Лихачев убедительно обосновывает предположение, впервые выска­занное Приселковым, о прекрасном знании автором «Слова» «Повести временных лет». Он отмечает, что уже самый выбор автором «Слова» из «Повести временных лет» наиболее поэтических описаний исторических событий прошлого обнаруживает в нем внимательного и чуткого к жиз­ненной красоте «Повести временных лет» читателя. В равной степени автор «Слова» пользуется материалом устно-эпических преданий.

С летописцами автора «Слова» объединяет стремление найти перво­причину всех происходящих в его время событий, прежде всего — кня­жеских усобиц. Соловьев подчеркивает, что автор «Слова» отличается широким историко-политическим кругозором. Но, как отмечает Лиха­чев, «автор "Слова о полку Игореве” не историк и не летописец, он не стремится хотя бы в какой-либо мере дать представление о русской истории в целом. Он предполагает знание русской истории в самом читателе. И вместе с тем его отношение к событиям современности в высшей степени исторично» (Лихачев. «Слово» и культура. С. 110).

Весьма показательно в этом отношении обращение автора «Слова» ко всем русским князьям, которое носило характер призыва к конкрет­ным князьям создать союз против Степи. Но обращение это имело и более широкую функцию. Оно призывало к идейному единству всех рус­ских князей и земель в исторической перспективе.

«Подлинный смысл призыва автора ’’Слова”, — пишет Лиха­чев, — может быть, заключался не в попытке организовать тот или иной поход, а в более широкой и смелой задаче — объединить общественное мнение против феодальных раздоров князей, заклей­мить в общественном мнении вредные феодальные представления, мобилизовать общественное мнение против поисков князьями лич­ной славы, личной чести и мщения или личных обид. Задачей ”Сло­ва" было не только военное, но и идейное сплочение русских людей вокруг мысли о единстве Русской земли» (С. 144).

Одни исследователи считают, что автор «Слова» был участником похода Игоря Святославича и вместе с ним находился в плену. Другие источник сведений автора об обстоятельствах боя, пленения и бегства из плена Игоря видят в устных рассказах об этом очевидцев событий и самого Игоря. С уверенностью ответить на этот вопрос вряд ли удастся.

По мнению Лихачева, в основе рассказа о походе Игоря и в «Слове», и в летописной повести Ипатьевской летописи лежит общий источник: «И летопись, и ’’Слово” — оба зависят от молвы о событиях, от славы о них. События “устроялись” в молве о них и через эту молву отрази­лись и тут, и там. В этой молве отразились, возможно, и какие-то обрывки фольклора — половецкого и русского» (С. 121).

Еще И. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского» выс­казал убеждение, что «Слово» написано «без сомнения, мирянином, ибо монах не дозволил бы себе говорить о богах языческих и приписывать им действия естественные» (СПб., 1816. Т. 3. С. 215).

То, что автор «Слова» был лицом не духовным, признается подавля­ющим большинством исследователей. Но недавно Б. И. Зотов высказал мнение, что автор — лицо церковное. Он считает, что единственным церковным деятелем, который по своему положению, эрудиции, поэти­ческому таланту мог бы быть автором «Слова» являлся в 80-е годы XII века Кирилл Туровский.

Поучения, торжественные слова и молитвы Кирилла Туровского от­личаются высокой художественностью, но стиль и характер этих памят­ников резко отличается от «Слова». Однако не только это делает данную атрибуцию неприемлемой. Кирилл Туровский либо умер до 1182 года, либо принял в 1182 году схиму, то есть полностью отрекся от жизни, связанной с миром, и чисто хронологически он не мог быть автором «Слова», в котором описывается событие 1185 года.

Общепризнанным следует считать и предположение о том, что автор принадлежал к высшему классу тогдашнего общества. Аргументами для такого заключения служат отличное знание им междукняжеских отношений, профессиональная осведомленность в военном деле, незави­симость авторской позиции. Но есть и другая точка зрения.

По мнению П. П. Охрименко, независимость позиции автора «Сло­ва» свидетельствует против его принадлежности к феодальной верхуш­ке. Охрименко считает, что создатель «Слова» был из людей неимущих, но пользовавшихся определенной независимостью, «а такое положение в феодальном обществе, в том числе Киевской Руси, в ряде случаев занимали наставники, советники, учителя (в широком понимании этого слова) властителей... Положение наставника, учителя, советчи­ка позволяло говорить даже самым высоким представителям феодаль­ной верхушки откровенную, нередко горькую правду, что и делал автор ’’Слова” по отношению к Игорю и многим другим князьям. При этом обычно не возникало большого риска для такого наставника-учителя, ибо к нему, по многовековой традиции морального кодекса, отношение даже высокопоставленного воспитанника было, как правило, снисходи­тельно простительным... Таким образом, наиболее вероятно, что ав­тором ’’Слова о полку Игореве" был наставник, учитель и советчик Игоря Новгород-Северского» (Проблемы места возникновения... С. 83).

Конечно, предположение о том, что автор «Слова» мог быть учителем (в широком понимании этого слова) Игоря, закономерно, но оно отнюдь не противоречит гипотезе о высоком социальном статусе автора: учителем князя мог быть и человек, принадлежащий к высшему классу общества.

Если большинство исследователей более или менее сходится в вопро­се о социальном лице автора памятника, то по вопросу о том, к какому из княжеств тяготеют его симпатии, имеется несколько точек зрения.

Автор «Слова» осуждает безрассудность похода Игоря, но нельзя не видеть, какую глубокую симпатию питает он к своему герою, к его брату Всеволоду, ко всему «гнезду» Ольговичей. Эти черты «Слова» являются основой гипотезы, считающей автора «Слова» черниговцем, членом дру­жины Игоря Святославича.

Многочисленные сторонники этой гипотезы видят подтверждение ей и в некоторых языковых чертах памятника, и в ряде других его особен­ностей (см. Слово и Чернигово-Северщина).

Многие исследователи предполагают, что автором «Слова» был киевля­нин, человек близкий к киевскому князю Святославу Всеволодовичу. Осно­вой этого предположения служит прежде всего то, что автор «Слова» осуж­дает поход Игоря и вместе с тем восхваляет киевского князя Святослава.

