Грандиозные войны Канута Могучего, закончившиеся покорением богатой Англии и в которые был втянут весь скандинавский мир, остави­ли в традиции поминальных надписей меньший след, нежели неудачный поход Ингвара. Эту несуразность пытались объяснить государственным характером предприятия. Глазырина:

«Необычно большое количество памятников указывает на грандиозный масштаб похода. По подсчётам М. Ларссона, в нём могло участвовать от 500 до 1000 человек (из расчёта по 20‒40 воинов на примерно 25 кораблях), что намного превышает численность обычной викингской экспедиции, в кото­рой редко участвовало более 100 человек, или дружины конунга или хёвдинга, насчитывавшей 40‒50 воинов.

Проведённое М. Ларссоном исследование распределения Ингваровых камней в Сёдерманланде и Упланде по сотням привело его к выводу, что войско Ингвара было не случайным формировавшимся викингским отрядом, а ледунгом, собран­ным шведским королём». (7, 181‒182)

Отряд Ингвара действительно появился на Руси в 1042 году в каче­стве военной помощи, предоставленной шведским королём Ярославу

Мудрому для участия в походе на Чехию. Но подобная помощь предо­ставлялась и ранее. Крупные отряды по воле шведского короля прибыва­ли на Русь в 1018, 1022, 1024, 1026, 1032, 1036 годах. В 1024 году такой отряд возглавлял сам король Яков. Военную помощь Кануту также от­правляли по королевскому решению. Поход Ингвара в этом отношении аналогичен иным походам.

На Руси известная численность скандинавских отрядов достигала 600‒800 человек. В войнах с соседями шведы выставляли флот до 100 ко­раблей с численностью экипажа не менее 3000 человек. В битвах и на востоке и на западе шведы порой несли крупные потери. Неудачей закон­чилась битва при Листвене 1024 года, шведы и их союзники потерпели поражение в морской битве 1027 года при реке Хельге, шведский отряд был разгромлен в 1030 году в битве при Стикластадире, кровопролитны­ми были сражения в Англии, в которых участвовали союзные датчанам шведские войска.

Памятные надписи были дорогостоящими, и их заказывали только богатые семьи. Согласно саге, почти весь отряд Ингвара погиб. В мор­ском поединке под Константинополем погибло около 300 человек или менее половины шведского отряда из 800 воинов. Более 1000 человек, утонувшими, павшими в битве и попавшими в плен русское войско по­теряло под Варной. Гибель в пучине и в плену соответствует умолчанию о причинах смерти на ряде надписей с камней Ингвара. Эта неопределённость позднее позволила скальдам связать гибель отряда с эпидемией из сказаний о событиях 1033 года. Среди погибших и пленённых под Вар­ной было несколько сотен шведов.

Шведов из похода 1043 года вернулось мало, что отчасти объясняет большое количество поминальных надписей — шведское общество было потрясено необычно большим процентом павших в одном походе. Ещё одной причиной аномального количества стало то, что эта традиция до­стигла расцвета в XI веке и как раз в Средней Швеции, откуда был основ­ной состав отряда Ингвара. (7, 169)

Одним из первых рунических резчиков из христиан был Гунар, с кото­рым связано создание около 20 памятников, находящихся в основном в Упланде. Тексты Гунара архаичны по языку и орнаментике, датируются они в целом первой четвертью XI века. Одним из создателей среднешвед­ского стиля орнаментики камней был Асмунд Карасон. Сохранилось 22 подписанных им камня, из них 18 — в Упланде. С ним связывают ещё 24 упландских памятника, изготовленных в сходной манере.

На одной из надписей Асмунда упоминается конунг Эймунд, которого отождествляют с Эмундом Старым. В связи с этим творчество Асмунда относят к 1040–1050-м годам и отождествляют его с упомянутым Адамом Бременским епископом Осмундом.

В манере Асмунда есть специфические английские черты в написании рун. Осмунд был племянником по матери родившегося в Англии епископа Зигфрида и, скорее всего, также был англичанином. (15, 16–17) Отождествление этих двух исторических персонажей выглядит достоверным. Судя по характерному для норвежцев имени отца, Асмунд-Осмунд был из числа потомков переселившихся в Англию норвежцев, что способствовало его сближению с Олавом Трюгвасоном.

