«И хотя конунг (Владимир Святой. – В. Т.) долго сопротивлялся и говорил против того, чтобы оставить свою веру и тех идолов, но всё же понял он благодаря Божьей милости, что многое отличало ту веру, которая была у него, от той, которую проповедовал Олав. Также ему часто прекрасно напоминали, что всё то было языческим заблуждением и суеверием, с чем они прежде имели дело, а христиане веруют лучше и прекраснее. И благодаря благотворным речам княгини, которые она произносила по этому поводу при помощи милости Божьей, согласился тогда конунг и все его мужи принять святое крещение и правую веру, и был там крещён весь народ. И когда это было сделано, то собрался Олав в путь прочь оттуда, и пошла тогда великая слава об Олаве, где бы он ни появлялся, и не только в Гардавельди (на Руси. – В. Т.),  но и во всей северной части мира. И тогда пришла слава об Олаве на самый север в Норегсвельди  и о превосходных делах, которые он совершал каждый день». (8, 139)

С просвещением Руси Олав справился без Павла и уехал из страны навсегда. Но в одной из редакций этой саги есть более поздняя вставка:

«И все же конунг долго противился тому, чтобы оставить веру свою и своих предков. И с тем, что он услышал, как прекрасно об этом говорят, и понял по Божьей милости истинность этого, и по побуждению княгини, приняли они тогда крещение, и также поступил он со всеми друзьями конунга и хёвдингами. И когда это было исполнено, то собрался он отправиться прочь и в те земли, что лежат близ Ирланда, и оттуда взял хорошо обученных священников. И тогда приехал епископ Палл из Грикланда и проповедовал веру при поддержке Олава. И крестил он конунга и княгиню вместе со всем их войском. И стал Олав широко известен во многих местах по Аустрвегу, и весть о нём и его славных делах дошла до самого Норегсвельди». (8, 148)

Автора вставки не смутило, что получилось два крещения Руси. Он нашёл известие о приезде Павла и дополнил им рассказ. Так как Павел приехал уже после отъезда Олава, автор вернул Олава на Русь. Павел выступает в качестве главы приехавшей из Греции, то есть Византии, духовной миссии.

В «Большой саге об Олаве Трюггвасоне» вставка уже органично соединена с окружающим её текстом. По сравнению с предшествующими сагами, Большая сага литературно более обработана. На Руси Олав проповедует христианство и наряду с княгиней и князем произносит длинные речи на тинге. Далее события описаны так:

«Тем закончился тинг, что все Божьей помощью и убеждением княгини обещали принять истинную веру. В это время прибыл из Грикланда епископ Палл по просьбе конунга Олава, и крестил конунга Вальдамара и княгиню Аллогию, и весь народ их, и утвердил их в святой вере». (8, 182)

Чтобы избежать двух крещений автору пришлось понизить роль Олава. Ему была отведена роль красноречивого проповедника. Образ проповедника был заимствован из рассказов о крещении Руси. В летописной повести об испытании Владимиром Святым разных вер христианскую религию отстаивает безымянный Философ, который своей длинной проповедью также убеждает князя креститься. Владимир внутренне согласился с проповедником, но решил всё-таки продолжить испытание вер:

«И се рек (Философ. – В. Т.) показа Володимеру запону, на неи же написано судилище Господне, и показываше ему одесную (правая сторона. – В. Т.) праведныя, в весели предъидуща в раи, а ошуюю (левая сторона. – В. Т.) грешникы, идуща в муку. Володимер же, вздохнув, рече: «Добра сим одесную, а сим горе ошюю грешником. Он же рече: «Аще хощеши одесную стоять со праведними, то крестися». Володимер же положи на сердци своем, рек: «Пожду еще мало», хотя испытати о всех верах». (18, 49)

Крещение летописного Владимира состоялось после того, как из Константинополя в Херсонес прибыла царевна Анна со  священниками. Эти приехавшие священники крестили русов и их владыку. В Большой саге сюжет приближен к этой схеме. Сначала проповедник готовит язычников к принятию христианства, затем из Византии приезжает священник и крестит их.