Отображение в памятнике общерусских интересов, скорее всего, мог­ло иметь место в том случае, если он создавался в Киеве. Б. А. Рыбаков отмечает, что автор «Слова» смотрел на события как представитель Ки­ева. Но это был «политик и историк, искавший причины явлений и смотревший на события с общерусской позиции» (Русские летописцы и автор... С. 484).

Существует как бы средняя между этими двумя гипотезами точка зрения. Сторонники ее (С. А. Адрианов, Соловьев) считают, что автор «Слова» — черниговец по происхождению, но произведение свое напи­сал в Киеве.

Особенно тщательно рассмотревший этот вопрос Соловьев предпола­гает, что автор «Слова» был придворным певцом Святослава Всеволодо­вича, пришедшим вместе с князем в Киев из Чернигова (Святослав сел на киевский стол в 1180 году, а до этого княжил в Чернигове). Он харак­теризует его как представителя черниговско-тмутараканской поэтичес­кой школы вещего Бояна.

Особая близость автора «Слова» к Святославу и его семейству под­тверждается, как считает Соловьев, его осведомленностью в делах По­лоцкого княжества: жена Святослава была правнучкой Всеслава Полоц­кого, поэтому придворный певец был внимателен и к семейным полоц­ким традициям княгини Марии Васильковны — жены своего сюзерена.

Автор «Слова», по гипотезе Соловьева, симпатизирует Ольговичам и недолюбливает Мономаховичей. Но личные симпатии сочетаются у него с широкой патриотичностью. В его представлении, как и в устах его черниговского предшественника, игумена Даниила, «Русская земля» обозначает всю великую христианскую, славянскую страну, окружен­ную кольцом иноплеменников — половцев, угров, ляхов, литвы.

И. И. Малышевский считал, что автор «Слова» происходил из юж­ной Руси, прекрасно знал Тмутаракань и бывал во многих других местах Древней Руси. По Малышевскому, он странствующий книжный певец, подобный упоминаемым в Галицко-Волынской летописи певцу Орю и книжнику Тимофею.

Сторонники точки зрения, согласно которой автор «Слова» — уро­женец Галицко-Волынской Руси, предполагают, что автор «Слова» был дружинником Ярослава Осмомысла и пришел в Новгород-Северский к Игорю в свите его жены — дочери Ярослава.

О галицко-волынском происхождении автора «Слова», считали ис­следователи, придерживающиеся этой точки зрения (О. Партыцкий, А. С. Петрушевич, А. С. Орлов, JI. В. Черепнин), свидетельствуют язык произведения, близость «Слова» по стилю к Галицко-Волынской летопи­си, панегирическое отношение к Ярославу (Партыцкий пытался дока­зать, что автор «Слова» происходил из карпатских л емкое).

Существует предположение о новгородском происхождении «Слова». Ив. М. Кудрявцев обратил внимание на то, что одно из сообщений «Сло­ва», считавшееся ошибочным, подтверждалось данными новгородской летописи (Заметка к тексту «С тоя же Каялы Святопълкъ...» в «Слове о полку Игореве» // ТОДРЛ. 1949. Т. 7. С. 407-409).

Развивая эти наблюдения, он в неопубликованной статье (содержа­ние ее см.: Головенченко — 1955. С. 458‒459) пытался не только дока­зать новгородское происхождение автора «Слова», но и определить имя этого новгородца (новгородский тысяцкий Миронег). Доказать свою точку зрения Кудрявцеву не удалось, тем более необоснованно предположение об имени автора.

Новгородского тысяцкого Кудрявцев отождествлял с посадником Мирошкой Нездиничем и с киевским зодчим Петром Милонегом. На самом деле это три разных лица. Однако отдельные наблюдения над новгород­скими элементами в «Слове» заслуживают внимания.

Следует заметить, что еще в начале XIX века Е. Болховитинов в приме­чании к статье Г. Р. Державина «Рассуждение о лирической поэзии» выска­зал предположение, что автор «Слова» был новгородец (Сочинения Держа­вина с объяснительными примечаниями Я. Грота. СПб., 1872. Т. 7. С. 624).

Наличие новгородских черт в «Слове» отмечает и Лихачев, но предуп­реждает, что «соображения о новгородских чертах в "Слове о полку Игоре­ве” не должны вести к каким-либо категорическим выводам об авторе и происхождении "Слова”» (Новгородские черты в «Слове о полку Игореве» // Труды Отдела древнерусской литературы. 1985. Т. 40. С. 513).

Существует предположение и о псковском происхождении «Слова». Псковский историк-краевед В. Михайлов объявил автором «Слова» пис­ца псковского Пантелеймонова монастыря Домида.

М. С. Грушевский выдвинул гипотезу о двух авторах «Слова»: до рассказа о бегстве Игоря из плена (до слов «Прысну море полунощи...») автор «Слова» был один человек — представитель киевской дружины и сторонник Святослава, а с этих слов и до конца — другой, близкий к Игорю, так как в этой части произведения, по мнению Грушевского, идет явно преувеличенное восхваление Игоря, противоречащее первона­чальному осуждению.

Вопрос о «составном» характере текста «Слова» ставился це­лым рядом исследователей. И. Франко в 1907 году пытался обосновать свой взгляд на «Слово» как на дружинную песню, составленную из не­скольких песен, сложенных несколькими певцами в разное время (Песня о походе Игоря, Песня о Всеславе Полоцком, Песня о смерти Изяслава Васильковича и др.). Создатель «Слова» — редактор, скомпилиро­вавший все эти материалы в единое целое.

Сводом когда-то существовавших отдельно песен, из которых две являются основными, считал дошедший до нас текст «Слова» Е. Ляцкий. «Обе основные песни об Игоре и Святославе — подверглись в неко­торых своих частях переработке, сокращениям и многочисленным до­полнениям из элементов старых песен и пословиц. Причем некоторые строфы, может быть по вине переписчиков, нередко искажались и по­падали не на свои места. Таким образом, известный нам текст, со­храняя в общем строфы, двух оригинальных песен поэм конца XII века, сохранил вместе с тем и следы некоего объединителя, композитора-редактора. Этот редактор — будем называть его слагателем "По­вести” — задался целью сопоставить упомянутые песни в одном про­изведении, иллюстрировать их песнями отдаленной старины о князь­ях Олеге Святославиче, Всеславе Полоцком и Изяславе Васильковиче, попутно захватить и отрывки из песен о князьях современных и под­чинить всю эту смесь одной величавой и высокой идее свободы и един­ства Руси» («Слово о полку Игореве»: Очерк из истории... С 55‒56).

