Костяк аристократической партии педиаков составляли богатые и знатные жители Кефисской равнины, наиболее плодородной части Аттики. Эту партию возглавил Ликург. Торговцы и ремесленники западного побережья Аттики входили в городскую по своей сути партию паралов. В ней главенствовал Мегакл. Беднейшие пастухи и земледельцы горной части страны поддерживали партию диакриев. Лидером этого сельского населения стал Писистрат. Геродот:
«Аттический народ был расколот и подавлен междоусобными смутами. Писистрат, сын Гиппократа, в то время был тираном в Афинах… У афинян же шли в то время распри между обитателями побережья (предводителем их был Мегакл, сын Алкмеона) и равнинными жителями (во главе с Ликургом, сыном Аристолаида). Писистрат, тогда уже помышлявший о тирании, создал третью партию». (1,27)
Геродот опирался на рассказы враждебных Писистрату людей. Богатеи недолюбливали этого античного большевика, бедняки были малограмотными и не имели своих писателей, способных оставить правдивое описание событий. Тем не менее, даже в повествовании Геродота проступают черты весьма порядочного политика:
«Писистрат просил народ дать ему охрану. Он уже раньше отличился как полководец в войне с мегарцами, завоевав Нисею и совершив другие замечательные подвиги. Народ же афинский позволил себя обмануть, предоставив ему телохранителей из числа граждан. Они были у Писистрата не копьеносцами, а дубинщиками, сопровождая его с деревянными дубинами.
Во главе с Писистратом они-то и восстали и захватили акрополь. Тогда Писистрат стал владыкой афинян. Он не нарушил, впрочем, порядка государственных должностей и не изменял законов, но управлял городом по существующим законоустановлениям, руководя государственными делами справедливо и дельно». (1,27-28)
Тирания Писистрата продолжалась с перерывами с 561 по 528 год. Одновременно с Писистратом воцарился Крез, а Амасис много лет как успешно правил Египтом. Правление Филокипра в середине VI века более соответствует дате кончины его сына в начале V века, нежели правление этого гостеприимца Солона в начале VI века.
В случае, если бы Солон посетил Лидию вскоре после афинской реформы, то лидийского царя, кем бы он ни был, вряд ли бы заинтересовал начинающий политик из числа ежегодно сменяющихся афинских архонтов. Еще не было известно - к вреду или благу приведет афинян новое законодательство. Иное дело – приезд в Сарды пожилого Солона – одного из главных виновников многолетней смуты в Афинах, законы которого после длительной апробации были признаны в целом разумными.
Бегство Солона от Писистрата вызывает недоумение. Они были троюродными братьями - их матери были двоюродными сестрами. Родственники испытывали друг к другу дружеские чувства. (4,158) Писистрат проводил в жизнь политику Солона по защите бедняков и придерживался его законов. Показательно письмо Писистрата к Солону, содержащее такие строки:
«Афинянам я оставляю тот же государственный уклад, какой установил им ты, и управляются они лучше, чем при народовластии, ибо я никому не дозволяю превозноситься. Хоть я и тиран, но не пользуюсь сверх меры ни званием, ни почестью, а только тем, что издревле причиталось царям. И хотя каждый афинянин платит десятину со своего надела, но не мне, а на расходы по всенародным жертвоприношениям и на другие общие траты, или же на случай войны». (2,79)
В момент начала тирании Солон был пожилым человеком и к политическому лидерству не рвался. Его прельщали не столько государственные дела, сколько хорошие вина и поэзия. Каких-либо видимых поводов к резкому разрыву отношений между Писистратом и Солоном не было. Может быть, для Солона политические принципы были важнее дружбы?
Солон не был беззаветным поклонником демократии и ненавистником царей и тиранов. Он с удовольствием гостил при царских дворах, написал хвалебную элегию царю Филокипру. К тому же, первые опыты тиранического правления в Афинах были произведены до Писистрата.
В 582 году афинским архонтом был избран Дамасий II. Он самовольно продлил срок на два с лишним года. Но тогда Солон в знак протеста против попрания основ народовластия не покинул город. Смирился он и с тем, что большую часть его законов городские власти со временем стали игнорировать. Поэтому убедительно звучит рассказ Плутарха о дружбе между Солоном и тираном:
«Писистрат, захватив власть, сумел привлечь к себе Солона уважением, любезностью, приглашениями, так что Солон стал его советником и одобрял многие его мероприятия. И действительно, Писистрат сохранял большую часть Солоновых законов, сам первый исполнял их и друзей своих заставлял исполнять. Уже став тираном, он был однажды призван на суд Ареопага по обвинению в убийстве. Он скромно предстал перед судом для своей защиты, но обвинитель не явился». (4,188)
Получается парадоксальная ситуация. Наконец-то умный, решительный и порядочный правитель начинает проводить в жизнь солоновское законодательство. Но Солон в этот момент, презрев хорошие отношения, дружбу и узы родства, бежит из Афин.
На парадокс наталкивается только тот, кто не жил в это время в Афинах. Писистрат дважды изгонялся из города и трижды захватывал власть. Во время третьей тирании Солона не было в живых. Во время первой Солон и Писистрат были соратниками. Остается вторая тирания. Ей предшествовали бурные события.
