Виктор Тороп

Рашид ад-Дин после описания взятия Ургенча сообщает:

 «Чагатай и Угедей направились к отцу и прибыли к (нему) к крепости Таликан. А Джучи-хан через Хорезм отправился в сторону Ирдыша, где находились его обозы, и присоединился к своим ордам. (Ещё)  раньше  Чингиз-хан приказал, чтобы Джучи выступил в поход и покорил северные страны, как то: Келар, Башгирд, Урус, Черкес, Дашт-и Кипчак и другие области тех краёв. Когда же он уклонился от участия в этом деле и отправился к своим жилищам, то Чингиз-хан, крайне рассердившись, сказал: „Я его казню, не видать ему милости”. Джучи же неожиданно заболел и поэтому, когда отец по возвращении из страны таджиков прибыл в свои ставки, не смог приехать к нему, но послал несколько харваров добытых на охоте лебедей и рассыпался в извинениях». (31, 78–79)

Ургенч был взят весной 1221 года, осада Таликана завершилась в июне этого года. Заметны хронологические несообразности. Наказ Чингисхана своему старшему сыну о завоевании северных стран, включая кипчаков и русов, показан выданным ранее осады Ургенча. Чингисхан с началом осеннего военного сезона, то есть с сентября 1220 года, продолжил завоевание северо-восточных остатков Хорезмской империи. Он с Тулуем выдвинулся из Самарканда на юг, чтобы зазимовать в районе Нахшеба. (30, 217) По осени его войска захватили Термез и покоряли лежавшие восточнее его земли. С Джучи  он расстался осенью 1220 года. Чингисхан до завершения разгрома хорезмшаха не стал бы распылять силы.  Получение наказа недостоверно приурочивалось к более раннему времени.

После завоевания Хорезма старший царевич ослушался приказания отца и вместо похода уехал в свои владения на Иртыше, чем вызвал гнев повелителя, пообещавшего его казнить. Ослушник неожиданно заболел и попытался оправдаться перед отцом, вернувшимся в Монголию, задабривая его подарками в виде добытых на охоте лебедей. Перед нами уже события 1225 года, к которому одна из легенд приурочивала болезнь и смерть Джучи. Казнь не описана, но так как обладавший железной волей Чингисхан изображался исполнявшим свои решения, перед нами отголоски легенд об отправке против повинившегося сына  войска или агентов-отравителей.

Рашид ад-Дин нашествие Батыя считал выполнением наказа Чингисхана, данного ранее Джучи:

«Так как Джучи уклонился от выполнения ранее вышедшего постановления Чингиз-хана отправиться ему с войском и захватить все северные области, как то: Ибир-Сибир, Булар, Дашт-и Кипчак, Башгирд, Рус и Черкес до Дербенда Хазарского, который монголы называют Тимур-кахалка, и включить их в свои владения, то, когда Угедей-каан воссел на царство, он повелел Бату (это сделать) таким же порядком». (31, 71–72)

Батыево нашествие осуществлялось для исполнения наказа Чингисхана, от выполнения которого уклонился Джучи. Перечисленные области, кроме Ибир-Сибир, совпадают с названиями областей из рассказа о западном походе Субедея. Из сравнения перечней следует, что Ибир-Сибир соответствует Канглы.

Ибн-Фазлаллах наказ Чингисхана описал так:

«Земли в длину от  краёв Каялыка и Хорезма и крайних пределов  Саксина и Булкара до окраин Дербенда Бакинского он (Чингисхан. – В. Т.) предназначил старшему сыну Туши». (32, 80)

Каялык был столицей карлуков. Его развалины находятся у западных предгорий Джунгарского хребта на северо-востоке Семиречья – между озёрами Балхаш и Алаколь.

Сходно описание из «Родословия тюрков»:

 «После завоевания Хорезма, по приказу Чингиз-хана, Хорезм и Дешт-и-Кипчак от границ Каялыка до отдалённейших  мест Саксина, Хазара, Булгара, алан, башкир, урусов и черкесов, вплоть до тех мест, куда достигнет копыто татарской лошади, стали принадлежать Джучи-хану». (32, 204)

Все земли от северо-западной окраины Монгольской империи далее на запад отдавались во владение Джучи, но их предстояло завоевать. Появление Хазарии следует связать с тем, что Саксин находился в центральной части этой давно исчезнувшей страны.

Поздний автор середины XVI века Кази Ахмед ибн-Мухаммед Гаффари Казвини отметил:

«Чингиз во время похода на таджиков дал ему (Джучи) Дешт-и Кипчак и Хорезм до крайнего севера». (32, 210)

Джучи была отдана северо-западная часть мира. Последняя его встреча с отцом была описана Джувейни:

«Ту зиму Чингиз-хан пробыл в пределах Самарканда и послал к старшему сыну своему Туши гонца с приглашением также приехать туда из Дешт-и-Кипчак и позабавиться охотою, главным образом, на диких ослов. Чагатай и Угетай, прибывшие в Каракуль охотиться на лебедей, ту зиму забавлялись охотой и каждую неделю, как доказательство добычи, отсылали Чингиз-хану 50 верблюжьих вьюков лебедей, пока дичи уже не осталась и зима не кончилась… (Тогда) Чингиз-хан тоже привёл в исполнение намерение своё уехать и отправиться (домой). У реки Фенакетской (Сыр-Дарьи) все сыновья собрались к отцу, устроили курилтай, оттуда выступили и дошли до Кулан-баши. С другой стороны прибыл Туши  и (также) явился на поклон к отцу. В числе приношений он подарил отцу 20 000 серых коней». (32, 20–21)

В зиму 1222/1223 годов Чингисхан, будучи под Самаркандом, пригласил к себе Джучи, предлагая поохотиться на диких ослов. Дикие ослы по-персидски назывались онаграми, по-тюркски – куланами.  Степь Кулан-баши переводится как степь вожака ослов. Она славилась табунами диких ослов, и зимой Чингисхан знал, где будет проводить лето.