Ляцкий считает, что «Слова» было сложено в два приема. Сначала поэт, сторонник Игоря и участник похода, сложил первую песнь, что­бы показать доблесть князя и тем оправдать в глазах современников его поход. В ответ на эту песнь просвещенный боярин, близкий к Святос­лаву, из песен, распевавшихся придворными певцами, сложил особую поэму о Святославе. Вторая часть произведения (Плач Ярославны, плен и возвращение Игоря) создавалась позже, по возвращении Игоря из плена: «первая часть песни была сложена до возвращения Игоря, вторая под непосредственным впечатлением его рассказа о возвраще­нии, обе вместе — не позже 1187 года» (С. 128). «Слово» предназнача­лось для пения и написано стихами.

В науке существует множество попыток отождествить автора Слова с каким-либо определенным лицом, известным по другим источникам конца XII — начала XIII века.

В 1846 году И. Головин высказал предположение, что создателем «Слова» был «премудрый книжник Тимофей», упоминаемый под 1205 годом в Ипатьевской летописи. Запись сообщает, что Тимофей родом из Киева, и приводит текст сказанной им «притчи», из которой явствует, что это был книжник с ярко выраженной церковно-религиозной направ­ленностью и считать его автором «Слова» нет достаточных оснований (см. Тимофей).

Недавно JI. Горой было высказано мнение, серьезно никак не аргу­ментированное, что Тимофей был не только автором «Слова», но и авто­ром начала Галицко-Волынской летописи, повести о битве на Калке, «Сло­ва о погибели Русской земли».

В 1938 году писатель И. Новиков выступил со своей гипотезой об авторе «Слова». В Ипатьевской летописи, в рассказе о походе Игоря, сообщается, что вместе с ним в плену находился сын тысяцкого и коню­ший, которые уговорили Игоря бежать из плена вместе с половчанином Лавором (Овлуром). В «Истории Российской» В. Н. Татищева сообщает­ся, что по возвращении из плена Игорь «учинил Лавора вельможею» и выдал за него замуж «дочь тысяцкого Рагуила».

Новиков, исходя из убеждения, что «Слово» было написано участни­ком похода Игоря в плену, наиболее возможным автором произведения и считает сына тысяцкого. По его мнению, этот, нигде по имени не названный, сын тысяцкого был сыном Рагуила, и «премудрый книжник Тимофей» есть не кто иной, как упомянутый сын Рагуила. Таким обра­зом, автор «Слова», по Новикову, Тимофей Рагуилов. Все эти догадки очень неубедительны и весьма надуманны (см. Рагуил Добрынин).

Писатель А. К. Югов, стоявший на точке зрения галицко-волынского происхождения «Слова», в 1944 году высказал предположение, что автором «Слова» был «словутный певец Митуса», чье имя названо под 1240 годом в Ипатьевской летописи. Однако никаких данных, подтвер­ждающих авторство Митусы, нет (см. Митуса).

В 1956 году выдвинул свою гипотезу, согласно которой автор «Сло­ва» был тысяцкий Рагуил Добрынин, В. Г. Федоров.

М. В. Щепкина в статье 1960 года на основе текста «Слова» при­шла к выводу, что автор «Слова» называет себя внуком Бояна. (Впер­вые такое предположение высказал в 1878 году А. А. Потебня: Потебня. Слово. С. 21).

Что автор «Слова» был внуком или правнуком Бояна, считал А. Н. Робинсон.

Вопрос о возможном авторе «Слова» подробно рассмотрен Рыбако­вым в монографии 1972 года «Русские летописцы и автор “Слова о полку Игореве”». Он приходит к заключению, что им был киевский боярин, летописец трех киевских князей — Изяслава Мстиславича (1146‒1154), его сына Мстислава (1150‒1160), его племянника Рюрика Ростиславича (1173, 1181‒1196) — Петр Бориславич.

В 1976 году была опубликована статья М. Т. Сокола (см. Гойгел-Сокол М. Т.), в которой исследователь предлагал версию, что автором «Слова» был черниговский воевода Ольстин Олексич. Из воссозданной Соколом биографии этого воеводы мы не видим таких данных, которые свидетель­ствовали бы о том, что он мог заниматься литературным трудом.

В своей монографии о «Слове» (не опубликована) Сокол выдвинул новую версию. Автором «Слова» он считает Яна Радеславича, упомина­емого в Ипатьевской летописи под 1164 и 1172 годами.

В 1976 году было выдвинуто предположение В. Суетенко, согласно которому автор «Слова» — Софоний Рязанец. Суетенко, основываясь на текстах «Задонищны», считает, что упоминаемый в ней Софоний попал в «Задонщину» из «Слова» (Соловей Древней Руси. С. 27).

Опираясь на запись в Тверской летописи, Суетенко уточняет, что «во второй половине XII века Софоний, боярин из Брянска, где не было тог­да княжеского стола, отправился служить удалым рязанским князь­ям и отсутствовал достаточно долго, чтобы по возвращении полу­чить прозвище Рязанец» (С. 26). Брянское происхождение автора «Сло­ва» , по мнению Суетенко, подтверждается параллелями к отдельным обо­ротам и словам «Слова» в брянских говорах.

В обзоре американской литературы по «Слову» Р. 0. Якобсон сооб­щил, что американский исследователь С. Тарасов отождествил автора «Слова» с «милостником» (любимцем) великого киевского князя Святос­лава Всеволодовича Кочкарем (Якобсон Р. 0. Изучение «Слова о полку Игореве» в Соединенных Штатах Америки // Труды Отдела древне-рус­ской литературы. 1958. Т. 14. С. 115). Почему Кочкарь мог быть автором «Слова», непонятно. Назывался автором «Слова» и Беловод Просович.

В особую группу следует выделить гипотезы о княжеском происхож­дении автора «Слова». В 1934 году В. Ф. Ржига, отвергая возможность создания «Слова» дружинником какого-либо из князей XII века, писал: «Неизбежна мысль, что ’’Слово о полку Игореве” сложилось не в дружин­ной среде, а в княжеской» («Слово...» как поэтический памятник... С. 158).

