В. М. Лавров, д. и. н., зам. директора Института российской истории РАН

Русские крестьяне, составлявшие подавляющее большинство народа и большинство солдат, считались традиционной опорой православного самодержавия. Считались до первой русской революции, во время которой  многие имения помещиков были ограблены и подожжены крестьянами. Крестьянский, земельный, а точнее и шире – аграрный вопрос предстал такой проблемой, от решения которой, в конечном счёте, зависела судьба страны.

Теоретически у правительства П. А. Столыпина были в 1906 году следующие варианты действий: не проводить аграрных преобразований, ограничиваясь подавлением крестьянских беспорядков, либо начать аграрную реформу, сохраняющую право частной собственности, наконец, начать такую реформу, которая частично или полностью передаст помещичью землю крестьянам.

Как раз первый вариант фактически осуществлялся, и именно он обернулся соучастием крестьян в первой русской революции. Третий вариант, по которому партия кадетов предлагала частичное изъятие земли за умеренное вознаграждение, партия эсеров – полное изъятие без вознаграждения, а большевики – национализацию всей земли без вознаграждения, воспринимался способным подорвать основы нормального общества, прежде всего – неприкосновенность права собственности. И в этом был уверен император. Однако многие крестьяне считали, что земля Божья, и если и должна кому принадлежать, то тем, кто на ней трудится, то  есть самим крестьянам, а не помещикам.