Харвар в мусульманских странах обозначал единицу веса и переводится как «груз осла». Эта поклажа, перевозимая одним вьючным животным,  весила примерно 250 килограммов. Верблюжий и ослиный вьюки были одинакового веса.

В легенду о ссоре Джучи с отцом лебеди, перевозимые караваном вьючных животных, попали из рассказа о подарках Чагатая и Угедея. Лебеди –   перелётные птицы, и зимой их в Средней Азии не было. Царевичи охотились весной на прилетевшие из южных стран стаи, которые останавливались на отдых на местных озёрах. Каждую неделю они добывали 50 харваров, или 12,5 тонн лебедей, или около 2500 птиц. Это выглядит недостоверно. В легенде о Джучи говорится о нескольких харварах, а не о нескольких десятках. Подарки сыновей преувеличены на порядок. В каждую охоту они истребляли стаю ослабевших птиц, отдыхавших на одном из озёр.

В легенде о гибели Джучи от хромого осла были использованы реалии рассказа об охоте на ослов в Кулан-баши.

Чингисхан был последователен в своих завоеваниях. С осени 1219 года по весну 1220 года он захватил Маверранахр, кроме юго-восточной части с городом   Термезом. После взятия Самарканда он отправил Джебе в тыл хорасанской линии обороны с заданием захватить хорезмшаха, «намереваясь  потом лично пойти следом за султаном в Хорасан». (30, 214) Однако затем он всё лето провёл в Самарканде, приступив в конце года к завоеванию Термеза и его округи.

Джебе решал стратегическую задачу удержания войск Хорасана от вторжения в захваченный Мавераннахр. Если бы ему удалось пленить Мухаммеда или заблокировать его в Нишапуре или какой-то иной крепости, Чингисхан готов был вторгнуться в обезглавленный Хорасан. Но хорезмшах ускользнул от погони, и вторжение сорвалось.

Полководцу предназначалась роль, которую позднее сыграл Берке, ударивший в спину врага во время генеральной битвы Тулуя од Мерверудом. В случае наступления Чингисхана на Хорасан Джебе должен был действовать в тылу хорасанских войск. С другой стороны, распространявшиеся монголами слухи о скором приходе в Хорасан Чингисхана удерживали хорасанские войска, превосходившие силы Джебе, у северной границы. В противном случае они предприняли бы попытку его настичь и уничтожить.

Главными воинскими успехами в глазах монголов были обильное кровопролитие и богатая добыча. Несмотря на героический рейд в глубоком тылу противника, Джебе и его воины ни тем, ни другим похвастаться не могли. Чтобы устранить эту несправедливость, в описание рейда включили более поздний захват мазендеранских крепостей со знатными обитателями и сокровищами.  В официальной же монгольской истории этот рейд предпочли забыть, заменив на более славное участие Джебе в разгроме Джелал ад-Дина.

Осенью 1221 года в Хорасан вторгся отряд Токучара с аналогичными целями. Он должен был отвлечь хорасанцев от помощи юго-восточной горной части Хорезмийской империи, составлявшей  удел Джелал ад-Дина. На хорасанцев с двух сторон в феврале следующего года планировали нападение монголы. Берке, ставший командиром отряда вместо погибшего Токучара, был оставлен в Хорасане для удержания местных войск от помощи Джелал ад-Дину.

Задержку в нападении на Хорезм следует объяснить опасениями монголов, что Мухаммед соберёт крупные силы, чтобы помочь своей родной области – коренной части его империи, с которой началось её расширение. Только получив известие о смерти хорезмшаха, монголы решились на войну.

Долгое стояние Чингисхана под Таликаном не было вызвано нуждами осады, для чего он мог бы оставить одного из своих полководцев. С этого места было удобно вторгаться как в Хорасан, так и в оставшуюся часть удела Джелал- ад-Дина. После долгих колебаний, дождавшись подхода высвободившихся после захвата Хорезма войск,  Чингисхан обрушился на Джелал ад-Дина, которого справедливо считал самым опасным противником из оставшихся сыновей хорезмшаха.

Изгнав в ноябре 1221 года Джелал ад-Дина в глубину индийских земель, завоеватель в начале 1222 года отправил Тулуя с крупными силами на Хорасан. Захватив большую часть области, Тулуй вернулся в начале лета этого года к отцу, а по осени высвободившиеся войска были отправлены во главе с Джебе на завоевание западных остатков Хорасана  и более западного удела Рукн ад-Дина. Сам Чингисхан в это время вернулся в Мавераннахр, отказавшись от завоевания юго-западной части империи – удела Гийас ад-Дина.

Чингисхан завоёвывал гигантскую империю по частям, нейтрализуя разными мерами попытки объединения сил местных владетелей. Проведя осенне-весеннюю военную кампанию, он давал летом отдых основной армии, в то время пока диверсионные отряды держали в напряжении непокорённые территории. При завоевателе были крупные резервы на случай возможных осложнений в войне. В его действиях проглядываются взвешенность и осторожность, учёт реальной обстановки.

К весне 1223 года монголы выдохлись в своём завоевательном натиске. Убыль в войсках была столь велика, что её не покрывали присылаемые из Монголии пополнения. Потеряв летом 1223 года территорию к югу от Аму-Дарьи, Чингисхан не решился возглавить карательный поход.

