Боевой путь Поволжского ополчения начался в декабре 1812 года на Украине. Здесь оно прикрывало южные губернии. Затем, в сентябре 1813 года, поволжские отряды ополченцев переместились в Силезию, участвовали в блокаде и захвате крепости Дрезден, уничтожив и взяв в плен 36-тысячный французский гарнизон под командованием маршала Сен-Сира. Осада крепости продолжалась около месяца, закончившись победой ополченцев в ноябре 1813 года.
Используя опыт этих боёв, командование в 1814 году направило поволжцев вместе с регулярными частями армии на ликвидацию крупного неприятельского гарнизона, окружённого в Гамбурге. 27 и 28 января 1814 года они отбили две ожесточённые атаки солдат корпуса Даву, которому не удалось прорвать кольцо окружения. Саратовские ополченцы героически сражались у стен Гамбурга до самого его падения 18 мая 1814 года.
В начале войны саратовский губернатор Алексей Давыдович Панчулидзев обратился с призывом ко всем сословиям делать пожертвования «на вспоможение воинству». Посильные вклады вносили дворяне, купцы, мещане и ремесленники. «Дворянство на обмундирование формируемого в Воронеже 2-го егерского полка выделило 145 000 рублей, а купцы и мещане – 15 010 рублей. От всех сословий Саратовской губернии в патриотическое общество санкт-петербургских дам было пожертвовано 15 000 рублей, а в кассу инвалидов – 30 000 рублей» (1).
Осенью 1812 года в Саратовской губернии была учреждена Комиссия для вспоможения разорённым людям, приходящим из мест, занятых неприятелем. В первые же месяцы было собрано свыше 8000 рублей.
В славную летопись Отечественной войны вошли подвиги многих воинов-саратовцев. Генерал-лейтенант кавалерии Фёдор Петрович Уваров (1773–1824) участвовал в коалиционных войнах России против Франции в 1805 и 1807 годах. Войну 1812-го начал на западной границе, оборонял Смоленск и прошёл с армией Барклая де Толли до Бородина.
В авангарде корпуса Уварова находился полк под командованием генерал-адъютанта В. В. Орлова-Денисова, уроженца Вольского уезда Саратовской губернии. Во время преследования войск Наполеона, отступавших от Москвы, Орлов-Денисов возглавлял уже авангардные отряды. В сражении под Тарутиным кавалерийский полк под его командованием неожиданным манёвром зашёл в тыл корпуса Мюрата, захватив его лагерь и всю артиллерию. В залах Вольского краеведческого музея хранится копия знаменитого портрета В. В. Орлова-Денисова, выполненная художником Васильевым с подлинника Джорджа Доу, находящегося в Военной галерее Эрмитажа.
Одним из командиров дивизии, отличившимся в Бородинском сражении, был саратовец генерал А. Н. Бахметев, упоминаемый Герценом в «Былом и думах».
Немало смелых поступков и славных подвигов совершил кавалерист ротмистр П. С. Подъяпольский, уроженец Аткарского уезда. За мужество, проявленное в Бородинском сражении, он был награждён орденом, а за бой под местечком Красное – золотой шпагой с надписью «За храбрость».
Особо отличился командир 2-й гвардейской лёгкой артиллерийской роты поручик А. А. Столыпин – родной брат бабушки М. Ю. Лермонтова. Его умелое руководство в бою артиллеристами отмечали сослуживцы и будущий декабрист В. С. Норов. А. А. Столыпин был награждён орденами и золотым именным оружием. В боях он получил ранения, вышел в отставку и жил в Саратове, где в январе 1830 года его посетил М. Ю. Лермонтов. Беседы с двоюродным дедом, которого Михаил Юрьевич в личном общении называл дядей, явились источником знаменитого стихотворения «Бородино».
Сотни саратовцев – участников войны с Наполеоном были удостоены памятных медалей.
В честь победы русского оружия над Наполеоном в Саратове в 1815–1836 годах по проекту архитектора В. П. Стасова был построен Александро-Невский кафедральный собор. Бюсты ополченцев на его карнизе – символ воинской славы защитников Отечества.
