Уважаемые читатели!

Я обращаюсь к вам, любителям истории, как экономист и такое обращение считаю очень актуальным. Давно прошли те времена, когда все изменения в общественной жизни объясняли хозяйственными сдвигами. Возвращаться к таким версиям сегодня было бы смешно. Зато со всей серьёзностью мы должны учитывать макроэкономические факторы, влияющие на глобальные процессы в мире. Я имею в виду длинные циклы, определяющие смену технологических укладов, центров концентрации капиталов и политического влияния.

Мир за последние пять веков пережил множество кризисов, вызванных крупномасштабными технологическими сдвигами. И каждый раз они сопровождались войнами больших или меньших масштабов, интенсивности, ожесточённости. Из бескровной, благодаря ядерному паритету с СССР, холодной войны США вышли глобальным лидером, что позволило им закрепить доминирование своей экономической модели, обеспечить всемирную опору для невиданной прежде финансовой пирамиды. И далеко не случайно первые признаки её обрушения совпали с резкой активизацией агрессивных действий США и НАТО во всём мире.

Ю. Р. Савельев, доктор искусствоведения, член-корреспондент Российской академии художеств

Столетние юбилеи побед Г. А. Потёмкина и его созидательной государственной деятельности на юге России, широко отмечавшиеся во второй половине XIX века, нашли выразительное отражение в монументальной пластике той эпохи. Для увековечивания этих событий служили скульптурные конкурсы и создававшиеся после их проведения величественные монументы Императрице Екатерине Великой и её сподвижникам в главных городах Новороссии и южных губерниях страны. Памятники в Екатеринославе (Днепропетровске), Симферополе, Ростове-на-Дону, Одессе, Екатеринодаре (Краснодаре) и других городах возводились по моделям выдающихся ваятелей, художников и зодчих, свидетельствуя о высочайшей художественной культуре тех лет. Примечательно, что образ Г. А. Потёмкина занимал второе по значимости место почти во всех монументах, где главенствовала фигура Императрицы.

Традиция увековечить деяния эпохи в образе повелительницы России была положена ещё самим Григорием Александровичем в период подготовки знаменитого путешествия Императрицы на юг страны. К приезду Екатерины II в Берлине была заказана её бронзовая статуя, авторами которой стали «скульптор Мейер, литейщик Наукиш и чеканщик Мельцер», о чём гласила латинская надпись, выбитая на бронзовом монументе. По мысли создателей, он был призван увековечить роль Императрицы в создании Екатеринослава (Новороссийска, Днепропетровска), который по плану Потёмкина становился русским культурным центром на юге страны. Там предполагалось основать университет, академию художеств, консерваторию, а запроектированный храм мог сравниться по своим размерам разве что с собором Св. Петра в Риме.

Степная по преимуществу территория, простирающаяся от устья Дуная до предгорий Кавказа – Северное Причерноморье – на протяжении тысячелетий была ареной взаимодействия и противостояния осёдлых и кочевых народов. Земледельческие и скотоводческие племена то входили в состав общей державы, как это было при скифах, то враждовали, как во времена Киевской Руси. Последним оплотом хищнических набегов было Крымское ханство – сначала часть Золотой Орды, затем – вассал Турецкой империи. Отражения набегов со стороны кочевников и продвижение русских засечных черт, кровопролитные и изнурительные русско-турецкие войны завершились в XVIII–XIX столетиях безусловным торжеством русского оружия, русской политики и дипломатии.

Точка в многовековом цивилизационном споре была поставлена. Реки русской крови были пролиты за избавление малороссов и молдаван от османского ига и постоянного страха перед разбойничьими набегами. Ушла в прошлое работорговля славянами на невольничьих рынках Бахчисарая и Стамбула.

После вхождения Северного Причерноморья Российская империя получила бескрайние почти безлюдные пространства. Для обороны и хозяйственного освоения этого края потребовалось гигантское напряжение сил. Сюда были направлены лучшие представители российской элиты, насаждались передовые технологии Западной Европы. Новороссия явила первый пример экономического чуда ещё в XVIII веке. Ресурсы для этого чуда черпались из русской глубинки. Волшебный по красоте дворец наместника Новороссии графа М. С. Воронцова в крымской Алупке возводили его крепостные крестьяне из Владимирской губернии. Позднее основу индустрии Новороссии, ставшей фундаментом её современной экономики, закладывали русские учёные, промышленники и инженеры, рабочие.

П.В. Стегний, доктор исторических наук

Украинский кризис пугающе многолик. Нелегко разобраться в вызвавшей его пёстрой амальгаме разнонаправленных факторов, отражающих естественные трудности становления молодой государственности, включения 46-миллионной страны в мировую политику и экономику на фоне хаотичности, двусмысленности миропорядка, приходящего на смену холодной войне.