Известия о Джучи прерываются с весны 1221 года, когда он был показан героем захвата Ургенча, до лета 1223 года, когда приехал к отцу в Кулан-баши. Чем царевич занимался два года, не сообщается. По мнению Рашид ад-Дина, он после падения Ургенча уехал в свой удел и пробыл там безвылазно до своей кончины, что недостоверно.

Джувейни после рассказа о проходе Джебе через Дербент, сообщает:

 «Войско Туши находилось в Дешт-и-Кипчак и в тех краях. Они соединились с ним и тогда явились к Чингиз-хану». (32, 21)

Под Дешт-и-Кипчак монголы понимали всю Великую степь к западу от территории расселения монгольских племён. Джучи был на северной границе Хорезма, проходившей между Каспием и Аралом, встретил возвращавшееся из Закавказья войско и прибыл с его командирами к отцу.  Наказ отца на завоевание северо-западных земель он мог получить только летом 1223 года, во время пребывания в Кулан-баши, после чего приступил к его исполнению. Отнесение этого события на 1220 год  связано с «провалом» датировки на три года.

Нападение на лежавшие к западу от Волги земли началось не ранее сентября 1223 года. Джучи погиб в этой войне, был самым знатным в войске, так что возглавлял его.

Чингисхан пожертвовал карательным походом за Аму-Дарью и направил крупное войско с Джучи на запад, так как считал этот поход более важным. Наличие в Дербенте дружественного монголам правителя открывало перспективу вторжения в отпавшую часть Хорезмской империи с запада, и монголы решили прорубить коридор. Если бы им удалось дипломатическими усилиями удержать от войны большую часть европейских половцев, то они обрушились бы на Джелал ад-Дина, оставив покорение половцев на потом. Гибель Джучи привела к засекречиванию событий.

Ал-Асир описывает, как после Калки монголы напали на булгар, которые заманили завоевателей в засаду и истребили большую часть. (38, 26–27) Волжская Булгария находилась гораздо севернее района Калки, и уход туда возвращавшейся из Северного Причерноморья армии недостоверен. Предводитель похода погиб,  его заместитель Джебе, судя по скорой кончине, был тяжело ранен. Оставшимся монголам было не до новых завоеваний.  Но зато поражение от булгар соответствует изъятому из официальной монгольской истории более позднему походу на булгар Куктая.

Ан-Насави писал:

«Кипчакские племена были связаны с этим домом (хорезмшахов) дружбой и любовью, так как и в давние времена, и ныне у них рождались дети только от матерей из числа посватанных и введённых в этот дом кыпчакских  владык. Поэтому Чингиз-хан и его сыновья сделали всё для полного уничтожения кыпчаков, так как те были опорой силы хорезмшахов, корнем их славы и основой многочисленности их войск». (44, 213)

Под кипчаками у него понимаются тюрки-канглы. Основатели Хорезмской империи были тюрками и основой своей армии сделали соседних тюрков. Канглы были крупным кочевым племенем, жившим в Великой степи между реками Урал и Иртыш к северу от Хорезма и Мавераннахра. Знать канглы вошла в состав элиты Хорезмской империи, традиционно поставляя жён хорезмшахам.

Монголы с особой жестокостью расправлялись с этими кочевниками, вырезая пленных десятками тысяч. Так Чингисхан при взятии Бухары и Самарканда приказал убить по 30 тысяч пленных канглы.

В гарнизоне Самарканда было 60 тысяч канглы, Ургенча – 90 тысяч,  Бухары – не менее 30 тысяч. Тридцатитысячный отряд канглы был с Амин-Маликом, родственником хорезмшаха Мухаммеда по его матери. В армии Хорезмской империи служило более 210 тысяч канглы. Они составляли примерно половину армии империи.

За поколения службы значительная часть канглы должна была осесть на землях империи. Из обитателей степей набиралось пополнение и вспомогательные войска в случае крупных войн.

Лишившись основных источников доходов, поступавших из империи, канглы не могли смириться с монгольским успехом и должны были  сколачивать крупный военный союз с соседними народами. Пока канглы не были покорёны, владычество монголов над среднеазиатскими народами не было прочным. У канглы были свои счёты с монголами, и они были главной угрозой владениям Джучи, по соседству с которыми жили.

Канглы были в числе народов, которых предстояло завоевать Батыю, что недостоверно. (35, 502) Посетивший в 1233 году Монголию  китайский дипломат Пэн Да-я отмечал среди подчинённых монголами народов канглы (канли).  (41, 52)

При описании Батыева нашествия был использован перечень народов из более ранних сказаний о западном походе Джучи. В перечнях первыми стоят канглы, затем кипчаки и русы. Война с канглы упомянута в жизнеописании Хэсымайли (Исмаила) из «Юань ши» после рассказа о Калке и казни Мстислава Романовича:

 «Вскоре выступили в поход против канглы (канли). Дошли до города Бешбалык (Боцзыбали) и сразились с его правителем Хотосыганью. Снова разбили его армию. Двигаясь вперёд, дошли до кипчаков и тоже усмирили их. Армия вернулась. Чжэбе скончался». (17, 35)

После Калки армия, в которой служил Исмаил, разгромила канглы, затем успешно разбила войско Хотосыганя, правителя Бешбалыка.    Бешбалык был одним из крупных городов на севере Уйгурии, чьи развалины находятся в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая. Исмаил был из полководцев Джебе. Джебе умер вскоре после Калки, так что порядок событий недостоверен.

После Калки потрёпанной армии, потерявшей Джучи и Джебе, было не до завоеваний. Война в Уйгурии, в которой участвовал отряд Джебе, была ранее. Согласно Джувейни, во время летнего пребывания Чингисхана и его сыновей на равнине Кулан-баши были осуждены на смертную казнь уйгурские эмиры. (24, 102)  Хотосыгань был из числа этих анонимных жертв.

