Хитроумный прием Ликурга, клятвой связавшего сограждан и уехавшего из страны, был приписан Солону. Солон также покинул Грецию, якобы для того, чтобы предотвратить изменение своих законов. Платон сделал Солона исследователем иноземных законоучений, включая египетские, заимствовав эту черту у литературного Ликурга. Даже прах покойников одинаково развеяли по ветру. Одного только не хватает Солону, для того, чтобы превратиться в абсолютного двойника своего более древнего собрата – выбитого глаза.
Кто читал биографию Солона, сразу же вспоминал ученические поездки Ликурга. Поэтому совершенно не прав был анонимный биограф, утверждавший, что в подражание только Солону Платон написал «Государство» и «Законы». (7,664) Платону было мало славы второго Солона. Он хотел превзойти и Солона и Ликурга.
Биографы Платона сумели разгадать мечты своего подопечного и по возможности приукрасили рассказы о нем чертами, сближавшими его с легендарными мудрецами. Платона отправили слушать египетских жрецов, сделали его служителем Аполлона и чуть ли не любимым племянником Солона. Естественно, что не обошлось и без оракулов:
«События, которые случились после его (Платона. – В. Т.) смерти, тоже свидетельствуют о его божественности. Одна женщина как-то отправилась вопросить оракула, не следует ли ей поместить стелу Платона рядом со статуями богов, на что бог ответил ей так:
Если ты почитаешь Платона, который дорогу
К мудрости людям открыл, тебе наградою будет
Милость богов, ибо к сонму бессмертных
Платон сопричислен.
Был и другой оракул, а именно что родятся два сына: у Аполлона Асклепий, а у Аристона – Платон. Первый будет врачевать тела, а второй – души». (7,670)
Так что для сомневающихся сам бог подтвердил, что Платон не человек, а божество.
Платон был бы не Платоном, если бы удовлетворился только тем, что переплюнул Солона и Ликурга. В своих диалогах он вспоминал Ликурга не спроста. Спартанец станет нашим поводырем по хитроумным лабиринтам платоновских мечтаний.
Самый большой по объему диалог «Законы» был посвящен, естественно, законодательству. В нем Платон изложил свою систему правил общежития, которым должны были бы следовать правильные граждане в правильном государстве. Это была лебединая песнь философа, пропетая им в последние годы жизни.
Многолетнее увлечение идеей переустройства общества завершилось созданием грандиозного труда. «Законы» - вершина развития воззрений самого Платона. Перед нами - подлинный Платон, незамутненный обильными цитатами из собранных трактатов. Только в этом диалоге он избавился от непременного передатчика своих и чужих идей – литературного Сократа. Вместо него вещает анонимный Афинянин, в котором даже самый тупой читатель сразу же узнает Платона.
Судя по тому, что действие диалога происходит на Крите, реформа мирового законодательства должна была начаться с этого острова. Поэтому в «Законах» Ликург изменяет Солону и дважды выступает уже в паре с Миносом. Связь Ликурга с Критом и Миносом была широко известна в древнем мире. Об этом писал еще Геродот:
«Но, как утверждают сами лакедемоняне, Ликург принес эти нововведения Спарты из Крита». (2,30)
Геродот еще не знал о дельфийском оракуле и ошибался в источнике ликурговского законодательства. Лаконичный рассказ историка дополняет Страбон:
«Минос из критян… по словам Платона, каждые 9 лет поднимался в пещеру Зевса, получая от него приказания, и затем приносил их людям. То же самое делал и Ликург, подражатель Миноса. Ведь Ликург часто, по-видимому, уезжал с родины и вопрошал Пифию, какие повеления ему нужно передать лакедемонянам». (9,705)
Измена имела веские причины. Минос также считался законодателем и при этом был царем Крита. Так ассоциативная цепочка царственных законодателей, начавшись Платоном и продолжившись Солоном и Ликургом, достигла древнего критского царя.
В мифах Минос выступает как современник афинского царя Эгея, платившего дань критянам. Царствование Эгея традиция приурочивает к 1282-1234 годам. Паросская хроника наряду с этим общеизвестным Миносом упоминает более древнего одноименного критского царя, жившего в эпоху афинского царя Пандиона, сына Эрихтония. Пандион, согласно традиции, правил в 1437-1397 годы.
Сыном Пандиона был Эрехтей. С эпохой Эрихтония и Эрехтея в Паросской хронике связаны многие достижения культуры – постройка первого пятидесятивесельного корабля, изобретение музыкального фригийского лада, начало Панафинейских игр, использования железа и возделывания зерновых. Установление законов входит в этот ряд начатков человеческой культуры.
В античности господствовало мнение, что в более древние времена жили более мудрые люди. Собеседником Зевса и законодателем из двух Миносов следует признать более раннего – Миноса I. В легенде об Атлантиде упоминается первый афинский царь Кекроп, Эрехтей, Эрихтоний, Эрисихтоний и Тесей.