Деятельность Асмунда была тесно связана с районом Упсалы и других королевских владений. Его творчество оказало влияние на большинство поздних мастеров, а среди непосредственных учеников был мастер Фот. (15, 16–17)

По особенностям орнаментов надписей с камней Ингвара их датируют 1040–1050-ми годами, то есть эпохой Асмунда и его ближайших последователей. Заказчиками же выступают братья и сыновья, значительно реже родители. (7, 177–180) Они изготавливались по заказу современников похода. Из 24 надписей родителями, включая одного отчима, было заказано 7 надписей, младшим же поколением, включая братьев и сыновей, — 15, две надписи не содержат характеристик, позволяющих определить заказчика. В опасные заграничные походы ходила в основном молодёжь. Если бы все надписи были сделаны сразу же по окончании похода, то основными заказчиками были бы родители. Судя по соотношению возрастных групп заказчиков, значительная часть надписей была изготовлена через десятилетия после 1043 года, когда родители погибших уже скончались.

В надписи, сделанной по заказу Гунвальда в память пасынка Орма, прослеживаются более архаичные черты, нежели в большинстве иных надписей с камней Ингвара. Использование в ней редкой для шведской традиции пунктированной руны ≪е≫ выдаёт в мастере человека, побывавшего в Дании, откуда шведы заимствовали такие руны. (15, 58)

Надписи в честь Скарди, Усникина и Бюрстейна, сделанные по заказу их братьев, по Энунду, его сыновей, датируются серединой XI века. Надпись же в честь Ульва, заказанная родителями, надпись в честь Торбьёрна, заказанная отцом, датируются 1020–1060-ми годами, то есть содержат более архаичные черты. Надпись по Гаути — его матери — по расположению относится к 950–1020-м годам, по рисунку креста — к 1020– 1060-м, то есть имеет ещё более архаичные черты. Архаичные черты имеет надпись по Скарву заказанная его сыном. (15, 69–121)

Надпись по Гунлейву его сыновей выполнена мастером Альриком в манере, близкой творчеству Аскеля, но без архаичных черт. Альрик использовал творчество Аскеля. Сам же Аскель высек надпись по Баки, заказанную родителями и имеющую архаичные черты. Близкая к манере Аскеля надпись без архаичных черт изготовлена по Сэбьёрну от его сыновей. В то же время надписи по Гунвиду и Гунлейву, сделанные по заказу их сыновей мастерами Ториром и мастером, работавшим в манере, близкой манере Аскеля, имеют архаичные черты. Гунвид — единственный, кто вернулся на родину из отряда Ингвара и удостоился памятного камня. В Швеции жили уцелевшие участники похода.

Надпись Ингиберг по утонувшему супругу, то есть Регнвальду Ульвсону, по расположению относится к 950–1020-м годам, по рисунку креста — к 1020–1060-м. Это соответствует её изготовлению вскоре после того, как Регнвальд утонул и Ингиберг не ранее 1031 года перебралась из Ладоги в Швецию. К 1020–1050-м годам относят изготовление в манере, близкой к творчеству Асмунда, надписи по Энунду, старшему брату Ингвара, созданной не ранее середины 1042 года, но не позднее 1043-го. В подписанных Асмундом надписях присутствуют архаичные черты. Несколько более поздний, но также архаичный облик имеет надпись по Рагнару, брату Ингвара, созданная вскоре после 1041 года, но не позднее 1043-го. Архаичные черты имеет надпись Фота по Ингирун, намеревавшейся ехать в Иерусалим и поставившей по этому поводу памятный камень. Архаичные черты имеет надпись по Свейну, выполненная в манере, близкой творчеству Фота.

Надписи с упоминанием Серкланда не имеют архаичных черт и выполнены относительно позднее наиболее ранних камней Ингвара. Исключение составляет надпись по Гудмунду, сделанная по заказу его брата в манере, близкой манере мастера Гунара. На этой надписи Ингвар не упоминается, а деятельность Гунара относят к первой четверти XI века. Гудмунд мог погибнуть в какой-то мусульманской стране.

Скандинавы в южных странах сражались преимущественно в составе византийской армии, для которой главным театром военных действий в то время была Сирия. Здесь в 999‒1000 годы побывал отряд русов в со­ставе армии императора Василия II. Позднее они использовались преи­мущественно в войнах в Италии и против грузин. Крупный, но неудач­ный поход армии императора Романа Аргира в Сирию с их участием состоялся только в 1030 году.