Но при всём многообразии породивших его причин это, прежде всего, кризис идентичности. Кризис общественного сознания, обусловленный тем, что на этапе независимости Украине пришлось одновременно строить и нацию, и государство. Причём делать это в условиях исторически сложившейся дихотомии между европейски ориентированными западными областями и пророссийски настроенным Крымом и промышленно развитым юго-востоком. Исключительно острый, внутренне противоречивый характер событий, развернувшихся в стране после 1991 года, связан, прежде всего, с этим обстоятельством. И тем, что рассчитанный на длительную перспективу процесс выстраивания внутренних балансов был прерван в середине 2000-х годов, когда на волне «оранжевой революции» националистическая, прозападно ориентированная часть украинской элиты взяла курс на форсированную украинизацию как средство геополитической переориентации страны.

Генезис украинского национализма более или менее известен. Его идейной базой стала разработанная М. Грушевским в конце XIX века на почве австрийской тогда Галиции теория разновекторности украинского и русского народов. В предвоенный период, когда Галиция вместе с Волынью оказались в составе Советского Союза, она была основательно доработана в антисоветском, русофобском духе эмигрантскими украиноведами в Европе, Канаде и США. А после 1991 года при заинтересованном содействии соседей Украины из Польши и Литвы включена в более широкие схемы постсоветского переустройства Восточной Европы, в качестве ключевого элемента которого рассматривался отрыв Украины от России. В основу концепции национальной истории независимой Украины были положены представления о России как об имманентно агрессивной экспансионистской державе, насильственно присоединявшей смежные территории и попиравшей права, культуру и традиции национальных окраин. Из школьных учебников были не просто вычеркнуты объективные оценки роли России в формировании национально-этнического ядра Украины в XVII–XX веках – коренному пересмотру была подвергнута вся многовековая история российско-украинских отношений, начиная с Киевской Руси и заканчивая оценкой характера итогов Второй мировой войны.

 К. Г. Мяло, кандидат исторических наук

О создании Новороссийского края, объединившего территории Северного Причерноморья и Запорожья, Россией было официально заявлено после Кучюк-Кайнарджийского договора 1774 года. Однако свои законченные очертания Новороссия получила в результате Ясского мира между Российской империей и Портой (1791/1792). Под российскую корону перешли земли, расположенные между устьями Днестра и Южного Буга. Это означало, что Россия овладевает всей береговой полосой от Кубани до Днестра, и знаменовало полномасштабное закрепление её на Чёрном море. Теперь огромный геостратегический потенциал, заложенный в Кучюк-Кайнарджи, мог реализоваться в полной мере. Не случайно, в Санкт-Петербурге по случаю заключения Ясского мира устроили пышное торжество с представлением пьесы, написанной самой Императрицей.

На царствование Екатерины Великой пришлось и строительство Новороссии. Строительство это сегодня, при панорамном обзоре, поражает продуманностью и системностью, хотя о «геополитике » тогда ещё никто не говорил. Такой же системностью отмечена деятельность А. В. Суворова, закрепившего плоды своих военных побед строительством трёх крепостей, защищавших новоприобретённые земли.

После совещания, провёденного 26 августа 2014 года Российским историческим обществом, где обсуждалась подготовка изданий по истории Новороссии и Крыма, наш корреспондент встретился с руководителем проектов, директором Института российской истории РАН, доктором исторических наук Юрием Александровичем Петровым.

Корр.: Свидетельствует ли участие РИО в ваших проектах о том, что эти труды готовятся по государственному заказу?

Ю. А. Петров: Ни в коем случае. Во-первых, РИО – общественная организация. Во-вторых, о подготовке истории Крыма мы объявили ещё в марте, истории Новороссии – в июне. Объединять эти два проекта мы не стали потому, что по Крыму, в отличие от остальной Новороссии, уже имеется огромная научная литература. В первом случае книга будет носить скорее обобщающий характер, во втором – исследовательский. В любом случае это будут серьёзные академические труды.

Корр.: Будут ли они востребованы в условиях, когда Новороссия стала ареной жесточайшего политического и военного противостояния?

Лидер «Славянской гвардии», сопредседатель Народного фронта Новороссии Владимир Валериевич Рогов рассказал нашему корреспонденту о том, как в течение последних 20 лет на Украине переписывалась история, создавался образ врага и воспитывалось поколение Майдана.

 Корр.: Расскажите, пожалуйста, об основных направлениях исторических фальсификаций. На каких исторических событиях акцентируется внимание?