Джебе принял участие в подавлении восстания в северной части Уйгурии. Он прибыл  к Чингисхану в конце июля, так что поход в Уйгурию был в августе 1223 года. После подавления мятежа и казни его зачинщиков начался западный поход Джучи.

Уйгурия входила в удел Чагатая. Вначале навели порядок в его владениях, затем два старших чингизида отправились на запад. Первыми нападению подверглись канглы, угрожавшие уделу Джучи. После победы над ними армия ушла за Волгу. После Калки монголы вернулись восвояси, потеряв плоды заволжских завоеваний. Такое бесславное завершение похода не устроило творцов легенд о монгольских победах. События переставили местами, и поход был завершён более успешными войнами  с канглы, уйгурами и кипчаками, под которыми стали понимать среднеазиатских кипчаков.

Разгром Джучи и Чагатаем канглы соответствует мнению Ан-Насави об уничтожении их могущества сыновьями Чингисхана.

Джучи два военных сезона осени-весны 1221/1222 и  1222/223 годов не участвовал в покорении Хорезмской империи. Со своим отрядом в 60 тысяч воинов он вёл завоевания остатков севернойполовины империи и приграничных территорий. Одной из его задач было предотвращение помощи канглы жителям Мавераннахра и Хорезма в свержении монгольского ига. Но для успешной войны с кочевниками сил у него было недостаточно.

Иоанн Карпини выехал из Киева 4 февраля 1246 года и достиг ставки Батыя  6 апреля. Он проехал не менее 1600 километров за 61 день со средней скоростью около 26 километров. Из ставки Батыя он выехал на Пасху 8 апреля. (9, 69 и 73) Землю канглы Карпини описал так:

«После этого мы въехали в землю кангитов, в которой в очень многих местах ощущается сильная скудость в воде, даже и население её немногочисленно из-за недостатка в воде. Поэтому люди русского князя Ярослава, ехавшие к нему в татарскую землю, в большом количестве умерли в это пустыне. В этой земле, а также в Комании мы нашли многочисленные головы и кости мёртвых людей, лежащие на земле подобно навозу. Через эту землю мы ехали, начиная с восьмого дня после Пасхи и почти до Вознесения Господа нашего.

Эти люди были язычники, и как команы, так и кангиты не обрабатывали земли, а питались только скотом. Они не строили также домов, а помещались в шатрах. Их также истребили татары и живут в их земле, а те, кто остался, обращены ими в рабов.

Из земли кангитов въехали в земли бисерминов. Эти люди говорили и доселе ещё говорят команским языком, а закона держатся сарацинского. В этой земле мы нашли бесчисленные истреблённые города, разрушенные крепости и много опустошённых селений». (9, 74) 

Земля канглы была засушливой, и в ней от жажды погиб караван с подданными Ярослава Всеволодовича, пребывавшего в это время в Монголии.  После минования подвергшихся страшному погрому монголов канглы Карпини попал в мусульманский Хорезм, где также стал свидетелем многочисленных разрушений. Он называет города Янгикент (Янкинт), Баргкент (Бархин) и Ургенч (Орнас). Первые два города стояли на Сыр-Дарье, третий был столицей Хорезма и находился в низовье Аму-Дарьи.

Карпини за Аральским морем свернул на юг и оказался в низовье Сыр-Дарьи, где стоял   Янгикент. (43, LX). Затем он продвинулся вверх по течению реки на восток до Баргкента, а после того как река завернула на юго-восток, ушёл на восток по степям. Знаменитую столицу Хорезма он назвал, не побывав в ней.

По землям канглы движение шло с 16 апреля до кануна праздника Вознесения, который был 17 мая, то есть до 16 мая или несколько ранее. Поездка длилась не более 31 дня, а от ставки Батыя – не более 39 дней.

Территория канглы начиналась после восьми  дней пути от ставки Батыя. От дельты Волги до северо-восточной оконечности Арала, южнее которой заканчивались земли канглы,  не менее 1000 километров. Средняя скорость составляла около 26 километров в день. До западной границы канглы от дельты Волги было около 208 километров. До низовий Урала от дельты Волги насчитывается около 250 километров. Урал был геополитическим рубежом, по которому следует проложить границу между заволжскими команами-половцами и канглы.

Гильом Рубрук в описании более поздней поездки в Монголию также упоминает земли канглы:

«На второй день после Воздвиженья Святого Креста мы выехали, причём у нас троих было две вьючные лошади и мы ехали не переставая в восточном направлении вплоть до праздника Всех святых. И по всей той земле, и ещё дальше жили канглы, какие-то родственники команов. К северу от нас была Великая Булгария, а к югу – вышеупомянутое Каспийское море…

Проехав 12 дней от Этилии (Волга. – В. Т.), мы нашли большую реку Ягак (Яик-Урал. – В. Т.). Она течёт с севера из земли паскатир (башкиры. – В. Т.), и впадает в вышеупомянутое море (Каспийское море. – В. Т.). Язык паскатир и венгров – один и тот же. Это пастухи, не имеющие ни одного города. Страна их  соприкасается с запада с Великой Булгарией…

Итак, мы ехали через землю Кангле от праздника Святого Креста до праздника Всех Святых, причём почти всякий день, как я мог рассчитать, делали такое расстояние, как от Парижа до Орлеана, а иногда и больше, смотря по тому, какое у нас было количество лошадей. Именно иногда мы меняли лошадей дважды или  трижды в день, а иногда ехали без перемены два или три дня, потому что не встречали народа, и тогда приходилось ехать медленнее…