Лавры крестителя Руси от Олава были переданы Павлу. Усилилась и роль княгини. Автор использовал принятую в саге об Эймунде схему противопоставления простоватому русскому конунгу его мудрого скандинавского подручного и ещё более мудрой скандинавской жены. В Большой саге Владимир, выслушав Олава,  говорит:

««Из тех малых лучей, которые сияют моему разуму из твоих прекрасных увещеваний, я думаю, что мораль христиан лучше нашей. Но долговременная привычка к прежней вере удерживает меня, так что я плохо понимаю, что более достойно… Поэтому я хочу об этом трудном деле послушать сначала мнение княгини,которая гораздо умнее меня, потом всех других хёвдинов и наших советников». Была тогда большая овация после речи конунга». (8, 181)

Знаменитый в северных сагах русский Вальдимар оказался гораздо глупее бывших рядом с ним скандинавов и, надо полагать, слушатели саги также присоединялись к большой овации после его чистосердечных признаний.

Степень доверия составителя Большой саги к бытовавшим в его время легендам видна из следующих его слов:

«То, что было сейчас рассказано о христианской проповеди Олава Трюггвасона в Гардарики, не является невероятным, потому что превосходная и достойная веры книга, которая зовётся Imagomundi, говорит ясно, что те народы, которые зовутся руссы, полавы, унгарии, крестились во дни Оттона, того, который был третьим императором с этим именем. Некоторые книги говорят, что император Оттон ходил со своим войском в Аустрвег и повсюду там привёл народ к христианству, а с ним Олав Трюггвасон». (8, 182)  

Оттон III  родился летом 980 года и во время крещения Руси был мальчиком. Он скончался в январе 1002 года и за свою короткую жизнь успел повоевать только в Италии. В основе легенды о крещении Оттоном русов лежит неудачная поездка епископа Адальберта. В анонимном продолжении «Хроники» Регинона Прюмского под 959 годом сообщается о посольстве к королю Оттону I крестившейся в Константинополе королевы ругов Елене. (9, 45) В королеве узнается великая русская княгиня Ольга-Елена, действительно крестившаяся в Константинополе. Ольга попросила прислать епископа и священников. В 961 году на Русь отправился специально назначенный епископ Адальберт. В 962 году он вернулся обратно:

«В то же лето Адальберт, назначенный епископом к ругам, возвращается, не сумев преуспеть ни в чём из того, ради чего был послан, и убедившись в тщетности своих усилий. На обратном пути некоторые из его (спутников) были убиты, сам же он после больших лишений едва спасся». (9, 48-49)

Автором продолжения «Хроники» Регинона считается как раз этот Адальберт. (9, 44) Так что перед нами показания участника событий. Неудача католической миссии была широко известна и отразилась в хронике Титмара Мерзебургского:

«18 октября 970 г. от воплощения Господня  в сан архиепископа папской властью был возведён Адальберт, монах их Трира, честный и во всех отношениях надёжный отец, ранее рукоположенный в епископы Руси, но изгнанный оттуда язычниками». (23, 25)

Позднее католические монахи придумали литературный реванш и сложили ряд легенд о крещении Руси католическими миссионерами. На фоне этих явных сказок преувеличения скальдов о роли Олава, хоть и не игравшего заглавной роли, но всё-таки участвовавшего в крещении киевлян летом 992 года,  выглядят вполне безобидными, а сведения о епископе Павле - достоверными.

Осенью 993 года уже после окончательного отъезда Олава из Руси в Киев прибыло византийское посольство с митрополитом Леонтом и четырьмя епископами – Неофитом, Феодором, Стефаном и Никитой. Татищев считал приехавших епископов болгарами. (6, 302-303) О болгарском происхождении миссии говорит и болгарское название города, ставшего резиденцией митрополита – Переяславль.

Афонский старец обещает приехать на Русь и действительно в Киев приезжает византийский митрополит в сопровождении болгар, назначенных епископами в русские города. Согласно данным саги, Леонта можно отождествить с афонским собеседником Олава. Епископ Павел саги вроде бы соответствует Павлу Ксиропотамскому.  Но отождествить митрополита Леонта и Павла Ксиропотамского не позволяют хронологические обстоятельства.

