Интервью с директором Российской государственной библиотеки Александром Ивановичем Вислым
Факт: Фонды Российской государственной библиотеки превышают 45,5 млн единиц хранения и включают самую представительную в мире коллекцию книг на русском языке, а также тексты на 367 языках планеты. Здесь несколько сот тысяч редких и уникальных памятников письменности, начиная с VI века нашей эры. Рукописи, первопечатные книги, образцы полиграфического искусства и редкие издания из отделов картографии, военной литературы, нотных, изоизданий, центра восточной литературы, русского зарубежья и др. составляют бесценную коллекцию одной из крупнейших библиотек мира. Музей книги РГБ (более 300 тыс. единиц хранения) обладает самым представительным в мире собранием книг кирилловской печати.
Корр.: Александр Иванович, в вашей библиотеке наряду с ценнейшими экземплярами можно найти всё, что выходило и по сей день выходит из печати на русском языке. Оправдан ли такой принцип комплектования сегодня?
А. И. Вислый: Когда-то нашу библиотеку именовали «библиотекой последней инстанции». Если издания нет нигде, то у нас должно быть. В соответствии с Федеральным законом «Об обязательном экземпляре документов» мы действительно до сих пор получаем все печатные издания, вплоть до рекламных буклетов. Скажете, зачем? А вы взгляните на листовку, выпущенную лет 150 назад. Она же за это время превратилась в документ эпохи. История собирается по крупицам, и каждая может оказаться бесценной. Недавно видел читательский запрос по документам московского Государева двора, относящимся к XIX веку. Хотя императоры и Двор, как известно, находились тогда в Санкт-Петербурге, в Москву они наведывались нередко. А что представлял собою, как управлялся тогда Кремль – практически неизвестно...
М. Ф. Хартанович, доктор исторических наук
Двести лет назад, в 1714 году Пётр I основал первый в России государственный общедоступный музей, Кунсткамеру императорской Академии наук.
Начало коллекции было положено Великим посольством 1697–1698 годов. По распоряжению царя в Россию из Амстердама начали отправлять научную литературу, приборы и инструменты, необычные предметы и препараты (9, с. 16–17). Приобретения Петра хранились поначалу в Главной московской аптеке под надзором лейбмедика Р. Арескина (2, с. 109). В течение 1711–1714 годов вместе с книгами и рукописями из царской библиотеки они были перевезены в новую столицу и размещены в Летнем дворце. Главным смотрителем собрания остался Арескин, «библиотекарем и надсмотрителем редкостей и натуралиев» был назначен Иоганн Даниэль Шумахер.
В 1714 году для Кунсткамеры было выделено место в кабинете Петра в Летнем Саду, через пять лет вместе с библиотекой она переехала в дом Кикина рядом c бывшим Смольным двором. И только в 1728 году музей и библиотека разместились в специально построенном здании на Стрелке Васильевского острова, заложенном ещё императором. Здесь же расположились другие подразделения Академии наук: Анатомический театр, Обсерватория, Физический кабинет. Ныне здесь размещается Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук.
Директор Государственного Эрмитажа, член-корреспондент Российской академии наук Михаил Борисович Пиотровский рассказал об истории создания музея и заветах Екатерины II, о подготовке к 250-летию и о том, как в ХХI веке музейщики сохраняют коллекции и территорию культуры.
Корр.: Почему именно 1764 год считается годом рождения Эрмитажа?
М. Б. Пиотровский: В истории очень много событий, которые невозможно привязать к точной дате. Я пишу историю Эрмитажа и часто использую обороты: «говорят», «считается», «есть легенды». Нет никакого указа Екатерины II о его основании. Она создавала его как некое явление придворной жизни и культуры – это было место неофициальных встреч среди произведений искусства. Собрание началось с приобретения коллекции берлинского коммерсанта И. Э. Гоцковского в конце Семилетней войны. Картины предназначались для прусского короля Фридриха II, но денег у него не было, и коллекцию купила Екатерина, сделав тем самым выразительный политический жест. Есть выражение: «Эрмитаж – это не только музей, это еще и барометр». В данном случае стрелка прибора указала, на чьей стороне сила.
