В лето 6523. Хотящу Володимиру ити на Ярослава. Ярослав же посла за море и приведе варягы, бояся отца своего. Но Бог не даст дьяволу радости. Володимиру бо разболевшюся, и се же время бяше у него Борис, и печенегом идущим на Русь, и посла противу им Бориса, сам боляше велми, и неиже болести и скончася месяца июля 15 день». (13, 58)
Приказ чинить дороги и мосты означал подготовку к летнему походу. Подати на Руси собирались во время зимнего полюдья, продолжавшегося с ноября по апрель. (7, 51) В статьях 6522 и 6523 годов известия о решении Владимира Святого выступить в поход и его болезни дублируются. Это говорит о заимствовании одних и тех же сведений из двух источников, в которых время исчисляется в разных эрах. Статья 6523 года восходит к летописному сообщению с осенней «эрой - 5506 года». Но сводчик нашёл ещё одно известие с иным годом и, основываясь на содержании, поставил его перед статьей 6523 года.
Владимир Святой скончался в понедельник 15 июля 1017 года. (1, 368) Ярослав Мудрый отличался дальновидностью и осторожностью при принятии решений. Зимой по Руси было легче передвигаться, и в эту пору собирали дань. Летом многие области становились труднодоступными. Новгородцам, путь к которым шёл по рекам с волоками, легче было держать оборону летом, нежели зимой. Скорее всего, отказ выплачивать Киеву подати прозвучал в самом конце полюдья, то есть в апреле 1017 года, когда наступающая распутица делала невозможной быструю присылку войска карателей. Новгородское княжество было одним из самых богатых и могущественных, и против него намечался на военный для русов июнь крупный поход.
Выступление войск задержалось из-за болезни великого князя. Нападение в этот момент печенегов вряд ли было случайным. Кто-то натравил кочевников в расчёте на то, что основные войска будут на севере. Приготовленная к новгородскому походу армия была брошена на степняков. Испугавшиеся печенеги вернулись в свои степи.
Непокорным сыном показан Ярослав Мудрый. Летописцы излагали далеко не все известные им сведения о крупных событиях из жизни русского государства. При последующем составлении летописных сводов шло сокращение и этой тщательно отобранной информации. Сохранение известия, выставлявшего основателя победившей в междоусобной борьбе ветви Рюриковичей в неприглядном виде, имело какие-то весомые причины. Летописцы были явно на стороне новгородского князя, несмотря на его непослушание.
После летописного рассказа о крещении Руси сообщается о наделении уделами сыновей Владимира Святого:
«Бе у него сынов 12: Вышеслав, Изяслав, Святополк, Ярослав, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав. И посади Вышеслава в Новеграде, а Изяслава в Полоцку, а Святополка в Турове, а Ярослава в Ростове, а Глеба в Муроме, Святослава в Деревех, Всеволода в Володимере, Мстислава Тмуторокани». (13, 55)
Списки княжичей редактировались. Если при перечислении сыновей Борис и Глеб стоят после Мстислава, то в перечне уделов Глебов удел упомянут после Ярославова, а Борисов - опущен. В первом случае Святослав идёт за Всеволодом, во втором — их имена поменялись местами. Уделы Станислава, Позвизда и Судислава не названы.
В более поздней редакции рассказа из Лаврентьевской летописи добавлено известие о перераспределении уделов после кончины Вышеслава.
«Бе бо у него сынов 12: Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Святополк, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав. И посади Вышеслава в Новегороде, а Изяслава Полотьске, а Святополка в Турове, а Ярослава в Ростове. Умершу же старейшему Вышеславу Новегороде, посадиша Ярослава Новегороде, а Бориса Ростове, а Глеба Муроме, Святослава Деревех, Всеволода Володимери, Мсти(сла)ва Тмуторокани». (9, 121)
Какой-то доброхот Ярослава поместил его впереди Святополка, сделав таким образом знатнее. Но последующие летописцы это нововведение не поддержали. Татищев нашёл важное уточнение: «Глебу — Муром, Борисову часть». (16, 63) Перед вторым наделением уделов Борис владел Муромом.