В. В. Рогов: В начале 1990-х на Украине начали очень быстро переписывать историю в жанре фэнтези. Какой бы известный исторический эпизод мы ни взяли, в современной украинской историографии непременно найдём его трактовку с точностью наоборот.

Одна из популярных тем – вопрос о Киевской Руси. Ещё идеолог современного политического украинства М. С. Грушевский, профессор Львовского университета, председатель Центральной рады УНР во время революции 1917 года, пытался доказать, что государство Киевская Русь имело украинский генезис. Сегодня украинские историки, повторяя Грушевского, пишут, что Киевскую Русь основали украинцы.

Г. А. Санин, доктор исторических наук

Даже спустя век после освобождения от татаро-монгольского ига Русское государство не чувствовало себя в безопасности от набегов кочевников. На южной границе пришлось создавать целый оборонительный комплекс – Заокскую засечную черту, состоявшую из лесных завалов (засек), укреплений на дорогах, бродах через Оку. Опиралась она на крепостные сооружения в Венёве, Туле, Одоеве, Белёве, Козельске и других городах. Ещё южнее, в Мценск, Новосиль, Орёл, были выдвинуты передовые полки. А на самом юге, в Диком Поле, были возведены города-крепости «первого эшелона»: Ливны и Воронеж (1596), Курск (восстановлен в 1587), Елец (1595), Белгород (1598), Оскол (1598), Валуйки (1599), Царев-Борисов (1600) [14, с. 53].

Вся эта оборонительная система была полностью уничтожена в годы Смуты и иностранной интервенции. Стране удалось выйти из неё ценой огромных территориальных потерь. По Столбовскому миру 1617 года Россия отдала Швеции последние клочки своего Балтийского побережья и Карелию, а через год по Деулинскому перемирию к Речи Посполитой перешли западнорусские земли со Смоленском, Новгород-Северским и Черниговом. Западная граница прошла примерно в 300 км от Москвы, что сделало столицу уязвимой для прямого удара Речи Посполитой. Россия энергично готовилась к новой войне за Смоленск.

В. Н. Захаров, доктор исторических наук

Губерния под названием «Новороссия» появилась на карте в 1764 году. Первоначально её предложили назвать Екатерининской, однако Императрица распорядилась иначе. Новороссия, то есть Новая Россия, звучала в духе того времени так же, как Новый Свет, Новая Англия, Новая Шотландия, Новая Гренада, Новая Зеландия.

В советское время имя «Новороссия» почти вывели из употребления, дабы не смущать братскую Украинскую ССР. Однако тот факт, что эта огромная область вошла в состав Российской империи в результате войн с Османской империей, никогда под сомнение не ставился.

Государственное обустройство Новороссии происходило на основании Учреждения о губерниях Российской империи 1775 года. В 1783 году Новороссийская и Азовская губернии были объединены в Екатеринославское наместничество. Центром его до основания Екатеринослава оставался Кременчуг. Территории бывшего Крымского ханства образовали отдельную Таврическую область. После Ясского мира часть земель между Южным Бугом и Днестром вошла в Екатеринославское наместничество, но в 1795 году их передали в новую губернию – Вознесенскую, с центром в новом одноименном городе на Южном Буге. В неё же включили некоторые уезды Правобережной Украины, доставшиеся России по второму разделу Польши 1793 года.

В. А. Рунов, кандидат исторических наук

Луганская, Донецкая, Харьковская и Сумская области Украины, юг Курской, Воронежской и Белгородской областей России – все эти земли некогда занимало Слободское казачество. Заселение берегов Дона, Северского Донца, Ворсклы и Псёла началось в XVI веке. Бежавшие туда от боярской и панской неволи селились по берегам, занимаясь рыбным промыслом, охотой и земледелием. Для защиты дома от набегов крымских татар и ногайцев рядом с рыболовной снастью у хозяина всегда висела сабля. И в случае опасности он немедля превращался в воина.

В 1571 году орды крымских татар разорили земли в районе Воронежа, Тулы, осадили и сожгли Москву. Для предотвращения подобных набегов в будущем Иван Грозный утвердил приговор (устав) «О сторожевой и станичной службе», которым на «крымской украине» учреждались 73 сторожи. Самыми южными были семь сторож Донецкого разряда, которые несли службу по Северскому Донцу.

Сил для пограничной службы у Москвы не хватало, и она начала переговоры с донскими атаманами о переселении казаков на Северский Донец. В 1589 году с реки Хопёр туда перешли 700 донских казаков с семьями во главе с атаманом Матвеем Фёдоровым [5, с. 23]. Менее чем через десять лет при впадении Оскола в Северский Донец заложили крепость Царёв-Борисов. Новый поток переселенцев хлынул в междуречье Дона и Северского Донца в первой четверти XVII века, после Великой смуты.