В 971 году Павел Ксиропотамский судился с Афанасием и был жив ещё в 973-м. Павел родился не позднее 912 года  и в это время был уже пожилым человеком. Глубокими стариками считались люди, достигшие  70-80 лет. Девяностолетние и столетние старцы вызывали всеобщее удивление. В житии Павла сообщается, что он скончался вскоре по основании новой Святопавловской обители, то есть вскоре после освящения храма в монастыре св. Павла в начале 973 года. (1, 539) Кончину Павла Ксиропотамского следует отнести на 973 год. В понедельник 28 июля он отправился в Константинополь хлопотать о нуждах строящегося монастыря, где и скончался 15 декабря 973 года. Мощи, согласно последней воле умирающего, отвезли не на Афон, а в Латры.

В 1007 году на Русь приехал митрополит Иоанн на смену скончавшемуся Леонту. (6, 317) Леонт умер не позднее начала 1007 года. Если бы он родился в начале X века, то его долгожительство было бы отмечено. Назначение в далёкую северную страну  на хлопотную должность по просвещению язычников человека в возрасте далеко за 80 лет крайне сомнительно. Леонт во время приезда на Русь должен был находиться в зрелом возрасте не более 40-50 лет.

Митрополит Леонт был учеником Павла, и Олав Трюгвасон встречался с ним. Скандинавы слышали красочные рассказы о знаменитом  основателе Ксиропотамского монастыря, в жилах которого текла царская кровь, а сам он был предсказателем при византийских императорах.  Реалии биографии Павла, включая имя, были приданы его более скромному ученику.

Сведения саги говорят о том, что Владимир Святой в 990 году познакомился на Афоне с монахом Леонтом. По возвращении на Русь он упросил константинопольского патриарха прислать этого афонского старца в качестве главы Русской церкви. Митрополит Леонт прибыл в Киев осенью 993 года вместе с византийским посольством. Приезд его следует датировать «посольским»   сентябрём. Он был церковным писателем, составившим сочинение против католиков. Так что на Русь был послан незаурядный человек.

Список использованной литературы

1. Афонский патерик. Киев, 2009.

2. Бароний Ц. Деяния церковные и гражданские от Рождества Христова до 1198 лета. М., 1913.

3. Васильев А. А. Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Македонской династии. СПб., 1902.

4. Вейсман А. Д. Греческо-русский словарь. М., 1991.

5. Вершинский Д.  Месяцеслов  православно-кафолической Восточной церкви. СПб., 1856.

6. Грицков В. В. Крещение Руси. М., 2009.

7. Дашков С. Б. Императоры Византии. М., 1996.

8. Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (с древнейших времен до 1000 года). М., 1993.

9. Древняя Русь в  свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. Западноевропейские источники. М., 2010.

10. Истрин В. М. Хроника Георгия Амартола в древнем славянорусском переводе. Т. 1. Пг., 1920.

11. Кадас С. Святая гора Афон. Монастыри и их сокровища. Афины, 2009.

12. Лев Диакон. История. М., 1988.

13. Мешалкин В. В. Влияние святой горы Афон на монашеские традиции Восточной Европы. М., 2009.

14. Нектария. Евлогите! Путеводитель по святым Греции. М., 2007.

15. Порфирий (Успенский). История Афона. Т. 1. М., 2007.

16. Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. СПб., 1992.

17. Прокопий Кесарийский. Война с готами. Книга VIII. О постройках. М., 1996.

18. Радзивиловская летопись //  Полное собрание русских летописей. Т. 38. Л., 1989.

19. Романовский Б. В. С метром по векам. Л., 1985.

20. Сергий. Полный месяцеслов Востока. Т. 2. М., 1997.

21. Сергий. Полный месяцеслов Востока. Т. 3. М., 1997.

22. Симеона Метафраста и Логофета списание мира от бытия и летовник  собран  от разных летописцев.  Славянский перевод хроники Симеона Логофета с дополнениями. СПб., 1905.

23. Титмар Мерзебургский. Хроника. М., 2005.

24. Успенский Ф. И. История Византийской империи. Период Македонской династии. М., 1997.

25. Фаридис К. Святая гора Афон «обитель Богоматери». Салоники, б. г.

26. Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта. Приск Панийский. Сказания Приска Панийского. Рязань, 2005.