Но окончательный вывод был сформулирован исследователем очень неопределенно: «Или сам автор был князем, или он был профессиональ­ным и вместе с тем придворным княжеским поэтом, тесно связанным с княжеским родом» (С. 159).

Мысль о том, что автор «Слова» был княжеским певцом-поэтом, под­держиваемая в настоящее время многими исследователями «Слова», была высказана задолго до Ржиги. В 1859 году Д. И. Иловайский писал о существовании в Древней Руси придворно-княжеской поэзии. В авторе «Слова» он видел представителя такого рода поэтов (Иловайский Д. И. Несколько слов по поводу вопроса о древней русской поэзии // Русское слово. 1859. № 12. С. 515‒520).

Гипотезы же о конкретных князьях XII века, возможных авторах «Слова», особенно широкое распространение получили в последнее время.

В 1967 году в киевском Доме ученых Н. В. Шарлемань сделал док­лад, в котором стремился доказать, что «Слово» создал сам Игорь (док­лад этот был опубликован лишь в 1985 году). Шарлемань исходил из положения, что автор был свидетелем всех событий, связанных с Иго­рем, а таким единственным свидетелем мог быть только сам князь.

В 1978 году предположение об авторстве Игоря высказал поэт И. И. Кобзев. Наиболее подробно гипотеза об Игоре была рассмотрена В. А. Чивилихиным в последних главах его романа-эссе «Память». Прежде всего, Чивилихин стремился доказать, что автором «Слова» мог быть только князь. Приводимые им аргументы в доказательство этого тезиса не могут быть признаны бесспорными.

Большое значение в системе доказательств придается Чивилихиным словам «брат», «братие», «князь», «княже». Он считает, что эти слова в том контексте, в каком они употреблены в «Слове», могли принадлежать только лицу княжеского происхождения. Однако аналогичные примеры из древнерусских текстов не дают оснований для такого заключения.

Об употреблении слова «брат» и обращения «братие» в «Слове» под­робно сказано в словаре к этому памятнику (см.: Виноградова. Словарь. М.; JI., 1965. Вып. 1. С. 68‒70). Термин «брат» употреблен в «Слове» 9 раз в значении «родной по отцу и матери» (Там же. С. 68‒69). В одном из этих 9 случаев — «рекоста бо братъ брату: Се мое, а то мое же» — слово «брат» может иметь и социальный смысл («стал говорить князь князю...»), но отнюдь не свидетельствует о том, что автор мог быть толь­ко князь: перед нами не обращение автора.

Слово «братие» также употреблено в «Слове» 9 раз. Два из них в обращении Игоря к дружине. Одно — в «золотом слове» Святослава, то есть в речи князя: «А чи диво ся, 6pamie, стару помолодити?..». Шесть остальных обращений «братие», как справедливо отмечено в словаре-спра­вочнике, это «обращение к читателям и слушателям» (Там же. С. 70).

Здесь же приведены примеры, из которых явствует, что такого рода обращения отнюдь не означают, что употреблявшим это обращение мог быть только князь, хотя в числе читателей и слушателей этого текста имелись в виду и князья.

В княжеском «Изборнике 1076 года», составленном, конечно, не кня­зем, читаем: «Добро есть, братие, почитанье книжьное». Писец «Избор­ника», зная, что составленную им книгу будет читать князь, так обраща­ется в конце ее к читателям: «Конъчяшя ся книги сия... избърано из мъногъ книг княжихъ. Иде же криво, братие, исправивъше чътете благословите, а не кльнете» (Изборник 1076 года. М., 1965. С. 700‒701).

Обращение «братия» в «Слове» — это этикетный книжный оборот, и он не может служить бесспорным доказательством того, что автором «Сло­ва» мог быть только князь.

О том, что он обращался не только к князьям, красноречиво свиде­тельствует сон Святослава — смысл рассказанного им сна толкуют боя­ре: «Иркоша бояре князю...».

По мнению Чивилихина, о том, что автором «Слова» должен был быть князь, говорит частое употребление в «Слове» слова «князь» (35 раз).

Естественно, что в рассказе о походе князя в произведении, в кото­ром все время вспоминаются деяния князей, слово это встречается очень часто, но почему это должно свидетельствовать о княжеском происхож­дении автора?

В «Повести временных лет», например, слово «князь» встречается 165 раз. А вместе с тем в текстах XI—XII веков не зафиксировано ни одного случая употребления слова «князь» в обращениях князей друг к другу (см.: Франчук В. К вопросу об авторе. С. 162 и примеч. 2 на той же с.). Поэтому, если бы автор был князь, он не мог бы обратиться к Всеволоду Юрьевичу Большое Гнездо с призывом «Слова» «Великий княже Всеволоде!». Украинский историк и писатель JI. Е. Махновец привел единственный случай такого рода обращения князя к князю, но из тек­ста XIII века. Таким образом, и употребление слова «князь» в «Слове» не свидетельствует о княжеском происхождении автора.

В тезисах доклада «Современное состояние проблемы авторства и места возникновения “Слова о полку Игореве”» П. П. Охрименко и В. К. Сиченко отмечено, что князь или княжич не мог быть автором «Слова» в ту эпоху в силу исторических обстоятельств, в соответствии с соци­альным статусом князя. Кроме того, считают авторы доклада, «Слово» настолько народно, что едва ли могло быть создано представителем кня­жеского рода. Князья очень редко выступают лишь авторами наставле­ний законодательного характера (Ярослав Мудрый) или поучений (Вла­димир Мономах), в которых четко выражены их классовые позиции и которые имеют характер юридических наставительных документов.

Нельзя признать убедительными и доказательства того, что автором «Слова» мог быть сам Игорь. Приписывать создание «Слова» герою этого произведения невозможно ни с точки зрения морально-этических оценок, которые даются «Словом» Игорю, ни с точки зрения политических концеп­ций памятника, ни с точки зрения авторской психологии того времени.

Переводчик «Слова» В. В. Медведев пытался доказать, что автором «Слова» был великий киевский князь Святослав Всеволодович. Эта ги­потеза еще менее вероятна, чем гипотеза об авторстве Игоря: совершенно очевидно, что великий князь киевский никак не мог создать произведе­ния, посвященного вассальному по отношению к нему князю.