Король Олав Скотконунг и шведская знать были крещены еписко­пом Зигфридом Старшим в 1001 году. Деятельность Гунара началась по­сле этого крещения. Отряд русов участвовал в захвате крепости Пергри в 1033 году, но из сирийских кампаний наибольшие потери русов были в 1030-м. Вероятнее всего, что Гудмунд погиб во время разгрома войск Романа III в Сирии при их отступлении, и надпись следует отнести на 1030-е годы.

Надпись о Гудмунде могла повлиять на выбор названия Серкланд для обозначения лежащей где-то далеко на юге византийской земли. Восточ­ная часть византийских владений, где служилые скандинавы помогали сдерживать мусульманский натиск, ранее входила в состав Персидской империи и была пограничной с землями, подпадавшими под понятие «Серкланд». Войско Владимира Ярославича, грабя малоазийское побе­режье, достигло дальних пределов Византии, что облегчило фальсифика­цию места гибели Игвара.

Искусственное отождествление дунайской христианской Болгарии с волжской мусульманской Булгарией свидетельствует о том, что в Шве­ции была принята летописная трактовка событий. В летописи главные потери связывались с районом Варны — штормом и пленением визан­тийцами оказавшихся на берегу воинов.

В русском летописании сведения о противостоянии под Констан­тинополем были истреблены и уцелели только реликты, хотя разгром византийской флотилии под Варной не скрывался. В «Саге об Ингваре» огненосные суда показаны принадлежавшими разбойникам, а в Констан­тинополь был отправлен только один русский Вальдемар. Здесь участие шведов в войне с Византией ещё более замаскировано.

Поводом к смешению двух Болгарий стала близость во времени двух походов Ингвара. По осеннему счёту лет он побывал в Волжской Булгарии, где скандинавы понесли потери, и отправился в Константинополь в одном и том же календарном году. В следующем календарном году прои­зошла уже болгарская трагедия под Варной, правда без участия Ингвара.

Русская схема изложения событий появилась после 1048 года. В 1046 году был заключён русско-византийский мир, а в 1048 году состоя­лась свадьба Всеволода Ярославича и царевны Марии. После примире­ния сторон война, в ходе которой русы угрожали Константинополю, ограбили византийские провинции и штурмом захватили Херсонес, была сведена к пограничному конфликту, закончившемуся вничью. Где-то воз­ле устьев Дуная русы разгромили небольшую эскадру византийских ко­раблей, византийцы пленили выброшенных на берег безоружных русов. Стороны обменялись ударами, и конфликт был исчерпан.

Эмунд Старый не присоединился к родственникам по возведению камней в честь его погибших сыновей. На этом основании исследователи считали, что его к этому времени не было в живых. Уверенность Адама в гибели шведского принца в краю амазонок — отголосок мнения о гибели Эмунда в 1033 году, после которого сведения о его жизни исчезают. В действительности же Эмунд пережил Ингвара, а в 1049 году после смерти Якова вынырнул из безвестности и стал шведским королём. В саге умирающий Ингвар завещает часть своего имущества отцу — скальды знали о том, что Эмунд был жив.

Эмунда в Швеции во время установки памятных камней по его сыно­вьям не было. За пределами Швеции у него были родственники в Польше и на Руси. Польшей правил его двоюродный брат Мешко II, Русью — зять Ярослав и сводный брат Мстислав.

Эмунд чудом остался жив после отравления на пиру, но, согласно цер­ковным преданиям, у него отнялись ноги. Инвалидность объясняет пре­кращение его политической активности. Мнимое исчезновение из числа живых говорит о том, что он ушёл в монастырь — обычное прибежище для увечных воинов. Воинский монастырь был в Переяславле, который находился во владениях Мстислава, а переяславским князем был шурин Эмунда Брячислав. У Эмунда не было нужды ехать в Польшу. После кончи­ны Мстислава и Брячислава поездка в Польшу также сомнительна, так как там вначале правила вдова Мешко II немка Рикиза, а затем сейм. Перея­славским же князем стал Изяслав Ярославич, племянник Эмунда. Эмунд по примеру своего отца Олава Трюгвасона стал монахом переяславского монастыря св. Иоанна и покинул его, только будучи призванным на швед­ский престол.

Литературный Ингвар прогостил зиму у короля Якова, а затем вместе с Анундом отправился к своему отцу, у которого они провели ещё одну зиму. Приехав к Эмунду, юноши въехали в его дом верхом и разговарива­ли сидя на конях. В саге никак не объяснён столь экстравагантный по­ступок. От отца Ингвар привёз замечательного сокола, которого пода­рил Якову. (7, 253‒254) После этого последовала поездка в устье Западной Двины.