Накануне дня Всех Святых мы оставили дорогу на восток, так как татары уже значительно спустились к югу, и направили через какие-то горы путь прямо на юг в течение 8 дней подряд…

На седьмой день к югу нам стали видны очень высокие горы, и мы въехали на равнину, которая орошалась как сад, и нашли возделанные земли. Через неделю после праздника Всех Святых  мы въехали в некий сарацинский город по имени Кинчат». (9, 120–122) 

Рубрук через день после праздника Воздвиженье Святого Креста (14 сентября), то есть 16 сентября 1253 года, выехал из ставки Батыя, располагавшейся у дельты Волги, двинулся на восток. Накануне праздника Всех Святых (1 ноября), то есть 31 октября, он повернул на юг и спускался восемь дней, пока не достиг города Кинчат,  отождествляемый с городом Кенджек, стоявшим на реке Талас. (9, 397)

В восточном направлении движение продолжалось до 30 октября, то есть 45 дней. Река Талас была достигнута 7 ноября, далее движение шло на восток вдоль южного берега Балхаша. (9, 123) Судя по описанию, к Таласу вышли вблизи его теряющегося в песках устья.

От Парижа до Орлеана несколько более 100 километров. Между тем от дельты Волги до низовий Урала не менее 270 километров, на преодоление которых потребовалось 12 дней. Движение шло со скоростью около 23 километров в день.

Выше по течению реки Урал были земли башкир, говоривших на угорском языке, близком к языку венгров. Башкиры на западе граничили с Волжской Булгарией.

На восток Рубрук двигался примерно до долготы озера Тенгиз, что составило около 1600 километров. Средняя скорость его движения была около 35 километров в день. Достигнув верхнего течения современной реки Сарысу, маршрут повернул на юг и продолжился не менее 500 километров. Средняя скорость составила около 65 километров в день. 

Основную часть пути движение шло медленнее, нежели передвигались торговые караваны, что следует объяснить стоянками для отдыха. Насчёт скорости передвижения Рубрук прихвастнул, чтобы показать, сколь гигантские расстояния он преодолел.

В районе реки Талас проживали карлуки, которые добровольно подчинились монголам, и их земли избежали разорения во время нашествия Чингисхана. Высокую скорость на южном участке пути следует объяснить большей плотностью населения и лучшей развитостью ямской гоньбы. Здесь иногда путешественник преодолевал по 100 километров в день.

Рубрук считал, что владения канглы начинаются за Волгой. Современные археологи размещают восточную границу половцев в XII–XIII веках по реке Урал, что соответствует сведениям Карпини. Между Волгой и Уралом они помещают также не идентифицированных ими кочевников, родственных половцам. Эти памятники, уже без половецких древностей, простираются на восток, захватывая течение Эмбы.  (36, 283) Между Волгой и Уралом половцы и канглы жили чересполосно, что соответствует сведениям Рубрука. Эти кочевники были подчинены  государству Саксин. Собственно земли канглы, как государственного образования, лежали восточнее.

Рубрук ушёл по северной части Великой степи на восток далее, чем Карпини, но и он свернул на юг, не дойдя до восточной границы расселения канглы.

Междуречье Урала и Эмбы охватывало только западную часть территории расселения канглы. Далее у археологов имеется пробел. Уверенно они себя чувствуют в отношении кимаков, чью западную границу проводят по меридиану, секущему пополам озеро Балхаш. (36, 131 и 282–283) Длительная устойчивость границы их расселения говорит о наличии барьера, препятствовавшего проникновению на запад. Таким барьером следует признать канглы. Их восточная граница отстояла от озера Тенгиз примерно на 50 километров на запад.

Канглы занимали огромную территорию, протянувшуюся с востока на запад на 1800 километров. Они были потомками тюрков-гузов, которые в южнорусских степях были известны как печенеги, а восточным авторам –  как баджнаки. До переселения в Северное Причерноморье печенеги жили между Волгой и Эмбой. Сами себя они называли кангары. Канглы в несколько изменённой форме сохранили это название. (14, 133 и 174)

  На севере кимаки граничили с сопоставимой по размерам сросткинской культурой, которая находилась на широте ареала канглы и заходила в его восточную часть. (36, 282)

Персидский учёный-энциклопедист ал-Бируни, скончавшийся в 1048 году, отмечал, что седьмой климат, то есть самый северный, был населён «различными разрядами тюрок… проходит чрез горы Башхарт, через пределы печенегов (баджнак), города Сувар и Булгар».  (14, 133) Башкирские горы лежали к востоку от Эмбы.

Арабский  историк ал-Масуди, скончавшийся в 956 году, причину продвижения  тюрок на запад связывает с битвой четырёх непоименованных тюркских племён с гузами, карлуками и кипчаками «у моря Гурганджа». В другом своём сочинении в сходном сообщении он вместо кипчаков называет кимаков. Считается, что названия четырёх тюркских племён историк приводит в рассказе о войне с Византией за город Валандар и осаде Константинополя в 320 году Хиджры: баджна, баджгурд, баджнак и наукарда. Они обитали на запад от хазар и алан. (14, 134; 6, 159)

Морем Гурганджа по стоявшему близ его берегов Ургенчу-Гурганджу называли  Аральское море. Смешение кипчаков и кимаков произошло из-за того, что кипчаки выделились из кимакского союза племён. Племя наукарда связывают с  оседлыми тюркскими жителями Приаралья близ низовий Сыр-Дарьи. Этноним переводится с иранских языков как новые поселения. (14, 146) 

Указанный год мусульманского календаря продолжался с 13 января 932 года по  31 декабря 933-го. Масуди подразумевал нашествие венгров на Византию в апреле 934 года. Сбой на два года произошёл из-за использования византийского известия с «эрой –5506 года». В нашествии, охватившем провинцию Фракия и докатившемся до стен Константинополя, приняли участие печенеги и русы. Русская армия включала отряды скандинавов. (27, 175; 7, 47–48; 39, 545) Под Валандаром скрывается Андрианополь, захваченный в ходе нашествия.