Изгнание солдат Великой армии из российских пределов сопровождалось захватом огромного количества военнопленных. Официально одним из мест проживания военнопленных циркулярным письмом от 29 августа 1812 была определена Саратовская губерния, где население относилось к ним доброжелательно. Ф. Мерсье вспоминал: «С момента нашего прибытия в пределы Саратовской губернии мы почти на каждом шагу встречали со стороны населения её выражения симпатии и расположения... И притом не только в деревнях... но даже и в... городах...».
Первые партии военнопленных прибыли в Саратов в начале сентября 1812 года. Список, приведённый Н. Ф. Хованским, насчитывает 238 офицеров самых разных национальностей. Среди них встречались и генералы – например, Сен-Жени, и лица королевской крови – полковник вюртембергской службы принц Гогенлоэ, взятый в плен в первые дни войны гвардейскими казаками под командованием генерал-адъютанта В. В. Орлова-Денисова. В плену оказался и скромный сапёрный офицер, а в будущем генерал и член Парижской и Петербургской академий наук Жан Виктор Понселе.
В Саратове офицеры жили в специально выделенной казарме, но по желанию могли снимать и частную квартиру. Они свободно передвигались по городу и даже выезжали на несколько вёрст за его пределы, а с разрешения губернатора могли совершать поездки и в пределах Саратовской губернии, однако при надзоре со стороны полиции и без права переписки. Все военнопленные получали жалованье, полагающееся по чину.
По свидетельству Ф. Мерсье, многие офицеры стали давать уроки французского языка, другие брались за преподавание математики, фехтования, рисования, большинство солдат также смогли зарабатывать своим ремеслом.
Русское правительство было заинтересовано, чтобы какая-то часть военнопленных осталась жить в России. Между тем по мере распада Французской империи развертывалась широкая репатриация. В начале февраля 1813 года «пленные прусские офицеры отправлены из Саратова в Ригу. Велено отправить также ишпанских, ганноверских, вестфальских, прусских и португальских солдат рядовых – туда же», а в мае последовало предписание выслать в отечество саксонцев и гессенцев. Наконец, 14 июня 1814 года началась отправка французов.
Семнадцатого июля 1814 года из Саратова была отправлена последняя партия освобождённых французов. Однако многие после заключения мира отказались вернуться на родину. В Саратове военнопленные поселились во 2-м и 3-м кварталах Немецкой слободы.
Имена некоторых дошли до нас. Француз Риго прославился женитьбой на богатой помещице Ахлебениной, владевшей имениями в Саратовской и Тамбовской губерниях. Итальянец из Милана Пётр Иванович Кайро попал в историю Саратова, открыв в конце 1815 года первую в городе лавку курительного и нюхательного табака. Военный лекарь Иван фон Теин, оказавшийся в плену после выхода армии Наполеона из Москвы, стал известен как врач крупных помещиков Юрьевича, Бахметева и других. После отмены крепостного права он имел частную практику в Саратове, где умер в возрасте 90 лет.
Но самым знаменитым стал, благодаря своему долголетию, бывший лейтенант 2-го гусарского полка, кавалер ордена Почетного легиона и медали Святой Елены Жан Батист Николя Савен. Попав в плен на Березине, он прожил в Саратове безвыездно 82 года, давая уроки фехтования офицерам местного гарнизона. Позднее Савен получил диплом на право преподавания французского. В числе его учеников был и Н. Г. Чернышевский.
Память о пребывании пленных солдат Наполеона на территории нашего края сохранилась в фамилиях – например, Французовы, и в названиях населённых пунктов. Так, в словаре А. Н. Минха отмечено существование в Камышинском уезде сёл Французы и Гусары. В конце XIX – начале XX века в ряде мест сохранялись построенные руками военнопленных здания в сёлах Зубриловка Балашовского уезда, Чердым Петровского уезда, Сосновка Аткарского уезда.
По словам местного дореволюционного историка А. И. Шахматова, плодами их же труда являются сад и роща на даче саратовского губернатора А. Д. Панчулидзева, позднее перешедшей институту благородных девиц, ныне часть городского парка им. А. М. Горького.
Саратовцы, проявив великодушие и гуманность по отношению к побеждённым, приняли в свою среду всех, кто пожелал остаться в России. Ж. Б. Савена хоронили за счёт города; на доме, где он жил, была установлена памятная доска.
Литература и источники
1. ГАСО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 740; Ф. 407. Оп. 1. Д. 1661; Ф. 179. Оп. 1. Д. 34. ГАСО. Ф. 407. Оп. 1. Д. 1629. Л. 29.