Поездка к Эмунду состоялась в 1040 году. На Руси царил мир, а в пере­яславском монастыре молодым Ингвару и Анунду делать было нечего. Раз­говаривать с отцом сидя на коне — наносить ему оскорбление. Воспевать такой неблаговидный поступок скальды не могли. Зато в жаждущих славы и денег молодых скандинавских воинах нуждались в ином месте.

К весне 1040 года военные силы были стянуты в Данию, где готови­лось вторжение в Англию. Одних датских войск, как показывал опыт предшествующих нападений, для разгрома английской армии было недо­статочно. Хардакнут должен был пригласить к участию в войне норвеж­цев, шведов и йомсвикингов.

В Данию с норвежским отрядом прибыл Харальд, брат Ингвара. Харальд был двоюродным братом короля Магнуса и приходился ему одним из самых близких родственников. Знатности ему прибавляло то, что он был племянником шведского короля. Харальд возглавлял норвежскую помощь датчанам. Поездку Ингвара и Анунда также следует связать с участием в датском предприятии.

После того, как Хардакнут стал взрослым, нужда в опекуне у него от­пала. Харальд Торкельсон должен был перебраться в Йомсборг, традици­онную вотчину Гвидовского рода. Последовавшее позднее убийство по просьбе Магнуса Харальда и разорение датчанами Йомсборга подтверж­дают это. Магнус расправился с наиболее опасным конкурентом на пре­стол и военными союзниками его оставшихся родственников. Харальд Торкельсон привёл под знамёна Хардакнута йомсвикингов.

Эмунд Старый по отцу приходился Харальду Торкельсону троюрод­ным братом, а по матери — двоюродным. Шведскую помощь возглавлял

Анунд, двоюродный брат Ингвара, норвежскую — брат Ингвара, йомсвикингов — его двоюродный дядя. Во главе прибывших к Хардакнуту отря­дов стояли близкие родственники, а Харальд Торкельсон и Ингвар были его старше по возрасту. Вожди союзников, осознавая свою силу, могли по­зволить себе высокомерный разговор с датским королём сидя верхом на конях. Это унизило Хардакнута, но вызвало восхищение скальдов.

Несмотря на то, что война не состоялась и Англия покорилась без кровопролития, Хардакнут был вынужден выплатить союзникам возна­граждение и передать шведскому и норвежскому королю ценные дары. Сокол с золотистыми перьями был из этих даров. Скальды скрывали вой­ны своих героев в христианских странах, и им пришлось изменить марш­рут шведских принцев.

В английском походе братья Ингвар и Харальд сблизились, что и при­вело затем Харальда в отряд Ингвара. В гостях у мнимого Эмунда Анунд и Ингвар пробыли зиму, а в 1041 году были в Земгалии. Это значит, что Хардакнут прибыл в Англию вместе с союзниками и распустил их по вес­не 1041 года, после того как укрепил своё положение.

В следующем году к скандинавам за военной помощью обратился Ярослав Мудрый. Шведы прислали отряд, но и Магнус, обязанный русам троном, должен был откликнуться. Нахождение Харальда Эмундсона в 1043 году в отряде Ингвара говорит о том, что он и на этот раз возглавил норвежскую помощь. Часть воинов в отряде Ингвара была из нор­вежцев.

Концентрация камней Ингвара свидетельствует о том, что воины на­бирались в Восточном Гаутланде, хотя принимались охотники и из дру­гих областей. Восточный Гаутланд мог выставить отряд, достаточный для комплектования флотилии в 20 тридцатиместных кораблей, то есть в 600 человек. В отряде Ингвара 600 человек было шведами, 200 человек составляли норвежский отряд Харальда. Харальд правил областью, рав­ной трети былого малого норвежского королевства.

Эмунд во время второго пребывания в Норвегии правил фюльком Хейдмерк и, возможно, какими-то иными землями. Харальд должен был унаследовать эти владения. К этому времени к Упланду отошли фюльки Хрингарики и Раумарики, и он состоял из шести фюльков, каждый из ко­торых выставлял по 50 человек. В 1018 году пострадали правители пяти фюльков Упланда. Хрингарики после изгнания Гутхорма был оставлен другому сыну Сигурда Свиньи Хальвдану, при котором воспитывался малолетний Харальд Суровый. Двести человек выставляли четыре фюлька, конфискованные королём. Эмунд женился на родственнице короля и получил в управление эти фюльки. После его отъезда они отошли к Харальду, находившемуся под опекой своей матери Толы.