Эрисихтоний был никогда не царствовавшим сыном Кекропа. Возможно, он попал в этот ряд афинских царей по ошибке из-за созвучия имени. У него был знаменитый тезка - фессалийский царевич, скончавшийся из-за неутолимого голода, насланного богами за осквернение святилища Деметры. Фессалиец жил на два поколение раньше Тесея. Тесей прославился тем, что убил Минотавра – сына Миноса II. За исключением Кекропа и его сына Эрисихтона, упоминаемые Платоном цари жили во времена, близкие эпохе двух Миносов.
Платон посвятил Миносу специальный диалог. Мнение о подложности этого диалога несостоятельно. В XIX веке ученые отличались гиперкритицизмом и, подобно нашему Фоменко, обосновывали подложность вся и всего. В «Миносе» вспоминаются законы Ликурга. Лучшими же из них и одновременно древнейшими в эллинском мире, названы законы критских царей Миноса и Радаманта. (7,589)
Античному мышлению был присущ мировоззренческий пессимизм - со временем все меняется к худшему. С окончанием благословенного золотого века пришел более худший медный, на смену медному веку - совсем никудышный железный. В конце концов, все погибнет в мировом катаклизме.
Минос в изложении Платона - самый мудрый и самый древний законодатель из известных человечеству. Согласно традиции, он жил примерно за тысячу до Платона. И вдруг оказывается, что на острове Атлантида были законодатели, жившие за 8 тысяч лет до Миноса. Насколько же хороши должны были быть их законы. Но человечество забыло про это свое чудесное достояние, казалось, безвозвратно погибшее вместе с атлантами.
К счастью, для всех нас, на свете жил расторопный Платон, который чуть ли не с пеленок умел проникать на тайные беседы мудрецов и все наматывать на свой младенческий ус. Благодаря ему, мудрость атлантов оказалась спасенной. Нужно ли уточнять, что на фоне легенды об Атлантиде содержание «Законов» должно было восприниматься как продолжение традиции освященной тысячелетней древностью. Вот для чего писался «Критий».
Величественная панорама государств, руководствовавшихся законами, которые Платон изложил в своих сочинениях, давала представление о немыслимом благе для тех, кто последует по указанному им пути. Насколько Минос превосходил Ликурга, настолько же Платон, наследник далеких предшественников критянина, должен был превзойти самого Миноса.
«Критий» своим историческим содержанием засвидетельствовал бы, что его автор - величайший в истории человечества законодатель. Но Платон не успел дописать диалог, и неблагодарное человечество стало относить его законотворческую деятельность к чудачествам выжившего из ума старика.
Минос входит в еще один ассоциативный ряд, до которого Ликургу и Солону было далеко. Он был судьей загробного мира. Минос определял кто из умерших достоин райской участи, а кому навечно пребывать в аду. В разных местах античного мира по-разному определяли состав повелителей царства смерти. В ранней «Апологии Сократа» Платон включал в число судей Аида: Миноса, его брата Радаманта, царя Эгины Эака, изобретателя земледелия элевсинца Триптолема, жившего одновременно с Эрихтеем, и «всех тех полубогов, что в своей жизни отличались праведностью». (5,95) В дальнейшем этот длинный ряд, включавший древних героев каждой мало-мальской греческой области, сократился. В диалоге «Горгий» Платон устами самого Зевса вещает:
«Умерших из Азии будет судить Радамант, из Европы – Эак, а Миносу я дам почетное право быть третейским судьею, когда те не смогут решить сами, и приговор, каким путем следовать каждому из умерших, будет безупречно справедливым». (5,571)
Так эгинец Эак, благодаря своему земляку Платону, потеснил всех претендентов от европейской Греции на роль загробного судьи. Особое отношение Платона к Эаку выдает восхваление только его одного в качестве «славного судьи, сына Эгины». (5,573)
Платон приписывал себе родство со многими знаменитыми мужами древности. Посвященные в его учение, несомненно, были уверены в том, что Платон - прямой потомок Эака. В этом причина восхвалений стародавнего эгинского царя. Получается, что с одной стороны Платон был законным наследником владыки загробного царства, с другой – по своим талантам превосходил главного загробного судью Миноса. Так что и по крови, и по уму философ занимал весьма высокое положение.
Последователи Платона свято верили в божественную природу автора несравненных «Законов». Ведь сам Платон тщательно обосновал эту веру в своих сочинениях. После смерти он должен был приобщиться к бессмертным богам и заняться делом, в котором наиболее преуспел – наконец-то на практике испробовать применение своих благих законов. Если бы легенда об Атлантиде была дописана, все бы узнали, кто стал новым предводителем загробных судей. Вот тогда-то бы критики платоновских сочинений стали бы вести себя поосторожнее. Ведь когда-нибудь все они окажутся на том свете.
Список использованной литературы
1. Бикерман Э. Хронология Древнего мира. Ближний Восток и античность. Сретенск, 2000.
2. Геродот. История. М., 1993.
3. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979.
4. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека: Книги IV – VII. Греческая мифология. СПб., 2005.
5. Платон. Собрание сочинений. Т. 1. М., 1994.
6. Платон. Собрание сочинений. Т. 2. М., 1993.
7. Платон. Собрание сочинений. Т. 4. М., 1994.
8. Плутарх. Избранные жизнеописания, т. 1. М., 1990.
9. Страбон. География. М., 1994.
10. Сычев Н. В. Книга династий. М., 2005.