Масуди использовал перечень народов среднеазиатского тюркского союза для обозначения более поздней коалиции противников Византии из-за частичного совпадения их участников. Башкиры  (баджгурд) соответствуют венграм, баджнак –  печенегам. Смешению содействовало сходное название Новгорода, через который скандинавы попадали на Русь, с Наукарда.

Западнее Волги среднеазиатские венгры и печенеги стали известны в IX веке.  Печенеги входили в состав племён гузов, среди которых широкое хождение имели этнонимы турк и созвучные с ним. Византийцы именовали венгров, несмотря на отличие их языка от тюркского, турками, что подтверждает их былое проживание в зоне влияния гузов. Они возглавлялись знатными тюркскими родами, перешедшими на угорскую речь, но сохранившими память о своём тюркском происхождении.

Печенежские кочевья простирались на востоке до низовий Сыр-Дарьи, где они образовали оседлые поселения, известные Масуди как область Наукарда. Позднее территория от реки Урал до низовий Сыр-Дарьи относилась к канглы.

Ближайшими соседями печенегов из числа их противников были кимаки, которые после победы стали распространяться в западном направлении под именем кипчаков. Карлуки жили на юго-западе от кимаков. (36, 131) Под гузами, возглавлявшими союз, скрываются жившие в западной части современной Монголии тогдашние гегемоны азиатских кочевников тугузгузы-уйгуры. В 840 году они были разгромлены енисейскими киргизами и ушли на юг. События происходили ранее.

Арабский историк ал-Балазури, умерший в 892 году, относил поражение печенегов и их союзников, повлекшее переселение, ко времени правления халифа Абдуллаха ибн-Гахира. (14, 135) Халифом здесь назван Абдулла ибн-Тахир, который  был наместником халифа в Хорасане и прославился подавлением восстаний в халифате. Абдулла правил Хорасаном в 830–840 годы, после чего стал наместником Египта и умер в 845 году. Война северных соседей Хорасана была в период 830–840 годов.

К 839 году в Северное Причерноморье проникли венгры, из-за чего посольство хакана русов было вынуждено пробираться  из Черноморской Руси на север через Константинополь, минуя степи. (8, 10)

Продолжатель Феофана относит возведение  в патриархи Иоанна  VII Грамматика к воскресенью 21 апреля, что соответствует 838 году. На следующий год византийцы во главе со спафарокандидатом Петроной по просьбе хазар построили на Дону каменную крепость Саркел. Хронист считал, что крепость разделяла печенегов и хазар, но упоминание печенегов является анахронизмом, так как они появились в Северном Причерноморье позднее. Венгры же под византийским именованием турки  названы как союзники арабов  в войне с византийцами в Малой Азии 838 года. Их отряд насчитывал 10 тысяч воинов, и они были искусными лучниками. (27, 55–58 и 285)

Саркел был построен для защиты от венгров в 839 году. Непоследовательность изложения хронистом событий была связана с тем, что из-за использования разных эр в его сводном рассказе часть датировок из-за влияния «эры –5507 года» «провалилась» на год. Из-за этого начало патриаршества Иоанна иногда относят на 837 год, смещая возведение на 21 января, чтобы сохранился воскресный день.  Византийцы были разбиты арабами при Дазимоне (Анзен) в Каппадокии 22 июля 838 года, так что венгры переселились на запад не позднее 837 года. (27, 58 и 285)

Венгры появились в рядах арабов, потому что бежали после поражения на юго-запад восточнее Аральского моря в мусульманские земли и стали наёмниками халифа Мутасима. В войне с византийцами должен был принять участие прославленный полководец Абдулла ибн-Тахир, в составе армии которого венгры, надо полагать, прибыли в Малую Азию.

В Северное Причерноморье венгры ушли после арабо-византийской войны. Судя по расположению Саркела в низовьях Дона на его левом берегу, венгры поселились в междуречье Днепра и Дона. Свои набеги они совершали весной в марте-апреле. Но для перехода целого народа через такие полноводные реки, как Кубань и Дон, потребно было зимнее время года. Они переселились в зиму 838/839 годов,  а с апреля стали нападать на соседей.

Большая часть Закавказья в это время была подчинена Халифату Аббасидов, и Мутасим содействовал переселению венгров на север для их натравливания на враждебные ему византийские и хазарские владения.

Приезд послов кагана русов в Константинополь состоялся в составе хазарского посольства, просившего у императора Феофила в середине 839 года помощи против венгров.  Строительство Саркела велось во второй половине года.

Битва  между среднеазиатскими кочевниками была около 836 года. Союз, куда входили печенеги и венгры, возглавлял народ баджна, позднее сошедший с исторической арены. Его более позднее упоминание у Масуди является анахронизмом. Димешки включал его в состав кипчакских племён. Баджна были покорены кимаками и разделили участь более ранних тюргешей, живших в Семиречье и более восточных областях Западной Джунгарии. Во второй половине VIII века их земли были разделены между карлуками и уйгурами, и тюргеши сошли с исторической арены как самостоятельный народ. (1, 191)

Под баджна следует понимать северных соседей кимаков – тюркских обитателей ареала сросткинской культуры. По археологическим данным, эта культура прослеживается до начала  XIII века, но в источниках её многочисленное население в предшествующее время не упоминается. Баджна были покорены кимаками и вошли в состав их державы, исчезнув из географических описаний региона.

