Ю. А. Борисёнок, главный редактор журнала «Родина»

Желание советских руководителей избавить граждан СССР от влияния исчезнувшей Польши и урезанных в границах Румынии и Финляндии просматривается весьма отчётливо. Корректировки границ после 23 августа 1939 года делали неоднократно, в итоге логичные с виду решения новой этнической политики соседствовали с исключениями. Так, если о наличии белорусов в новой Белостокской области можно было говорить уверенно, то присутствие их в Ломжинском районе зафиксировать было крайне трудно.

Многие решения принимались в последний момент, как, например, передача Вильно Литве или изменение статуса территорий Молдавской АССР. Сталин скорее решал проблему многочисленного «польского элемента» в Вильно путём его «литуанизации», нежели «белорусизации». Взамен пришлось пойти на признание белорусскими Бреста и Пинска. Так же решались проблемы изъятия из УССР Приднестровья и интеграции в неё Северной Буковины.

Советская власть готовила к перекройке пограничные рубежи со стороны Польши, Румынии и Финляндии. УССР и МАССР в её составе, БССР и Карело-Финская ССР функционировали в предвоенные годы как плацдармы для будущих перемен границ Союза на западе. Сорвался лишь карело-финский эксперимент. На польских и румынских рубежах задача, поставленная Сталиным ещё в начале 1920-х годов, в бытность его наркомом по делам национальностей, была реализована успешно. Платформа для объединения украинского, белорусского и молдавского народов была создана и сыграла свою роль в 1939–1940 годах и в послевоенные годы.