Медведев полагает, что во фразе «Слова» «рекъ Боянъ и ходы на Святъславля пестворца старого времени...» названо имя автора — Свя­тослав. Предположение это не имеет в своей основе научных обоснова­ний ни с точки зрения грамматики, ни с точки зрения палеографической критики, ни в смысловом отношении.

На близком к Медведеву истолковании этой фразы «Слова» строит свою гипотезу об авторе В. Грабовский. Воспользовавшись конъектурой JI. А. Булаховского «Рек Боянъ и надъхну на, Святославля, песнотвор­ца старого времени...» («Боян вдохновил нас обоих Святославовых пес­нотворцев...»), Грабовский предлагает читать это место так: «Рекъ Бо­янъ — и надъхну ня, Святослава, — пестворъ(ц) старого времени, Ярослав(л), Олъгова-коганя: ”хо(т) и тяжко ти головы..."», то есть «Ска­зал Боян и воодушевил меня, Святослава, — песнотворец старого вре­мени, Ярославова, Олега-коганя: "Хоть и тяжко голове...”».

Святослав — это князь Святослав Рылъский, племянник Игоря, участник похода. Вызывает большие сомнения предлагаемая конъекту­ра и осмысление ее. Но дело даже не в этом. Есть веские основания считать, что Святослав Рыльский погиб в половецком плену, и, кроме того, мы, в сущности, не располагаем никакими историческими данны­ми об этом князе, тем более такими, которые давали бы основание ви­деть в 19-летнем рыльском князе автора «Слова».

Предположение о Святославе Рыльском как авторе «Слова» было еще ранее (в 1958 году) изложено в литературно-художественной форме пер­мским писателем и переводчиком «Слова» А. М. Домниным («Матушка-Русь. Сказание»).

На основе прочтения фразы «Слова» «Рекъ Боянъ и Ходына, Святъславля старого времени...» (конъектура предложена в 1894 году И. Е. За­белиным и в настоящее время принимается многими исследователями и переводчиками «Слова») в Ходыне видят имя второго поэта-певца: то ли современника, то ли ученика и последователя Бояна. Некоторые иссле­дователи считают Ходыну даже автором «Слова».

Профессор Тамбовского педагогического института В. Г. Руделев по­нимает смысл приведенной фразы так: «Сказывал Боян, а еще Ходына (оба они — певцы, песнетворцы князя Святослава, но не из нынешних Святославов, а Святослава старого времени Ярослава, т. е. Святослава Ярославина; оба они — любимцы Олега)...» («Слово» и его автор. С. 3).

Для того чтобы обосновать свою догадку, Руделеву приходится про­извольно менять смысл зачина в «Слове». По его утверждению, во фразе из зачина «Начати же ся тъй песни по былинамъ сего времени, а не по замышлешю Бояню!» отрицания «не» не было, а союз «а» имел соедини­тельное значение: «по былинам своего времени и по замышлению Бояна».

Такое произвольное обращение с текстом «Слова» дает Руделеву осно­вание утверждать, что автор «Слова» был не только последователем Боя­на, но и его учеником и современником. Это положение заставляет Руделева заявить, что ко времени создания «Слова» в 1185 году автору его, Ходыне, «было около ста лет, может быть, даже более ста» (Там же).

Все это построение искусственно и неубедительно. Если Ходына был песнотворцем Святослава Ярославина, который умер в 1076 году, то в 1185 году ему должно было быть не менее 125 лет (это в том случае, если Ходыне в 1076 году было всего 16 лет). По словам Руделева, «случаи подобного долгожительства и сохранения светлого разума в преклон­ные годы — для XI и XII веков не диковина» (Там же).

Думается все же, что и для XI—XII веков такое долгожительство было диковиной, но, конечно, еще большая диковина — предположение, что столь древний старец мог написать «Слово».

Ходыну объявляет автором «Слова» и переводчик «Слова» А. Ю. Чер­нов. Он не считает его непосредственным учеником Бояна и видит в упоминании имени Ходыны в конце текста — средневековый литератур­ный прием — скрытую авторскую «печать» — «сфрагиду», в которой автор обозначает свое имя.

Приводимые Черновым параллели и высказываемые им соображения в пользу своей гипотезы представляют интерес. Однако, как бы мы ни расставляли знаки препинания в этой фразе, определение Ходыны как песнотворца старого времени остается в силе. Так себя автор «Слова» оха­рактеризовать не мог, а объединенность имени «Ходына» с именем «Боян» во времени обозначена не только определением, что они певцы старого времени, но и правильным употреблением в этом предложении двойствен­ного числа. Грамматическая и смысловая структура фразы не дает основа­ния для вывода о том, что под Ходыной скрывается имя автора «Слова».

Г. В. Сумаруков, основываясь на гипотезе о Ходыне, предполагает, что в следующем за этим словом притяжательном прилагательном «Святославля» находится ключ к раскрытию имени автора «Слова»: под «Хо­дыной» имеется в виду женщина, связанная со Святославом. Это жена киевского князя Святослава Всеволодовича Мария Василъковна.

Сумаруков не учитывает смысла всей фразы и даже не пытается объяс­нить, почему Мария Васильковна могла быть названа «Ходыной».

Самой последней большой работой об авторе «Слова» является книга Махновца, вышедшая в свет в 1990 году. Работу над ней он начал в 1984 году и уже в 1985 году выступил с кратким изложением сути свое­го исследования. В труде Махновец подытоживает разыскания об авторе «Слова» и полемизирует с исследованиями Рыбакова и Чивилихина.

Махновец решительно отвергает возможность авторства Петра Бориславича и Игоря, но считает абсолютно правильным тезис Чивилихи­на, согласно которому автором «Слова» мог быть только князь.

На основе подробного и тщательного анализа исторической обстанов­ки времени «Слова», межкняжеских отношений и связей всех князей той эпохи Махновец приходит к выводу, что автором «Слова» был князь Владимир Ярославич Галицкий.

Независимо от работы Махновца гипотеза об авторстве Владимира Галицкого в кратких газетных статьях была высказана С. Г. Пушиком и В. Б. Семеновым. Предположения Пушика об авторстве Владимира Га­лицкого поддерживает украинский филолог С. Линчук. Пушик считает, что Владимир Галицкий был и автором «Слова» Даниила Заточника. Отождествляет автора «Слова» с Даниилом Заточником и А. Калинин.