История была занимательная. Гоцковский закупил в России много зерна для снабжения им армии в Германии, но Пётр III неожиданно прекратил войну, и коммерсант остался с зерном и с долгом русскому правительству. В счёт его он предложил свою коллекцию, и Екатерина её забрала. Так родился первый экономический завет Эрмитажа – расширяться и приобретать, но делать это умело.
Ю. З. Кантор, доктор исторических наук
Эрмитажную летопись Великой Отечественной открывает лаконичный документ – «Приказ по Государственному Эрмитажу» от 22 июня 1941 года, подписанный его директором И. А. Орбели. Сокровища музея отправлялись в эвакуацию.
Уже вечером 22 июня начался перенос сорока картин под своды Особой кладовой. Среди них были произведения Леонардо да Винчи, Рафаэля, Тициана, Рембрандта. Упаковка велась круглосуточно, с перерывом на два-три часа – белые ленинградские ночи давали такую возможность. Сотрудники спали по очереди на стульях или свернутых коврах. Поскольку часть научных сотрудников была мобилизована на оборонные работы, большую помощь оказали добровольцы – студенты и художники, пришедшие помочь Эрмитажу. Шесть суток – время неправдоподобно малое – ушло на подготовку к эвакуации экспонатов из экспозиции. Первым эшелоном отправили 500 000 единиц хранения.
На товарную станцию Московского вокзала 30 июня был подан литерный поезд, состоявший из 22 больших четырёхосных вагонов, одного бронированного и одного классного для сопровождающих, а также платформы с зенитными орудиями. От каждого подъезда Эрмитажа к Московскому вокзалу двинулись машины. В ночь на 1 июля эшелон отправился в путь. Его начальником и директором филиала Государственного Эрмитажа на месте прибытия был назначен профессор В. Левинсон-Лессинг. Только он знал, куда эшелон направляется. 9 июля состав благополучно прибыл в Свердловск, и ящики с коллекциями были размещены в картинной галерее, костёле и в подвалах особняка Ипатьева – того самого, где в 1918 году был расстрелян последний русский царь и его семья. В советское время там располагался Антирелигиозный музей. Этот уникальный памятник истории и архитектуры был снесён в 1977 году.
Интервью с Полом Родзянко
«Я рад избранию г-на Родзянко председателем Фонда Государственного Эрмитажа. Его энергия, квалификация и энтузиазм должны помочь с новой силой взяться за работу по реализации целей, которые поставили себе Государственный Эрмитаж и фонд. Более того, г-н Родзянко – выходец из знаменитого и высокоуважаемого рода. В частности, его предки Строгановы были в числе самых крупных и преданных своему делу коллекционеров в Российской империи, и многое из их коллекции сегодня экспонируется здесь, в Санкт-Петербурге. Я с нетерпением жду нашего с ним сотрудничества».
Директор Государственного Эрмитажа М. Б. Пиотровский. 18 декабря 2007 года
Корр.: Пол, Вы являетесь представителем знаменитой русской фамилии, известной в основном благодаря Михаилу Васильевичу Родзянко, председателю III и IV Государственных Дум. Кем он доводится вам?
П. Родзянко: Он был родным братом моего прадеда Павла Владимировича. И оставил свой след в истории телеграммой, в которой просил Николая II отречься от престола. Признаюсь, я никогда не занимался подробным изучением генеалогического древа, и очень много забыто со временем. Знаю, что прямые предки – Строгановы и Новосильцевы – верно служили царю и Отечеству в течение столетий.
Проекты ИРИО
Информация
Императорское Русское историческое общество было основано в марте 1866 года в Санкт-Петербурге по предложению и под личным председательством цесаревича Александра Александровича. После революции 1917 года Императорское Русское историческое общество было запрещено. Возрождение общества состоялось 16 апреля 1991 года. Целью общества является развитие российской исторической науки, популяризация исторического знания, патриотическое воспитание молодежи.