В рамках выставки было проведено анкетирование, в котором посетителям предлагалось ответить на вопрос: если бы сейчас устанавливался памятник «1150-летие России», скульптуру кого из российских деятелей, живших после 1862 года, Вы бы поместили в композицию памятника? Голоса распределились следующим образом:

– император Николай II (45%);

– император Александр III (30%);

– И. В. Сталин (25%).

Конечно, этот опрос не является репрезентативным, однако он позволяет понять исторические предпочтения сибиряков и даёт надежду на духовное возрождение нашего народа.

Научно-практическая конференция «Сибирь и Русская Америка»

В музейной студии Иркутского областного краеведческого музея 27 марта при поддержке Правительства Иркутской области открылась научно-практическая конференция «Сибирь и Русская Америка». Мероприятие приурочено к Году российской истории, Году США в России, а также 200-летию со дня основания в Калифорнии русского поселения Форт Росс.

В конференции приняли участие более 60 учёных из Иркутска, Москвы, Кемерово, Вологды. Эти города были представлены Институтом всеобщей истории Российской академии наук, Кемеровским государственным университетом, Институтом экологии человека Сибирского отделения Российской академии наук, Вологодским государственным университетом.

Участники представили 22 доклада на темы, связанные с историей освоения Русской Америки; местом и ролью города Иркутска в промысловой колонизации северной части Тихого океана и в создании Российско-Американской компании.

С ярким, содержательным докладом выступил протоиерей Евгений Старцев, настоятель Михайло-Архангельской Харлампиевской церкви, организатор совместного с Восточно-Сибирским отделом Русского географического общества проекта «По следам святителя Иннокентия Вениаминова».

Все выступавшие отметили важную роль Иркутска в деле освоения Русской Америки. Ещё с середины XVIII столетия город стал центром для формирования заокеанских колоний Российского государства. В Иркутске возникали купеческие компании, заключались торговые сделки, набирались команды промышленников и мореходов. Город сыграл заметную роль в подготовке миссионерских кадров для новых колоний. Так, православным подвижником Русской Америки стал уроженец Иркутской губернии митрополит Иннокентий (Вениаминов).

По итогам конференции участниками было принято несколько решений. Так, в Иркутске планируется, в дополнение к имеющимся в Москве и Вологде, создать Центр по изучению и популяризации истории Русской Америки. Этот проект поддерживают Российская академия наук, Русское географическое общество, иркутские историки. Предполагается выпустить книгу «Иркутск и Русская Америка». Всеобщее одобрение получила идея создания в Иркутске музея Русской Америки.

Один из инициаторов и участников конференции протоиерей Евгений Старцев предложил организовать экспедицию на Аляску для культурного обмена. В планах отправиться в морское путешествие «по следам святителя Иннокентия Вениаминова», пересечь Берингов пролив и высадиться в Калифорнии.

Конференция отражает нарастающий интерес российской общественности к истории Русской Америки; к практике освоения территорий и духовного призрения иноплеменного населения, находившихся вне пределов империи. И в этом отношении её вклад весом. Конференция даёт положительный пример сотрудничества светских и церковных историков, для которых история регионов и миссионерской деятельности Русской Православной Церкви неотъемлема от истории России.

Созданная при Императорском Русском географическом обществе в 1912 году и распавшаяся после революции Постоянная природоохранительная комиссия, заложившая основы системы охраны природного наследия России, возобновила деятельность в канун своего столетнего юбилея в 2011 году.

К юбилею Постоянной природоохранительной комиссии Императорского Русского географического общества

Т. П. Калихман, д. геогр. н., в. н. с. Института географии СО РАН (г. Иркутск), член Восточно-Сибирского отделения РГО (г. Иркутск)

А. Д. Калихман, д. ф-м. н., проф. Национального исследовательского Иркутского государственного технического университета

Во второй половине XIX века в развивающейся Российской империи в общегосударственных масштабах стали подготавливать предложения по охране природы. И. П. Бородин, А. П. и В. П. Семёновы-Тян-Шанские ратовали за сохранение природы как культурного наследия всего человечества. А. А. Силантьев, В. В. Диц, Н. Ю. Зограф, Н. М. Кулагин, А. А. Бялыницкий-Бируля, Н. А. Смирнов рассматривали необходимость охраны природы как народно-хозяйственного ресурса. Их взгляды реализовались в первом законе об охраняемых территориях 1916 года и задачах природоохранных «соболиных» экспедиций, организованных в начале ХХ века. Утилитарное природоохранное направление и поныне осталось основополагающим в российском законодательстве.

Н. И. Кузнецов, Г. А. Кожевников, Г. Ф. Морозов, И. В. Новопокровский, М. И. Голенкин, В. Н. Сукачёв настаивали на научном подходе к вопросу сохранения среды обитания.

Переход от деятельности энтузиастов охраны природы к широкому регулированию этого вопроса произошёл, когда 5 марта 1912 года была создана Постоянная природоохранительная комиссия при Императорском Русском географическом обществе. Это повлияло на законодательство и планирование в области заповедного дела и в целом на развитие охраны природы в России. Созданию Комиссии предшествовал долгий подготовительный период.

Ещё в Лесном уставе 1888 года было определено новое для того времени понятие о защитных лесах с особым режимом пользования, кроме того, в устав был введён специальный раздел «О лесах водоохранных», то есть сохраняющих верховья и истоки рек и их притоков. В качестве охраняемых были признаны также «кедровники, парки и рощи вокруг населённых пунктов, почвозащитные, горные, берегозащитные и другие насаждения» [2, с. 61].