Несмотря на то, что почти одновременно и независимо друг от друга тремя разными исследователями автором «Слова» был назван галицкий князь, несмотря на обстоятельное монографическое исследование Мах­новца, знатока археологии, истории, литературы Киевской Руси, счи­тать доказанной атрибуцию «Слова» Владимиру Ярославичу нельзя.

Не раз к образу автора Слова обращались писатели и поэты в худо­жественных произведениях. Новиков на основе своей гипотезы об автор­стве «Слова» написал повесть «Сын тысяцкого» (1938). Святославу Рыльскому, как автору «Слова», посвящена повесть Домнина «Матушка-Русь. Сказание» (1958). В повести А. Скрипова «Рождение песни» (1977), оче­видно под влиянием гипотезы Новикова, автором «Слова» выступает сын тысяцкого, которого Скрипов называет Труаном.

В рассказе Ю. Плашевского «В конце века» (1979) автор «Слова» — поэт-воин Вадим Славята. Кобзев свою гипотезу об Игоре, как авторе «Слова», воплотил в поэме «Меч-кладенец» (1982).

В 1985 году вышел роман С. Алексеева «Слово». У него автор «Сло­ва» — гениальный поэт, воспитанный на традициях языческой литера­туры Киевской Руси.

В украинской литературе имеется два романа, в которых фигурирует автор «Слова». 1980-м годом датируется роман В. Шевчука «Велесич». У него автор «Слова» — талантливый поэт-певец, гусляр, княжеский дру­жинник, выходец из народа, за поэтический талант и воинские подвиги киевский князь Всеслав возводит его в боярское достоинство. Свое про­изведение он творит устно, а записывает его, переводя с разговорного языка на книжно-литературный, Петр Бориславич.

В романе Вл. Малика «Черлеш щити» (1985) автор «Слова» — про­стой северянин по происхождению, участник Игорева похода, человек близкий к Игорю. Он бежал из плена в Киев и здесь создал «Слово».

На белорусском языке в 1987 году был опубликован рассказ Вл. Орло­ва «Каля Дзшаго поля», где автор «Слова» — боярин, уроженец Друцка.

Анализ исследований, в которых делается попытка атрибутировать автора «Слова» определенному лицу XII столетия, свидетельствует о том, что поиски имени автора, основанные на данных самого «Слова» и тех источников, которыми мы сейчас располагаем, не могут завершиться успехом. Обоснованными могут быть лишь общие соображения типоло­гического характера.

В эпоху создания «Слова» во всех европейских странах существовала профессиональная поэзия: скальды — в Исландии и Норвегии в IX— XIII веках; трубадуры — провансальские поэты XI—XIII веков; труве­ры — французские поэты XII—XIII веков; миннезингеры — поэты-пев­цы германских стран в XII—XIII веках.

Непосредственно «Слово» не зависит ни от скальдической поэзии, ни от поэзии трубадуров, труверов или миннезингеров. Но ученые не раз отме­чали типологические параллели в отдельных элементах и поэтических при­емах «Слова» и средневековой поэзии Европы. Поэтому мы имеем все осно­вания полагать, что и на Руси в XII веке могла существовать профессио­нальная поэзия, были свои профессиональные поэты-певцы.

Мысль о том, что автор «Слова» был профессиональным поэтом-певцом, в последнее время приобретает все большее число сторонников. Многие особенности «Слова», такие, например, как прекрасное знание автором междукняжеских отношений, исторических преданий, военно­го дела, охотничьего искусства и т. д., полностью объяснимы, если при­знать автора не только профессиональным поэтом, но и человеком, близ­ким к какому-либо из князей того времени.

В статье «Размышления об авторе "Слова о полку Игореве”» Лиха­чев высказывает ряд соображений об авторе «Слова» как о профессио­нальном поэте-певце. Останавливаясь на его призыве к князьям «встать за землю Русскую, за раны Игоревы», Лихачев пишет: «Этот призыв был бы смешон в устах скомороха, бессилен в устах певца из народа, недозволителен в устах чрезмерно зависимого придворного или про­стого воина, но он был возможен под прикрытием князя-покровителя... Есть только два князя, при которых певец мог именно так вос­петь поход Игоря и произнести над ним осуждающие и, одновременно, похвальные слова,— это князь Святослав Киевский, ’’отец” по своему положению в стольном городе, и Игорь Святославич» (С. 5). Более ве­роятным, по мнению Лихачева, считать автора «Слова» приближен­ным Игоря Святославича.

Разумеется, предположение о том, что автор «Слова» был професси­ональным поэтом-певцом, приближенным Игоря и Святослава, такая же гипотеза, как и все остальные. Но преимущество ее состоит в том, что она ничего не навязывает памятнику, не имеет тех жестких рамок, кото­рые неизбежны, когда автора «Слова» ищут среди известных нам конк­ретных лиц XII века.

Гипотеза эта не отменяет существующих в науке предположений о социальной принадлежности автора «Слова», о месте его происхожде­ния, о том, с каким князем он был связан: профессиональный поэт-певец мог происходить из очень высокой и средней социальной среды (так, например, трубадуром был Гильом IX, герцог аквитанский (1071‒1122)), мог быть уроженцем любого древнерусского княжества, мог быть близ­ким к любому князю и, видимо, мог менять князя-покровителя.

Профессионализм автора «Слова» делает более понятным и художе­ственное совершенство произведения. Как отмечает Лихачев, «за гени­альностью автора "Слова” чувствуется наличие не дошедших до нас традиционных форм профессиональной поэзии» (С. 4).

Сочинения: см. издания «Слова».

Литература

Максимович М. «Песнь о полку Игореве»: (Из лекций о русской словесности, читанных в 1835 г. в Киевском университете) // Журнал Министерства народного просвещения. 1836. № 4. Отд. II. С. 1‒22; № 6. С. 439‒470; 1837. № 1. С. 29‒58 (то же: Собрание сочинений М. Мак­симовича. Киев, 1880. Т. 3. С. 498‒563).

Головин Н. Г. Примечания. С. XII—XXX.

Миллер В. Ф. Взгляд.