После гибели сына Тола перебралась в Норвегию. Король Магнус был ей племянником, и во время его правления нужды покидать страну у Толы не было. Очень дальним родственником ей был жадный до чужого добра Харальд Суровый. Королю Якову Тола родственницей не была, но зато после Якова королём стал её бывший муж Эмунд. Она переехала в Швецию в его правление и получила владение. Памятный камень Толы был изготовлен не ранее 1049 года.

В битве при Стикластадире у Олава Святого было 400 шведов. В Шве­ции его близкими родственниками были Эмунд и его старший сын Энунд. Остальные сыновья были ещё несовершеннолетними. Похоже на то, что Яков выделил брату и племяннику уделы, выставлявшие по 200 воинов, и разрешил им участвовать в предприятии Олава.

Отряд Ингвара был равен силам былого малого королевства. В преды­дущих предприятиях шведские отряды возглавлял Анунд Яковсон, наи­более знатный после короля швед. Шведскую военную помощь в 1042 году возглавил также он, но по завершении похода в Польшу вернул­ся домой. Ярослав женил Ингвара на своей дочери и добился оставления шведского отряда на следующий военный сезон, так как намечалась вой­на в Мазовии. В следующем году планы русов переменились, и они, не дожидаясь приезда Анунда, ушли в византийский поход.

Западнодвинской торговлей занимались восточные гауты. Анунд ез­дил в торговый городок и набирал воинов в Восточном Гаутланде, пото­му что был его ярлом. В поездке 1041 года его также должен был сопрово­ждать отряд в 600 воинов. Скальды, чтобы поднять значение Ингвара, поделили отряд между Анундом и Ингваром, выделив каждому по три больших корабля, то есть по 300 воинов. При последующем редактирова­нии корабли Анунда исключили, оставив только корабли Ингвара.

Асмунд сделал надпись в честь мужа, сына и пасынка Альвхиль д, сестры Регнвальда Ульвсона. (15, 71) Дочь Регнвальда была женой Якова, так что Асмунд надписи делал по заказу королевских свойственников.

Адам даёт Асмунду-Осмунду отрицательную характеристику, называ­ет его еретиком и епископом-схизматиком, посвящённым в сан архиепи­скопом Польши, ложно утверждавшим, что в архиепископы Швеции его посвятил римский папа. Асмунд был архиепископом и убедил короля из­гнать посольство бременского архиепископа. (1, 68‒69)

Асмунд был учёным монахом, преподававшим в бременской школе. Монахи трудились не только над переписыванием книг, они владели и другими профессиями. В Западной Европе они были известны как иску­сные рудокопы, умевшие обращаться с камнем, и в изготовлении надпи­сей на камнях монахом нет ничего необычного. Однако после прихода к власти Эмунда Асмунд стал архиепископом Швеции, и сомнительно, чтобы в этом сане он продолжал заниматься камнерезным мастерством.

Асмунд был родственником епископа Зигфрида, возглавлявшего нор­вежскую церковь при Олаве Трюгвасоне. Его близость к роду Эмунда по­влияла на избрание в архиепископы Швеции. Далин писал:

««[Эмунд] при вступлении в правление явно исповедовал христианскую веру. А что папа, гамбургский архиепископ и монахи были худого о нём мнения, сие должно приписать не очень великой его склонности к суеверию и желанию низвергнуть с себя иго духовенства... Таковая власть папы показалась Эмунду несносною. Он у себя ко двору принял собственного своего архиеписко­па Осмунда, не хотевшего признавать над собой власти архиепископа гамбургского. Адальберт отправил по сей самой причине от себя посольство в Швецию, коего начальником был епископ Адальвард. И кажется, что посоль­ство сие прибегло к народу на всеобщем сейме, не заботясь много о короле. Но Эмунд запретил сим послам иметь к нему доступ, чаятельно по совету Осмунда, и у народа также не имели они ни в чём успеха. В 1058 году было им совершенно во всём отказано. И притом к немалой их досаде видели они, что в Швеции носили крест пред Осмундом как архиепископом. Сие называли они терпением своим ради поругания имени Иисуса, хотя дело касалось единствен­но до правления церковного, которое намерены были ввести в Швеции противу всей справедливости». (17, 824‒826)

В назначении против воли папы Асмунда архиепископом был исполь­зован опыт Руси по избранию митрополита без согласия константино­польского патриарха. Король по примеру Ярослава Мудрого сделал шведскую церковь независимой от иных государств, чем вызвал нарека­ния немецкого духовенства.