В середине 1890-х годов в России ещё не был выработан научный подход к защите природы, однако уже в начале XX века многие научные общества начали понимать его необходимость. В 1905 году к этой проблеме обратилось Московское Императорское общество испытателей природы. Затем, в 1907 году, в Москве прошёл Акклиматизационный съезд, где вырабатывали программу сохранения памятников природы. На следующий год Балтийский исторический съезд посвятил обсуждению той же проблемы целое заседание. В 1909 году Всероссийский охотничий съезд признал необходимость охраны природы, в том же году Русское географическое общество обсудило неотложные меры по охране природы России.

Профессор МГУ, директор Зоологического музея, член Географического общества Григорий Александрович Кожевников был одним из самых убеждённых борцов за привлечение общества к этой проблеме. Он высказал новую для того времени мысль, что не бывает полезных и вредных живых существ — все они в равной степени важны для поддержания природ-ного равновесия. Существование разных видов животных и растений — одно из условий жизни природы. Кожевников считал, что своим вмешательством человек нарушает природное равновесие и является единственной, вполне доказанной причиной истребления видов. Он стал инициатором программы создания сети экологических заповедников, которая надолго повлияла на развитие биологии и управление ресурсами в России. Григорий Александрович представлял заповедники как модели или эталоны «здоровой» природы. В 1909 году на XII съезде естествоиспытателей его инициативы одобрили лучшие российские биологи и лесоведы.

Идеи Кожевникова подхватил и развил известный ботаник Иван Парфеньевич Бородин, которому суждено было стать основателем природоохранного движения в России. Он подчёркивал: «Наиболее неотложным представляется мне образование степных заповедных участков. Степные вопросы — это наши, чисто русские вопросы, между тем именно степь, девственную степь мы рискуем потерять прежде всего…» [1]. По мнению Бородина, Императорское Русское географическое общество призвано стать флагманом природоохранной деятельности в России, поскольку оно объединяет в своём составесамых разных специалистов и широко разветвлено по России.

Именно Бородин предложил создать в Санкт-Петербурге при Обществе центральный природоохранительный комитет с участием в нём представителей различных заинтересованных ведомств, особенно Главного управления землеустройства и земледелия, Главного управления уделов, Императорской Академии наук, Императорского Вольного экономического общества, Императорского Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей, Лесного общества. Именно таким комитетом и стала Постоянная природоохранительная комиссия при Императорском Русском географическом обществе.

Кожевников и Бородин предложили программу создания заповедников в России. Они предостерегали, что любое промедление в их организации может стать гибельным, принимая во внимание быстрое распространение сельского хозяйства и переселение, связанное с реформами П. А. Столыпина.

Помимо членов Общества в Комиссию вошли представители Академии наук, министерств и ведомств, имевших отношение к вопросам изучения и использования природных ресурсов, что обеспечивало обмен взглядами между бюрократией и деятелями природоохранного движения.

Номинальным председателем Комиссии стал министр земледелия А. С. Ермолов, а И. П. Бородин — его заместителем и фактическим руководителем. Комиссия занималась сбережением в нетронутом виде малоизмённных и ценных природных участков, нуждающихся в охране и изучении, стала инициатором создания в 1916 году первого закона о заповедниках. Благодаря её деятельности были снаряжены крупнейшие природоохранные экспедиции — Саянская, Байкальская и Камчатская. Итогом усилий членов Комиссии стала организация трёх государственных заповедников: Саянского, Баргузинского и Кедровой пади. Первым из них и единственным официальным стал Баргузинский заповедник. Министр земледелия 29 декабря 1916 года «представил Правительствующему Сенату доклад об установлении Баргузинского, Забайкальской области, Баргузинского уезда, охотничьего заповедника, расположенного по северо-восточному побережью озера Байкала» [3, ст. 107].

После революции Императорское Русское географическое общество было реорганизовано, его региональные отделы к 1930 году практически прекратили свою деятельность, распалась и Природоохранительная комиссия. Однако благое начинание не пропало даром. Вот лишь часть государственных заповедников, созданных уже после революции в продолжение деятельности Природоохранной комиссии: Пензенский, который позже вошёл в состав Средне-Волжского (1919), Астраханский (1919), Аскания-Нова (1919), Ильменский (1920), Конча-Заспа (1921), Крымский (1923), Каневский (1923), Воронежский (1923), Кавказский (1924), Березинский (1925), Гек-Гельский (1925), Лес на Ворксле (1925), Галичья Гора (1925), Пицундский (1926), Зааминский (1926), Жигулёвский (более позднее название — Средне-Волжский) (1927).

При советской власти заповедники создавались «сверху» и в ранее определённых местах, поэтому проект сети заповедников Г. А. Кожевникова и В. П. Семёнова-Тян-Шанского к концу 1970-х годов был выполнен почти на 80% [2, с. 86].

В 2011 году, в канун своего столетнего юбилея, Природоохранительная комиссия была воссоздана по инициативе члена-корреспондента РАН, директора Института степи УрО РАН Александра Александровича Чибилёва и ряда виднейших учёных Русского географического общества.

Сегодня Комиссия ежегодно готовит Государственный доклад «О современном состоянии национального ландшафта и объектов природного наследия Российской Федерации». Она занимается разработкой проекта федерального закона «О национальном ландшафте России», проводит международные конференции. Лучшим учёным за выдающиеся достижения в изучении и сохранении природного наследия России присуждается Золотая медаль Русского географического общества имени академика И. П. Бородина.

Традиции открытости, взвешенности оценок и результатов деятельности, заложенные в Природоохранной комиссии её основателями в начале прошлого века, продолжают жить.

Литература и источники

1. Бородин И. П. Охраняйте памятники природы. СПб.: Императорское Русское географическое общество, 1914.

2. Реймерс Н. Ф., Штильмарк Ф. Р. Особо охраняемые природные территории. М.: Мысль, 1978.

3. Собрание Узаконений и Распоряжений Правительства от 20 января 1917. № 18.