Миллер О. Еще о взгляде В. Ф. Миллера на «Слово о полку Игореве» // Журнал Министерства народного просвещения. 1877. № 9. С. 37‒61.

Малышевский И. И.

1) К вопросу об авторе «Слова о полку Игореве» // Там же. 1879. №8. С. 252-261;

2) Об отечестве автора «Слова о полку Игореве» // Чтения в истори­ческом Обществе Нестора летописца. 1888. Кн. 2 (отд. 1). С. 107.

Teмнi мктця в «Слове о плъку Игореве» // Пояснив Ом. Партыц­кий. Львiв, 1883. Ч. перша. С. 101‒107.

Петрушевич А. С. Слово о полку Игореве. Древнерусское эпическое стихотворение из конца XII столетия. Львiв, 1887. С. 15‒17.

Барсов Е. В. Слово. Т. 1. С. 299‒306, 526.

Владимиров П. В. Древняя русская литература киевского периода XI—XIII вв. Киев, 1890. С. 305-308.

Франко И. Композиция «Слова о полку Игореве» // Archiv fur slavishe Philologie. 1907. Bd. 29. H. 2-3. S. 299-307.

Потебня А. А. Слово. С. 1‒2.

Истрин В. М. Очерк истории древнерусской литературы домосковского периода (XI—XIII вв.). Пг., 1922. С. 183‒198.

Грушевский М. С. Iсторiя украiньскоi лiтератури. Кieв; Львiв, 1923. Т. 2 (частини першоi книга друга). С. 199‒226.

Лященко А. И. Этюды о «Слове о полку Игореве» // Известия Отде­ления русского языка и словесности. 1926. Т. 31. С. 137‒147.

Перетц В. Н. Слово. С. 52‒56.

Грунський М. Питания про автора «Слова о полку Iгоревiм» // Ювiлейний збiрник на пошану академика Дмитра Ивановича Багалiя з нагоди сiмдесятой рiчницi життя та п’ядесятих роковин науковоi дiяльности. Киiв, 1927. С. 439‒446.

Ляцкий Е. «Слово о полку Игореве»: Очерк из истории древнерус­ской литературы. Композиция, стиль. Прага, 1934. С. 42‒49,127‒129.

Ржига В. Ф.

1) «Слово о полку Игореве» как поэтический памятник Киевской феодальной Руси XII века // Слово — 1934. С. 157‒178;

2) Несколько мыслей по вопросу об авторе «Слова о полку Игоре­ве» // Известия Отделения литературы и языка. 1952. Т. 11. вып. 5. С. 428‒438;

3) Автор «Слова о полку Игореве» и его время // Археографический ежегодник за 1961 г. М., 1962. С. 3‒17.

Гудзий Н. К.

1) «Слово о полку Игореве» // Литературная учеба. М., 1937. № 5. С. 47-53;

2) Где, кем и когда было написано «Слово о полку Игореве»? // Ли­тературная газета. 1938. 15 апреля. № 21 С. 6.

Греков Б. Д. Автор «Слова о полку Игореве» и его время // Историк-марксист. 1938. № 4. С. 10‒19.

Тарловский М. Внутренний облик автора «Слова о полку Игореве» // Знамя. 1938. № 5. С. 198-225.

Новиков И. А.

1) Слово о полку Игореве и его автор. М., 1938 (то же: Новиков И. А. Писатель и его творчество. М., 1956. С. 13‒115);

2) Сын тысяцкого. Повесть об авторе «Слова о полку Игореве» // Новый мир. 1938. № 5. С. 113‒140 (то же: Новиков И. А. Повести и рассказы. М., 1958. С. 331‒381).

Черепнин Л.В. Летописец Даниила Галицкого // Исторические за­писки. М., 1941. Т. 12. С. 236-241.

Югов А. К. Историческое разыскание об авторе «Слова о полку Иго­реве» // Югов. Слово — 1945. С. 171‒179 (то же: Югов. Слово — 1975. С. 205‒213).

Орлов А. С. Слово. С. 193‒205.

Соловьев А. В. Политический кругозор. С. 71‒103.

Будовниц И. У. Идейное содержание «Слова о полку Игореве» // Изве­стия АН СССР. Серия истории и философии. 1950. Т. 7. № 2. С. 147‒158.

Лихачев Д. С.

1) Исторический и политический кругозор. С. 5‒52 (то же: Лиха­чев. «Слово» и культура. С. 76‒144);

2) Устные истоки художественной системы «Слова о полку Игореве» // Слово. Сборник — 1950. С. 60‒92 (то же: Лихачев. «Слово» и культу­ра. С. 193‒229);

3) Слово о полку Игореве: Историко-литературный очерк. М.; Л., 1950. С. 113‒119, 150‒154 (2-е изд., доп. М.; Л., 1955);

4) Размышления об авторе «Слова о полку Игореве» // Русская лите­ратура. 1985. № 3. С. 3‒6.

Сидоров Н. П. К вопросу об авторах «Слова о полку Игореве» // Сло­во. Сборник — 1950. С. 164‒174.

Назаревский А. А. Автор «Слова о полку Игореве» и его общественно­политические взгляды // Hayковi зап. Киiвськ. держ. ун-ту iм. Т.Г. Шевченка. Киiв, 1951. Т. 10, вып. 3. Фiлол. збiрник. № 3. С 195‒212.

Мещерский Н. А. К вопросу о территориальном приурочении перво­начального текста «Слова о полку Игореве» по данным лексики //Уче­ные записки Карельского педагогического института. Петрозаводск, 1956. Т. 3, вып. 1. С. 64‒88.

Федоров В. Г. Кто был автором «Слова о полку Игореве» и где распо­ложена река Каяла. М., 1956. С. 128‒174.

Щепкина М. В. О личности певца «Слова о полку Игореве» // Труды Отдела древнерусской литературы. 1960. Т. 16. С. 73‒79.

Гумилев Л. Н. Поиски вымышленного царства: (Легенда о «государ­стве пресвитера Иоанна»), М., 1970 С. 305‒345.

Дмитриев JI. А.