Асмунд был избран в архиепископы позднее избрания Илариона, то есть не ранее апреля 1053 года. В качестве наказания за изгнание католи­ческой миссии Адам, обиженный за своих земляков, привёл гибель Анун­да в краю амазонок, общеевропейскую засуху и неурожай 1056 года. Далин относил изгнание на 1058 год, что недостоверно. Оно произошло ранее лета 1056 года.

Сомнение вызывает рукоположение Асмунда Карасона в епископы в Польше. Польшей правил лояльный к немцам Казимир Восстановитель, а польская церковь подчинялась немецкой церкви, хотя поляки настойчи­во добивались увода её под непосредственное руководство римского папы. В этих условиях поляки не могли пойти навстречу шведскому коро­лю, чтобы рукоположить его ставленника в епископы. Для решения этой же проблемы Харальду Суровому приходилось обращаться к английским и французским архиепископам.

Асмунд был рукоположен в шведские епископы на Руси в 1053 году митрополитом Иларионом, поэтому хронисты называли его схизмати­ком, то есть православным. Иларион был смелым реформатором и мог вмешаться в дела католической Швеции. Хронисты заменили скандаль­ное для немцев русское участие в церковных шведских делах на более нейтральное польское. Русы и поляки были славянами, и первоначальное уклончивое выражение о событиях в славянских землях позднее было слегка подправлено.

В 1052 году при участии немецких священников произошёл развод Гунхильд со Свейном Астридсоном, в мае следующего года до Швеции дошли известия о заключении датско-немецкого союза и об избрании Илариона в русские митрополиты. Обострение шведско-датских и шведско-немецких отношений и пример Руси содействовали принятию решения об отделе­нии шведской церкви от немецкой. Поездку в Рим следует отнести на вес­ну — лето 1053 года, рукоположение Асмунда в Киеве — на осень. Эмунд Старый добивался прямого подчинения шведской церкви Риму и хотел по­лучить архиепископа, назначенного римским папой. Только после неудачи шведского посольства король обратился к русам.

Адальвард Старший, используя влияние Свейна Астридсона на швед­ское королевское семейство, попытался занять место епископа Асмунда, но не преуспел. Он уговаривал шведов примириться с немецким духо­венством вскоре после возведения Асмунда в архиепископы на обще­шведском тинге, то есть 2 февраля 1054 года. В последующие дни прои­зошло его изгнание. События происходили в феврале 1054 года.

Асмунд был избран шведским клиром при содействии короля в архие­пископы не ранее осени 1053 года и не позднее января 1054-го. В этот период времени самым большим церковным праздником было Рожде­ство. Асмунд, скорее всего, стал архиепископом 25 декабря 1053 года.

Дата гибели Анунда Яковсона «всплыла» на несколько лет, в чём можно усмотреть влияние осенней «эры -5516 года», бытовавшей в ту эпоху в Полоцке. Информаторы Адама считали, что Анунд погиб в ка­лендарном 1054 году. Русы начали осаду Херсонеса в военном июне, что при условии «всплытия» даты даёт 1054 год. Анунд был убит в июне 1046 года при штурме Херсонеса.

Далин относил изгнание миссии Адальварда Старшего в Швецию на 1058 год. (17, 826) Эмунд умер в 1059 году, а незадолго до смерти поми­рился с немецкими священниками, и Адальвард успешно действовал на западе страны в Вермаланде. Дата Далина соответствует времени при­мирения. Его информаторы опустили дату изгнания и рассказ о возвра­щении Адальварда в Швецию. В результате стало казаться, что Эмунд умер вскоре после конфликта, и его постигла небесная кара за нечести­вый поступок, стоивший ему жизни. На самом деле он скончался, как только приблизил к себе немецких священников.

Немецкие писатели демонизировали короля, что и привело к изъятию сведений о его благочестивом поведении в 1058 году. Примирение с Эмундом содействовало тому, что посланника бременского архиеписко­па приняли и в Норвегии.

