Геракл достиг острова в запредельном царстве мрака. Тартарийский архипелаг нам уже известен. Трехтелый и трехглавый  Герион – ипостась сросшихся телами трех сторуких стражей ворот Солнца. Броды Океана – отражение былых представлений о том, что за Геракловыми Столпами находятся непреодолимые для кораблей отмели. Новое здесь то, что на островах блаженных паслись коровы.

Гомер, опиравшийся на рассказы самого Одиссея, лично посетившего запредельные страны, уточнял, что это были не коровы, а быки. Достигнув острова Тринакрии (Треугольного), которым правил Гелиос, спутники Одиссея зарезали и съели несколько быков властителя. Этим они огорчили солнечного бога:

«С гневом великим к бессмертным богам обратясь,

                                  он (Гелиос. – В. Т.) воскликнул:

«Зевс, наш отец и владыка, блаженные, вечные боги,

Жалуюсь вам на людей Одиссея, Лаэртова сына!

Дерзко они у меня умертвили быков, на которых

Так любовался всегда я – всходил ли на звездное небо,

С звездного ль неба сходил и к земле ниспускался.

Если же вами не будет наказано их святотатство,

В область Аида сойду я и буду светить для умерших». (6,158)

Зевс, выслушав  ультиматум Гелиоса, утопил святотатцев в море. Уцелел один Одиссей, не принимавший участия в трапезах.

На Тринакрии кроме быков паслись и бараны, которые не привлекли внимание оголодавших моряков. Число быков и баранов Гелиоса имеет календарную природу. В наставлениях Цирцеи, данных Одиссею, есть такие слова:

«Скоро потом ты увидишь Тринакрию остров; издавна

Гелиос тучных быков и баранов пасет там на пышных,

Злачных равнинах; семь стад составляют быки; и бараны

Столько ж; и в каждом их стаде числом пятьдесят; и число то

Вечно одно; не плодятся они, и пасут неусыпно

Их Фаэтуса с Лампетией, пышнокудрявые нимфы». (6,153)

Семь стад по пятьдесят животных дают нам число 350 – округленное обозначение количества дней одного года. Посвященные в древние тайны мудрецы знали о том, что некогда триста шестьдесят пять бычьих глоток были воротами Солнца.

На Тринакрии жили бледные земные копии с могущественных мифических оригиналов. Если бы спутники Одиссея съели настоящих быков Солнца, то число дней года уменьшилось бы и Земле пришлось бы вращаться быстрее. Безалаберные моряки покусились на вечные устои мира. Гомер не привел число съеденных быков, и мы не можем вычислить размер созданной ими потенциальной угрозы жизни на Земле.

Почему быки охранялись только двумя нежными нимфами, не оказавшими никакого сопротивления ватаге морских бродяг, известно. Могучих пастухов чуть ранее погубил Геракл. Поэтому на Тринакрии не было даже подобия охраны небесных ворот.

Коровий вариант глотки, пожирающей Солнце, как мы помним, существовал в Египте. Богиня неба Нут в облике коровы каждый вечер проглатывала заходящее Солнце. Небосвод составляло ее тело, и по нему путешествовали небесные светила.

Голова Тартара, проецировавшего свой облик на сторуких, а от них на иных обитателей запредельного мира, могла становиться бычьей. В этом случае столбы, подпиравшие небо, принимали вид бычьих рогов. Такой вариант мироздания хорошо объясняет, почему небо опиралось на столбы только на западе, и они были белого мраморного цвета. Ведь по законам симметрии столбы-опоры должны были бы иметься и на восточной окраине мира. Но их там не было, потому что бык стоял головой на запад.

В западной части мира паслись выродившиеся и потому миролюбивые солнечные быки. На востоке в это время жили более агрессивные животные.

Греческие удальцы во главе с Ясоном плавали за золотым руном в лежащее на восточных рубежах мира колхидское царство Эета. Поход совершался на корабле «Арго», и поэтому его участников звали аргонавтами. Случилось это до Троянской войны, после которой начались странствия Одиссея. Эет, желая испытать силу пришельцев, поставил  Ясону такое условие:

«Двое быков медноногих пасется в роще Ареса,

Двое быков у меня, изо рта выдыхающих пламя.