Баджна  возглавляли союз, а остальные племена союза имели созвучные названия –  баджнак и баджгурд.  Печенеги звались кангарами и канглы, венгры – мадьярами и уграми. Они усвоили прозвание верховного племени.

Ал-Йакуби, писавший во второй половине  IX века, сообщает:

«Тюрки (делятся на) несколько сообществ и царств. К ним (относятся) ал-харлукиййа, ат-тугузгуз, туркаш, каймак и гузз». (1, 62)

К тюркам  ал-Йакуби относил карлуков, тугузгузов-уйгуров, тюргешей, кимаков и гузов.  Он одно время жил в Хорасане, откуда уехал в 873 году. (1, 4) Здесь он познакомился со сведениями о северных соседях мусульманских народов.  Но, судя по упоминанию тюргешей, эти сведения восходят к середине VIII века, когда тюркский мир охватила междоусобица после разгрома уйгурами в 745 году Второго Тюркского каганата.

Под жившими рядом с кимаками гузами следует понимать носителей сросткинской культуры и их юго-западных сородичей. Баджна были гузами и создали могущественную державу, простиравшуюся на запад до реки Урал.  Она стала наследницей Западно-тюркского каганата. Кроме тюрков она включала угроязычные племена северной лесостепной и лесной зоны, которые частично мигрировали в рамках  державы в степи на юг и на запад. 

Ряд других восточных авторов к востоку от Хазарии и более поздней Булгарии называют крупную область Гуззия. По ал-Истахри, она лежала между кимаками и булгарами. (6, 195) Условно державу Баджна можно назвать Гузским каганатом. Уничтожение каганата разрушило политическое равновесие региона, и вскоре киргизы разгромили Уйгурский каганат.

Среднеазиатские венгры  во время крушения Гузского каганата жили неподалёку от Аральского моря восточнее печенегов – между ними и кимаками. Их местоположение помогают уточнить сведения ал-Идриси, заимствовавшего их  у более ранних историков, таких как перс ал-Джайхани, создававший свои произведения в первой четверти X века. Ал-Идриси:

«Ниже города Хиама впадает в реку Руза большая река, текущая с севера от этой реки с больших гор, отделяющих страну гузов от страны басджиртов. Эти горы называются Мургар».  (14, 135)

Ал-Джайхани отмечал, что река Руза впадает в Хорезмское, то есть Аральское море.  (14, 135)  Под Рузой здесь понимается Сыр-Дарья, а под текущим с севера её безымянным притоком – современная река Тургай, ныне из-за маловодности не доходящая до Сыр-Дарьи. В горах Мургар узнаются современные горы Мугоджары, являющиеся водоразделом между Тургаем и Эмбой. К ним близок правый приток Тургая Иргиз. Земля венгров-башкир находилась между Иргизом-Тургаем и верховьями Ишима, за которыми начинались земли кимаков. Название гор восходит к самоназванию венгров мадьяры,  имевшему форму маджары.

В описании поездки арабского путешественника Саллама ат-Тарджумана в 842 году сообщается, что он, отправившись на восток из хазарской столицы Итиль, достиг земель башкир через 27 дней пути. (14, 136) С учётом скорости торговых караванов в 50 километров в день и стоянок для отдыха проделанное расстояние от дельты Волги соответствует области среднеазиатских венгров.

Первыми от поражения пострадали венгры-башкиры, часть которых продвинулась в 839 году в Северное Причерноморье. Несколько позднее к ним присоединились печенеги, самое раннее упоминание о которых в западноевропейских хрониках относится  к 889 году. (14, 149)

В эпоху своего могущества канглы подчинили территорию среднеазиатских венгров, которую Рубрук включал в их державу.

Первая поездка венгерского миссионера Юлиана на восток началась из Венгрии в конце 1235 года, в Поволжье он побывал в следующем году. В «Письме  брата Юлиана о монгольской войне» автор на основании своей второй поездки в Поволжье зимой 1237/1238 годов изложил легендарную историю монголов. В сочинении содержатся довольно достоверные сведения. После сообщения, в котором узнаётся покорении Чингисханом Хорезмийской империи, Юлиан пишет:

«Став после этого более дерзким и считая себя сильнее всех на земле, он (Чингисхан-Гургута. – В. Т.) стал выступать против царств, намереваясь подчинить себе весь мир. Поэтому, подступив к стране куманов, он одолел самих куманов и подчинил себе их страну. Оттуда они воротились в Великую Венгрию, из которой происходят наши венгры, и нападали на них четырнадцать лет, а на пятнадцатый год завладели ими, как нам сообщали словесно сами язычники-венгры. Завладев ими и обратившись к западу, (татары) в течение одного года или немного больше завладели пятью величайшими языческими царствами: Сасцией, Фулгарией». (2, 85)

В разгроме куманов узнаётся разгром монголами приволжских и донских половцев. Захваченная позднее Сасция соответствует Саксину, Фулгария – Волжской Булгарии. Перед нами нашествие Батыя 1236 года. Нападать на Великую Венгрию они начали с 1230 года, к которому относится начало похода монголов во главе с Куктаем на Поволжье. Здесь под Великой Венгрией понимаются районы Южного Урала, где жили угроязычные башкиры и их более северные родственники остяки, предки современных хантов, и вогулы, предки современных манси, известные русским летописцам как югра, то есть угры.

Рубрук с приуральскими башкирами (паскатир), говорившими на венгерском языке,  связывал прародину как венгров, так и более ранних гуннов. Гунны в IV веке совершили грандиозное нашествие на Европу, так что их прародина имела крупные размеры. Рубрук опирался на венгерские предания, в которых венгры обозначались потомками гуннов.

