В. М. Безотосный, кандидат исторических наук

Блестящий век Екатерины, когда Россия раздвинула границы на западе и на юге, когда войска Суворова переходили Альпы, а флот одерживал победы на Средиземном море, обеспечил империи определённое влияние в европейских делах. И всё же Петербург оставался в стороне от решения главных вопросов международной политики. Понадобилась грандиозная эпопея наполеоновских войн, чтобы Россия вышла на авансцену мировой истории.

Французский полководец в императорской тоге, покоривший чуть ли не всю континентальную Европу, мог основывать легитимность своей власти только штыками. «Военный деспот Европы», как именовали Наполеона противники, сам прекрасно это осознавал: «Моя власть закончится в тот день, когда меня перестанут бояться». У него не было другого способа господствовать, кроме как одерживать новые и новые победы. И на поле битвы он не знал себе равных.

Три неудачные военные кампании – 1805, 1806 и 1807 годов вынудили Александра I летом 1807 года подписать с Наполеоном мир в Тильзите. Заключённый тогда же военно-политический союз вызвал отрицательную реакцию и даже негодование в русском обществе. При этом мало кто понимал истинную подоплёку событий – за исключением, быть может, самого Бонапарта. «Это истинный византиец, – говорил он о своем сопернике, – тонкий, притворный, хитрый». Действительно, именуя Наполеона союзником и даже «братом», Александр неизменно воспринимал его как личного врага. Однако России нужна была передышка для подготовки решающего военного столкновения с Францией, и в Тильзите Александр её получил.