В Типографской летописи список уделов продолжен: Станиславу отдан Смоленск, Судиславу — Псков. (17, 39) Сыновья Владимира Святого были разного возраста и получали уделы по мере своего взросления.
Согласно новгородскому летописанию, после кончины Ярослава Мудрого его сыновья получили такие уделы:
«И разделиша землю, и взя болшии Изяслав Кыев и Новгород и иныи городы многы киевьскыя во пределех; а Святослав Чернигов и всю страну восточную и до Мурома; а Всеволод Переяславль, Ростов, Суздаль, Белоозеро, Поволжье». (12, 160)
Важнейшие города Руси, полученные Ярославичами в порядке старшинства, образуют ряд: Киев, Новгород, Чернигов, Переяславль-Южный, Ростов. Причём Черниговское княжество включало в себя Муром. Под Муромским княжеством святых братьев скрывается Черниговское княжество. Редакторы преуменьшили это их владение, оставив вместо всего Черниговского княжества упоминание малозначительного Мурома.
Столицы уделов Владимировичей образуют ряд: Новгород, Полоцк, Туров, Ростов, Чернигов, Белгород-Древлянский, Владимир-Волынский, Тмутаракань. Полоцк держали потомки Рогнеды, поэтому в уделах Ярославичей он не обозначен. Среди старших городов Владимировичей вместо Переяславля-Южного назван Туров, а Чернигов занимает менее значительное положение, нежели в более позднюю эпоху.
Исчезновение Переяславля и Чернигова из перечня уделов было вызвано сходными причинами. Проигравший в междоусобной войне Святополк был позднее демонизирован, а роль его в истории того времени была преуменьшена. В действительности Святополк был князем переяславским и туровским и отвечал за оборону южной границы. Отсюда его тесные связи с печенегами, которые участвовали на его стороне в междоусобице.
Стольными городами сыновей Святослава Великого были Киев, в котором сидел старший Ярополк, Овруч Олега Древлянского и Новгород Владимира Святого. Здесь в ряду старших городов стоит столица Древлянской земли.
Перечень старших городов, которые стали центрами уделов старших Владимировичей, включает в себя Киев, Новгород, Переяславль, Ростов, Чернигов, Белгород-Древлянский. Их владетели после кончины отца участвовали в междоусобице. Борис, Глеб, Святослав при этом погибли.
Переяславль был главной крепостью во всей юго-восточной оборонительной линии, созданной Владимиром Святым для защиты от печенегов. Для поддержания обороны южных границ требовались большие средства, щедшие на содержание войск, строительство и ремонт укреплений. Сборов с переяславской округи для этого было явно недостаточно, и в Переяславль передавались доходы с иных северных земель.
Всеволод Ярославич владел как Переяславлем, так и Ростовской и Суздальской землями. Это означает, что бремя поддержания южной оборонительной системы было возложено на северо-восток Руси.
Святополк владел Туровом и, видимо, Берестьем, куда он бежал после поражения в междоусобице. По Припяти, протекавшей через Туровское княжество, шёл торговый путь на запад. (11, 17) Таможенные сборы с этой торговли тратились на поддержание южной оборонительной линии.
В конце жизни Владимира Святого основные воинские силы находились в распоряжении Святополка, а Новгородом, который многими летописцами считался вторым по старшинству городом после Киева, владел Ярослав. Ярослав в 1017 году находился в состоянии войны со своим отцом. Но и Святополк был в не менее сложном положении. Титмар Мерзебургский пишет:
«Названный король (Владимир Святой. — В. Т.), услышав, что сын его (Святополк. — В. Т.), подстрекаемый Болеславом (польский князь, тесть Святополка. — В. Т.), тайно готовится восстать против него, схватил его вместе с женой и названным отцом (католическим епископом Рейнберном. — В. Т.) и заключил их, отдельно друг от друга, под стражу…
После этого дни короля истекли, и он умер, оставив всё наследство двум своим сыновьям. Третий сын тогда находился в тюрьме, откуда позже, улизнув, бежал к тестю. В тюрьме, правда, осталась его жена». (18, 163)
Святополк сидел в тюрьме за попытку свергнуть своего приёмного отца. Он бежал к тестю в Польшу после поражения от Ярослава под Любечем. В начале междоусобицы Святополк был на свободе. В противном случае книжники, рисовавшие его образ чёрными красками, запечатлели бы тюремное заключение. Владимир Святой успел помириться с опальным князем, и того выпустили на свободу.