Южноуральские башкиры занимали обширную территорию, позволявшую называть её Великой Венгрией и считать прародиной многочисленных народов. Но, по археологическим данным, жившие на реке Урал ранее начала XII века башкиры неуловимы.

Причину археологических белых пятен помогает понять  культура урало-сибирских народов.  У них практиковались как захоронения в земле, обнаруживаемые археологическими методами, так и наземные и воздушные захоронения, археологически неуловимые. Воздушные захоронения совершались на деревьях или помостах, наземные захоронения – на поверхности земли, когда останки накрывались какими-либо предметами, включая кучу хвороста, часть лодки, нарты или помещались в чум. Смешение всех трёх типов обрядов присутствовало как у угров, так и у тюркоязычных и монголоязычных народов. (26, 29–30) Но у приуральских угров воздушные и наземные захоронения носили преобладающий характер.

Население восточной части державы канглы практиковало наземные способы захоронений. Жившие в лесостепи и лесах башкиры, остяки и вогулы  дополнительно практиковали воздушный способ погребения.

Перед нашествием монголов кипчаки были гегемоном Великой степи, и территория канглы включалась в понятие Дешт-и Кипчак, то есть Кипчакская степь. Ан-Нувайри (XIII век)  включал канглы в состав кипчакских племён. Абу-л-Гази в «Родословной туркмен» после описания покорения войсками Чингисхана Хорезмской империи и падения Ургенча пишет:

«Чагатай и Угедей повернули (от Ургенча. – В. Т.) и направились к своему отцу в Термез, а Джучи с приданными ему нукерами из Ургенча пошёл в Дешт-и кыпчак. Кыпчакский народ собрался, и произошла битва. Джучи-хан  победил и перебил (всех) попавших ему в руки кыпчаков. Те из них, которые спаслись, ушли к иштякам. Большая часть иштяков теперь является потомками тех кыпчаков. Кыпчаки, обитавшие между Итилем и Тином  (Волгой и Доном. – В. Т.), рассеялись на (все) четыре стороны. Большинство из них ушло в юрт (страну. – В. Т.) Черкесов и Туманов.

Джучи-хан, взяв в плен кыпчакскую молодёжь, поселился в кыпчакском юрте. Из могольской (страны) он переселил сюда свою семью и все  или (роды. – В. Т.), которые дал ему отец. Из каждого уруга (рода. – В. Т.) узбеков были переселенцы в кыпчакский юрт.

Затем Джучи умер. (Его) юрт достался его сыну Саин-хану (Добрый хан, то есть Батый. – В. Т.)». (12, 44)

Из-за пропуска событий поход Джучи на кипчаков показан сразу же после захвата Ургенча, когда Чагатай и Угедей вернулись к пребывавшему на юго-востоке Хорезмской империи отцу. В разгромленных между Доном и Волгой кипчаках, ушедших к черкесам, то есть на Северный Кавказ, узнаются приволжские половцы. Под туманами скрываются народы современного Дагестана, среди правителей которых в Раннем Средневековье был известен туман-шах.

Более ранний разгром кипчаков, ушедших  к иштякам, соответствует войне с канглы. Иштяками тюрки именовали остяков-хантов и родственных им венгров-башкир. Наплыв бежавших от монгольских зверств тюрков, включая булгар, канглы и половцев, привёл к оттеснению угроязычного населения на север и в Зауралье и растворению оставшихся в тюркской среде. По проживанию в былой земле башкир, разноплеменной конгломерат, перешедший на тюркский язык, стал называться башкирами. 

Канглы пострадали больше, чем кипчаки, значительная их часть была истреблена, что соответствует иным известиям. Молодёжь покорённых канглы и половцев была включена в армию Джучи. Джучи умер в этих завоёванных на западе землях, что соответствует его гибели в битве на Калке.

Переселение в Приуралье и далее на запад илей, то есть родов, из Монголии и других мест произошло позднее, так же как  и переселение потомков Джучи. Судя по его мавзолею, семья Джучи оставалась на землях кимаков, которые добровольно подчинились Чингисхану, были переданы в удел Джучи, их земли входили в Дешт-и Кипчак.

Среди башкирских крупных родов XVIII века были известны меркиты, ранее проживавшие в Монголии, кара-китаи (катаи) Семиречья, кангары (канигари), то есть канглы, кипчаки (кипшасы), куманы (кайманы, половцы), киргизы (циргисы)  (14,  49–50) 

Примечательно переселение в ходе монгольских завоеваний в Южное Приуралье киргизов, что даёт объяснение распространению у Рашид ад-Дина названия Ибир-Сибир на землю канглы. Киргизы переселились в Зауралье, что привело к миграции на запад названия Сибирь. Расселение енисейских киргизов на запад  привело к  тому, что Сибирью стали назвать обширные пространства к востоку от Уральских гор.

Значительно меньшая по площади территория,  занимаемая южнорусскими  половцами между Днепром и Волгой, позволяла выставлять 200 тысяч воинов. Но  она была более благоприятной для скотоводства, нежели азиатские степи из-за многочисленных рек и менее засушливого климата, обусловивших большую плотность населения.

Военный потенциал канглы, судя по численности в армии Хорезмской империи, составлял значительно больше 200 тысяч воинов. Но часть канглы, жившая в низовьях Сыр-Дарьи   со столицей в Дженде, была покорена монголами в 1220 – начале 1221 года. Военный потенциал их основной северной части державы можно оценить примерно в 200 тысяч воинов. Успешное нападение на канглы  армии Джучи предполагает, что у него было значительно больше 200 тысяч воинов.