В стремлении избавиться от церковной опеки Эмунд был не одинок. В схолии к сочинению Адама приводится письмо папы Александра II, правившего в 1061‒1070 годы. Оно адресовано норвежскому королю Харальду Суровому и содержит слова:

«Так вот, названный достопочтенный архиепископ (Адальвард Стар­ший. — В. Т.), наш легат, пожаловался нам в своих письмах, что епископы вашей провинции либо вообще не приняли посвящения, либо вопреки римским привилегиям, которые были даны ему и его церкви, были весьма дурно за деньги рукоположены в сан в Англии и Галлии. Поэтому мы увещеваем вас властью апостолов Петра и Павла, чтобы вы и ваши епископы, будучи обязаны оказы­вать уважение и повиновение апостольскому престолу, оказывали его и назван­ному достопочтенному архиепископу, нашему викарию и исполняющему наши обязанности». (1, 123)

Скандинавские правители предпочитали за деньги обзавестись по­слушными их воле епископами и сбросить немецкую церковную зависи­мость. Харальду Адам также даёт отрицательную характеристику.

Поездку церковных посольств в Швецию, Норвегию и на острова Адам приурочивает ко времени после смерти датского епископа Вала, которая датируется временем около 1057 года, что соответствует указа­нию Далина. (1, 143) В схолии 67 говорится об отпущении грехов при­бывшим в Норвегию Адальвардом душе умершего 60 лет назад пирата. (1, 123) В пирате узнаётся участник нападения на город Штад 996 года. Вроде бы Адальвард Старший побывал в Норвегии в 1056 году, но, скорее всего, произошло округление периода, прошедшего после смерти пира­та, до целых десятков лет, и поездка состоялась в указанном Далиным 1058 году. Вторая поездка была более успешной, и Адам отмечает содей­ствие Свейна Астридсона в усилиях бременского архиепископа подчи­нить национальные церкви скандинавских стран.

Асмунд назван схизматиком. Последователями схизмы-раскола като­лики считали православных. Православные традиции поощрял провед­ший много лет на Руси Эмунд. Асмунд после его смерти вернулся в Ан­глию и около 1070 года скончался в монастыре Эли. (1, 143) Далин относит назначение Адальварда Младшего епископом Скары и кончину Асмунда на 1063 год. (18, 14) При Стейнкеле в Швеции восторжествова­ла власть немецкой церкви, и немецкие хронисты дают этому королю са­мые восторженные оценки. В действительности Асмунд в этом году не умер, а вынужден был уехать.

Битва, в которой после смерти Эмунда погибли два Эйрика, состоя­лась при Ворсберге в Восточном Гаутланде. Далин считал, что одного претендента на престол поддерживали большей частью христиане, дру­гого — язычники. (17, 829) Преимущественно языческим был Свеаланд, преимущественно христианским — Гаутланд. Пограничное место битвы говорит о том, что противниками были свеи и гауты.

Гауты после смерти Эмунда попытались вернуть своей области ста­тус младшего королевства, чем воспользовался один из претендентов на престол, возглавивший их силы. В мятежнике следует признать Эйрика

Яковсона. Эйрик Эмундсон родился в 1013 году и был сыном старшего из братьев-королей. Эйрик Яковсон родился от брака Якова с Астрид Свейндотир, который состоялся не ранее 1031 года, и был намного млад­ше своего двоюродного брата. Вельможи Эмунда должны были при вы­боре нового короля ориентироваться на его сына. Шведским королём в 1059 году стал Эйрик Эмундсон, но Эйрику Яковсону удалось заручить­ся поддержкой гаутов, и они провозгласили его своим королём.

В правление Эмунда религиозные осложнения из-за влияния немец­кой, английской и русской церквей дополнялись ростом языческих на­строений и гаутским сепаратизмом. Долго отсутствовавшему в стране Эмунду было важно заручиться поддержкой большей части шведской знати, чтобы в этой сложной обстановке удержать власть. Концентрацию Ингваровых камней в местах расселения знатных шведов можно было бы признать обозначением близости заказывавших их вельмож к королев­скому двору и проявлением верности Эмунду. Эмунд потерял несколько сыновей, а вельможи почему-то ориентировались только на Ингвара. Мода на причисление своих родственников к участникам похода Ингва­ра возникла позднее.

Ингвар был личностью примечательной. Он обогатился на службе в Византии и Англии, стал правителем крупного Ростовского княжества, которое по богатству скальды сравнивали со Швецией, был предводите­лем шведско-норвежского отряда в походе на Константинополь. Ингвара хорошо приняли при дворе короля Якова, и он дружил с Анундом, с ко­торым три года провёл в военных походах.