Одновременное восстание против Владимира Святого двух возможных наследников его престола должно было иметь чрезвычайную причину. Эта причина становится понятной из рассказа преподобного Нестора, помещённого в «Чтении о святых мучениках Борисе и Глебе»:
«Бе бо блаженый (св. Борис. — В. Т.) кроток и смирен. Таче же того не терпя враг, но, яко же преже рекох, вниде в сердце брату его, иже бы старей имя ему Святополк. Нача мыслити на праведного, хотяше бо оканьный всю страну погубити и владети един. Тем же мышляше, хотя блаженаго погубити, но не пусти ему тогда Бог, но егда сам восхоте. Уведев убо то, благоверный отец их, послав, приведе к себе блаженаго Бориса, блюдый, да некако пролиет кровь праведного. Он же большими разгневася на блаженаго, мня оканьный, яко то хощеть по смерти отца своего стол прияти». (4, 95)
Конфликт между Святополком и Борисом разгорелся еще при жизни Владимира Святого. Вышеслав и Изяслав к этому времени скончались, и Святополк претендовал на верховную власть.
В роду Рюриковичей господствовал лествичный принцип передачи власти, иначе называемый фратриархатом. В правящем роду власть передавалась не от отца к сыну, а от самого старшего в роду к более младшему. Сначала правили поочерёдно братья, а уже затем очередь доходила до их сыновей, причём более знатными считались сыновья более старших братьев.
Летописцы называли отцом Святополка Ярополка. (13, 39) Владимир Святой усыновил племянника, женившись на вдове погибшего брата. После смерти старших Владимировичей Святополк и по возрасту, и по рождению от старшего сына Святослава Великого в соответствии с традицией был наиболее законным претендентом на престол.
Заговор Святополка был вызван наметившейся передачей верховной власти Борису. Это же обстоятельство возмутило и Ярослава, который, судя по перечню уделов, по знатности следовал за Святополком.
Матерью Бориса и Глеба была болгарская царевна Мария Борисовна, запечатлённая в летописях под именем Анны-болгарыни. Мария Борисовна была хорошо знакома с нравами византийского двора, с его изощрёнными политическими интригами. У неё были союзники в лице болгарских и греческих священников, занимавших ключевые посты в Русской церкви.
Болгарыня сумела убедить стареющего властелина объявить наследником её первенца Бориса. Святополк и Ярослав по обычаям того времени были обвинены в действительных или мнимых прегрешениях. Святополка схватили и посадили в тюрьму. Ярослав, кем-то предупреждённый, окружил себя наёмными варягами и стал готовиться к войне. Святополк пытался опереться на печенегов, которые подкочевали к русской границе и выжидали удобного момента для нападения.
Татищев нашёл уникальные подробности, истреблённые в других летописях. Он прямо пишет о том, что Борису был завещан великокняжеский стол:
«По смерти и погребении Владимира Святополк обладал Киевом, но, ведая, что Борису много доброхотных было, стал оных приврасчать к себе многими дарами и обесчаниями. Киевляне же, ведая, что Бориса отец по себе наследником престола определил, Киев со всею принадлежасчею к нему областию и дом свой со всеми бывшими вельможи ему завесчал». (16, 70)
О том, что Борис был назначен ради своей матери наследником киевского престола, писал Стрыйковский. (16, 237) Болгарская партия при великокняжеском дворе победила.
