Одна из последних работ создана к 400-летию династии Романовых — «Облачение Михаила Фёдоровича». Художнику удалось выразить подлинную драму юного царя, обременённого огромным грузом власти и ответственности за Россию. Немалое внимание он уделяет деталям костюмов, которые доносят до нас колорит эпохи и создают ощущение исторической достоверности.
В настоящее время художник работает над портретом Ивана Грозного. Для Москвитина он знаковая фигура в русской истории, вокруг которой в обществе до сих пор идут дискуссии — «кто-то причисляет его к лику святых, кто-то записывает его в тираны». Он видит в нём разностороннего деятеля: политика, военного, писателя, публициста, поэта, философа.
Живопись Москвитина воспевает былинных богатырей. Ещё в аспирантуре он изучал новгородские и киевские былины, итоговой работой стала картина «Добрыня и змей». Образ легендарного героя — символ борьбы добра и зла в русской мифологии, а также символ борьбы христианства и язычества. Пейзаж, на фоне которого изображён Добрыня, реальный — это утёс Бык на Северной Двине, у Великого Устюга.
Москвитин — разносторонний художник, работающий в разных жанрах. Вместе со своими коллегами-преподавателями он трудится на благо возрождения церковной живописи. Он расписывал православные храмы и часовни, в числе которых церковь Успения Пресвятой Богородицы в Екатеринбурге, иконостас для монастыря в честь святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной Яме, храм-часовня в честь святого Александра Невского в Верхней Пышме, на Урале. Недавно вместе с И. И. Глазуновым он закончил эскизы к росписям для собора Святого Александра Невского в Краснодаре.
Особым очарованием и одухотворенностью наполнены пейзажи, написанные художником на Русском Севере. На одном из них просматривается через еловые ветви Кирилло-Белозерский монастырь, и зритель чувствует себя усталым путником или паломником, который увидел наконец цель своих странствий. На другом — часовня на берегу Цивозера. Картина наполнена светом и воздухом, которые тонко переданы художником, и даже низкое неяркое северное небо не рождает чувства безысходности.
Художник следует своему принципу, что «изображение должно отражать красоту окружающего нас Божьего мира, восхищение небом, которое летит над бескрайними полями». Неслучайно Москвитин призывает своих студентов совершенствовать мастерство и профессионализм, беря уроки у «госпожи натуры».