Их, запрягши в ярмо, гоню я по четырехдольной

Твердой ниве Ареса, взрезая стремительным плугом

Ниву ту до конца, не семя Деметры кидаю

В борозды я, а змея ужасного крепкие зубы;

И вырастают из них мужи в военных доспехах.

С ними затем я сражаюсь, всех поражаю, как будто

В поле колосья стригу, предаю противников смерти.

Утром я запрягаю быков, а вечерней порою

Жатву кончаю. Ты же, если такое сумеешь,

В тот же день руно повезешь к своему господину». (2,74)

Для простого смертного подобное испытание было не по силам. Любого сожгло бы огненное дыхание солнечных быков. Ясону повезло. Влюбленная в него Медея натерла героя волшебной мазью, и его тело стало неуязвимым для жара и любого оружия. В результате - золотая шкура барана была выкрадена аргонавтами.

Выкованные из меди колхидские быки – порождение подземного мира. Ясон оказался свидетелем такого зрелища:

«А быки откуда-то из незаметной

Щели подземной, где их стойло укромное было,

Скрытое прочно от всех густым и удушливым дымом,

Вдруг появились оба, пламя огня выдыхая». (2,93)

Медь красного цвета. Красные животные также были связаны с календарной тематикой. На них Эет каждое утро вспахивал поле, сеял зубы дракона, а до конца дня успевал снять диковинный урожай. Ежедневная резня копьеносцев тешила сердце бога войны Ареса, в чьем святилище трудился царь Колхиды. Но главным здесь является аллегорическое описание солнечного дня.

Красные быки с пахарем вспарывали ночное небо и давали прорастающим из борозд солнечным лучам-копьям осветить землю. На закате копьеносцы гибли, и горизонт окрашивался кровью. Магический ритуал вспахивания поля способствовал ежедневному возрождению Солнца. Эет был сыном Гелиоса и по мере своих сил помогал отцу. Из-за жестокости ритуала к нему был привлечен кровожадный Арес.

Быки выскакивали из земной расщелины и ежедневно возили Гелиоса по небу. Позднее упряжку пашущих быков сменила боевая колесница, запряженная конями. Ею пытался править Фаэтон - толи сын, толи внук Гелиоса. После того как бог Солнца пересел на коней, быков отправили на заслуженный отдых – пастись на Острове Блаженных.

Появляющиеся из земли быки по завершению дневного пути превращались в зазакатном царстве в коров. В магическом мире это обычная трансформация. Участники Элевсинских мистерий считали, что по смерти их души обретают женскую природу. Оборотничество обязательно при переходе в мир иной. Мог изменяться пол, человеческая природа - на звериную, увеличивалось или уменьшалось число рук, ног, голов, глаз. Одноглазые циклопы тому пример. Гериона зазеркалье искорежило выше пояса.

Рядом с коровами Гериона, согласно Аполлодору, паслось стадо коров Аида. Пастухом у владыки царства мертвых был Менет. Как Менет оказался в Аиде рассказывает тот же Аполлодор:

«От Иапета и Асии, дочери Океана, - Атлант, который поддерживает небо своими плечами, Прометей, Эпиметей и Менетий, которого Зевс поразил перуном во время борьбы с титанами и низверг в Тартар». (1,6)

Низвергнутый титан Менетий в Тартаре превратился в коровьего пастуха Менета. Менет был свидетелем воровства коров Гериона и битвы Геракла с охранниками стада. Но сам он затем оказался в точно такой же ситуации. Во время спуска Геракла в Аид за псом Кербером, произошла схватка с Менетом. Аполлодор:

«Желая напитать души умерших кровью, Геракл заколол одну из коров, принадлежавших Аиду. Менет, сын Кевтонима, который пас этих коров, вызвал Геракла на единоборство, но Геракл так сжал его, что переломал ему ребра, однако отпустил его по просьбе Персефоны». (1,40)

Менет здесь выступает двойником Евритиона, Кербер – Орфа, Аид – Гериона. Два пастуха на одном острове во время похищения коров Гериона появились из-за соединения двух близких по содержанию мифов. Все это лишний раз подтверждает, что оконечность Пиренейского полуострова отождествлялась с островным царством потустороннего мира.