Анунд был ровесником Рагнхильд, сводной сестры Ингвара, будучи всего на несколько месяцев её младше. При традиции близкородствен­ных браков возвышение Ингвара при шведском королевском дворе мож­но объяснить браком Анунда и Рагнхильд. Они поженились по достиже­нии совершеннолетия в 1039 году, когда Ингвар вернулся в Швецию. Ингвар после свадьбы сестры стал близок к королевскому семейству.

Скальды присоединили к странствиям Ингвара русские приключения его отца, чему способствовало упоминание Серкланда на камнях и оди­наковость дат двух походов. «Всплывшая» на восемь лет дата похода 1033 года выглядела так же, как «утонувшая» на два года дата похода 1043 года. (7, 166) Трагизм гибели многих шведов из отряда Ингвара со временем был несколько сглажен выдающимся характером их предприя­тия. Поход по мере мифологизации сказания всё более отчётливо связы­вался с восточной окраиной обитаемого мира и загадочной Индией. В саге Ингвару дана такая характеристика:

«Ингвар стал высок ростом, статен и силён, и красив лицом, умён, красно­речив, мягок и щедр со своими друзьями, но суров со своими недругами, учтив и изящен в обращении, так что мудрые люди приравнивали его к Стюрбьёрну, его родичу, или к конунгу Олаву Тюггвасону, который был и будет самым зна­менитым человеком в северных странах по мудрости и силе, как среди богов, так и среди людей». (7, 254)

Ингвар был приравнен к двум самым знаменитым героям шведских и норвежских сказаний — Стюрберну и Олаву Трюгвасону. Стюрберн, по одной из легенд, был его дедом. Олав в отличие от Стюрберна автором текста был обожествлён. По примеру норвежцев шведские сказители обосновывали святость Ингвара с тем, чтобы получить для своей страны небесного покровителя. Внук Олава Трюгвасона стал достойным про­должателем его дел.

Список использованной литературы

1.  Адам Бременский, Гельмольд из Босау, Арнольд Любекский. Славянские хроники. М., 2011.
2.  Багров Лео. История картографии. М., 2004.
3.  Бартольд В. В. Работы по исторической географии. М., 2002.
4.  Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о нибелунгах. М., 1975.
5.  Буданова В. П. Готы в эпоху Великого переселения народов. М., 1990.
6.  Геродот. История. М., 1993.
7.  Глазырина Г В. Сага об Ингваре Путешественнике: Текст. Перевод. Коммента­рий // Древнейшие источники по истории Восточной Европы. М., 2002.
8.  Грицков В. В. Русы. Ч. 4. Исход // Киммерийский центр. Вып. 5. М., 1992.
9.  Древнерусские города в древнескандинавской письменности: Текст, перевод, ком­ментарии. М., 1987.
10.  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 1997.
11.  Кудрявцев А. А. Древний Дербент. М., 1982.
12.  Кудрявцев А. А. Феодальный Дербент. М., 1993.
13.  КуникА. А. Русский источник о походе 1043 г. // Записки Императорской Акаде­мии наук. Т. XXVI. Кн. 1. СПб., 1875.
14.  Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. М., 1986.
15.  Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. М., 1977.
16.  Мельникова Е. А. Экспедиция Ингвара Путешественника на восток и поход рус­ских на Византию в 1043 г. // Скандинавский сборник. Т. 21. Таллин, 1976.
17.  Олоф Далин. История Шведского государства. Ч. 1. СПб., 1805.
18.  Олоф Далин. История Шведского государства. Ч. 2. СПб., 1805.
19.  Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия. IX-XIV вв. // Древнейшие государ­ства на территории СССР. 1978. М., 1978.
20.  Сергий. Полный месяцеслов Востока. Т. 3. М., 1997.
21.  Снорри Стурлусон. Круг Земной. М., 1995.
22.  Страбон. География. М., 1964.
23.  Стурлусон Снорри. Младшая Эдда. М., 1994.
24.  Тороп В. Атлантида. М., 2009.
25.  ЧекинЛ. С. Картография христианского средневековья VIII-XIII вв.: Тексты, пе­ревод, комментарии. М., 1999.
26.  Щукин М. Б. Готский путь (готы, Рим и черняховская культура). СПб., 2005.