Политика Писистрата в пользу рядовых сограждан встретила ожесточенное сопротивление их богатых земляков, и трибун сельской голытьбы был свергнут:
«Вскоре, однако, после этого приверженцы Мегакла и Ликурга объединились и изгнали Писистрата. Таким-то образом Писистрат первый раз овладел Афинами и так лишился своей тирании, которая еще глубоко не укоренилась». (1,28)
Изгнание продолжалось недолго. Союз аристократов-землевладельцев и ремесленников вскоре распался, и началась новая смута, закончившаяся призванием Писистрата:
«Между тем враги Писиситрата, изгнавшие его, вновь начали распри между собой. Попав в затруднительное положение, Мегакл послал вестника к Писистрату. Он предложил ему свою дочь в жены и в приданное – тиранию. Писистрат принял предложение, согласившись на эти условия…
Придя таким образом снова к власти, Писистрат по уговору с Мегаклом взял себе в жены его дочь». (1,28)
У Солона, купца, владевшего торговым судном, не могло быть серьезных политических противоречий с партией ремесленников и торговцев. Причина для бегства была иной. Намек на эту причину нам дает Геродот:
«род Алкмеонидов, к которому принадлежал Мегакл, как считали, был поражен проклятием». (1,28)
В этом-то проклятии и все дело. Плутарх:
«Кощунство при подавлении Килонова мятежа уже с давних пор волновало афинское общество. Участников заговора Килона, искавших с мольбой защиты у богини, архонт Мегакл уговорил сойти с Акрополя и предоставить дело решению суда. Они привязали к статуе богини нитку и держались за нее.
Но когда они, сходя с акрополя, поравнялись с храмом Почтенных Богинь, нитка сама собой оборвалась. Мегакл и другие архонты бросились хватать заговорщиков под тем предлогом, что богиня отвергает их мольбу.
Кто был вне храма, тех побили камнями, а кто искал убежища у алтарей, тех закололи. Они отпустили лишь тех, кто обращался с мольбой к их женам. С той поры этих убийц стали называть «проклятыми». Их все ненавидели». (4,166)
Архонт Мегакл I, дед Мегакла II, вождя паралиев, правил в 632 году. (6,68) Уже в то время в Афинах существовали две политические партии. Третью позднее образовал Писистрат. Мегакл II возглавлял ремесленников и торговцев. Значит, его предшественник Мегакл I также возглавлял партию промышленников, а Килон - партию аристократов. Аристократическая партия в 632 году потерпела большой урон. Об этом говорит то, что в эпоху Солона ее руководителем был Ликург, сын Аристолаида. Судя по дорийскому звучанию имен, лидер партии был выходцем из Спарты.
Спарта была оплотом аристократических традиций, а Афины в VII - VI веках принимали переселенцев из разных греческих земель. Сам Солон был уроженцем Саламина. Но иноземец, пусть даже именитый, мог выдвинуться среди чопорной афинской знати только в условиях истребления традиционных вождей. Когда подросло новое поколение, взамен перебитого при Мегакле I, аристократы взяли реванш. Плутарх:
«Оставшиеся в живых сообщники Килона опять вошли в силу и постоянно враждовали с партией Мегакла. В описываемое время этот раздор достиг высшей точки, и народ разделился на два лагеря.
Солон, уже пользовавшийся тогда известностью, вместе со знатнейшими гражданами выступил посредниками между ними. Просьбами и убеждениями он уговорил «проклятых» подвергнуться суду трехсот знатнейших граждан.
Обвинителем выступил Мирон из Флии. Они были осуждены. Оставшиеся в живых были изгнаны, а трупы умерших были вырыты и выброшены за пределы страны». (4,166-167)
Так называемая Килонова смута закончилась незадолго перед архонством Солона и длилась более 30 лет. Среди изгнанников оказался Мегакл II, а над трупом его деда надругались. В ту эпоху этого было более чем достаточно, чтобы Мегакл II и весь его род прониклись непримиримой ненавистью к Солону и его сподвижникам.
Солон, как участник изгнания «проклятых», был другом аристократов и мог опираться на партию педиаков. Защищая посредством новых законов бедноту, Солон пользовался поддержкой той части населения, которая впоследствии создала партию диакриев. Несмотря на участие в изгнании лидеров партии паралов, принадлежность Солона к торговцам позволяла ему завоевать симпатии и у значительной части промышленников и купцов. Именно поэтому Солон оказался уникальной фигурой, которому основная часть населения доверяла. Такое счастливое стечение обстоятельств и позволило ему провести реформу законодательства.
После первого изгнания Писистрата ненависть к Солону Мегакла и других потомков «проклятых», уравновешивалась хорошими отношениями с их союзниками и соправителями педиаками. Ситуация резко изменилась в начале второй тирании Писистрата.
Мегакл заключил политическую сделку с Писистратом. Причем условия сделки диктовал Мегакл. Писистрат получал власть тирана, лидер паралов - возможность расправы со своими врагами и участие в государственном управлении. Вожди аристократов-педиаков были изгнаны из Афин. Можно не сомневаться в том, что Солон бежал в эпоху репрессий, опасаясь мести Мегакла.