Автор «Слова о полку Игореве» и анонимные авторы в древнерус­ской литературе // Русские писатели: Библиографический словарь. М., 1971. С. 11-18;

1) Автор «Слова о полку Игореве» // Труды Отдела древнерусской литературы. 1985. Т. 40. С. 32‒42;

2) К вопросу об авторе «Слова о полку Игореве» // Русская литерату­ра. 1986. № 4. С. 3-24;

3) Автор «Слова о полку Игореве» // Словарь книжников. С. 16‒32;

4) Кто был автором «Слова о полку Игореве»? // В мире отечествен­ной классики: Сборник статей. М., 1990. Вып. 3 (в печати);

5) Мог ли Владимир Ярославич Галицкий быть автором «Слова о полку Игореве»? // Русская литература. 1991. № 1. С. 88‒103.

Рыбаков Б. А.

1) Кто же автор «Слова о полку Игореве»? // Наука и жизнь. 1972. № 10. С. 51‒57 (то же: Рыбаков Б. А. Из истории культуры Древней Руси: Исследования и заметки. М., 1984. С. 119‒131);

2) Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972. С. 393‒515.

Пинчук С. П.

1) Автор «Слова о полку Iгоревiм» // Укр. мова i лит-ра в школi Киiв. 1972/ №8. С. 23‒28;

2) Дослiження тривають // Вичизна. Киiв. 1985. № 6. С. 150‒157.

Сокол М. Т. К вопросу о творце «Песни о полку Игореве» // Некото­рые вопросы отечественной историографии и источниковедения: Сбор­ник научных статей. Днепропетровск, 1976. Вып. 3. С. 50‒78.

Суетенко В.

1) Соловей Древней Руси // Огонек. 1976. № 42. С. 25‒27;

2) Великий неизвестный // Литературная Россия. 1979. 31 августа. № 35. С. 16‒17;

3) Сквозь тьму веков // Там же. 12 ноября. № 45 С. 17‒18.

Куза А. Про битву з половцями на рiчцi Стугнi князя Ростислава: (До дискусii про автора «Слова о полку Iгоревiм») // Наука i суспiльство. 1976. № 3. С. 54‒56.

Франчук В. Ю.

1) Мог ли Петр Бориславич создать «Слово о полку Игореве»? (На­блюдения над языком «Слова» и Ипатьевской летописи) // Труды Отде­ла древнерусской литературы. 1976. Т. 31. С. 77‒92;

2) К вопросу об авторе // Вопросы литературы. 1985. № 9. С. 157‒163;

3) «Сiдлай, брате, свoi борзii комонi...»: Авторство поеми за даними мови // Лiт. Украiна. 1985. 20 червня. С. 6;

4) Ще раз про автора «Слова о полку Iгоревiм» // Жовтень. 1987. №8. С. 85-91.

Кобзев И. Автор «Слова» — князь Игорь? // Литературная Россия.

22 сентября. № 38 С. 15.

Баскевич И. 3.

Курские мотивы в «Слове о полку Игореве» // Баскевич И. З. Курские вечера: Литературно-краеведческие очерки и этюды. Воронеж, 1979. С. 163-169;

1) Вновь об авторе «Слова» // Литературная Россия. 1982. 29 янва­ря. С. 12‒23.

Державец И. Агафья Ростиславна — автор «Слова о полку Игореве»? // Памир. 1979. № 8. С. 84-94.

Стеллецкий В. И. «Слово о полку Игореве»: (содержание, поэтичес­кая форма и его автор) // Стеллецкий — 1981. С. 5‒32.

Тищенко В. И.

1) Новое в изучении «Слова о полку Игореве» // Русский язык и литература в школе УССР. 1981. № 2. С. 56‒62;

2) Когда, кем и где было написано «Слово о полку Игореве»? // Ме­тодика преподавания русского языка и литературы: Республиканский научно-методический сборник Киевского педагогического института им. А. М. Горького. Киев, 1982. Вып. 15. С. 73‒83;

3) Певец храбрых русичей // Русская речь. 1984. № 4. С. 108‒116;

4) Автор «Слова о полку Игореве» в изображении советских писате­лей // Там же. 1986. № 3. С. 56‒64;

5) Проблема авторства «Слова о полку Игореве» в советской художе­ственной литературе // Вопросы русской литературы. Львов, 1988. Вып. 1. С. 124‒132.

Росовецкий С. К. Художественная реконструкция образа автора «Сло­ва о полку Игореве» в русской и украинской советской исторической беллетристике: («Сын тысяцкого» И. А. Новикова и «Велесич» В. И. Шев­чука) // Братие еднання лiт-р народiв СРСР. Киiв, 1982. С. 98‒108.

Воробьева Е. В. Художественная культура древнего Чернигова и ав­тор «Слова о полку Игореве» // Актуальные проблемы. С. 31‒36.

Корогод Б. JI. К вопросу об авторе «Слова о полку Игореве» // Там же. С. 36‒37.

Тищенко В. И., Косарева Т. М. Проблема авторства «Слова» в науч­ном освещении // Там же. С. 37‒39.

Котляр Н. Ф. Чернигово-Северские герои «Слова» и проблема его происхождения // Там же. С. 18‒21.

Невзорова Л. Кто был автором «Слова...»? // В мире книг. 1983. № 8. С. 72.

Охрименко П. П.

1) Когда, где и кем написано «Слово» // Актуальные проблемы. С. 6‒11;

2) Проблемы места возникновения «Слова о полку Игореве» и соци­альной принадлежности автора // Вопросы русской литературы. Львов, 1985. Вып. 2 (46). С. 79-85;

3) (в соавторстве с В. К. Сиченко) Сучасний стан проблем авторства i мiсця виникнення «Слова о полку Iгоревiм» // Результаты и перспекти­вы. С. 19‒21.

Чивилихин В. Память: Роман-эссе (главы 41‒44) // Наш современ­ник. 1984. № 3. С. 98‒128; № 4. С. 90‒130 (переиздание с изменения­ми: Чивилихин В. Память // Роман-газета. 1985. № 4. (1010)).

Медведев В.

1) Автор невiдомий i... вiдомий? Iз спостережень перекладача // Iз спостережень перекладача // Украiна. 1984. 26 сiчня;

2) Об авторе «Слова о полку Игореве» // Тезисы докладов и сообще­ний зональной конференции «’’Слово о полку Игореве” на Урале». Пермь, 1988. С. 25‒26.

Воинов С. С.

1) Сладок хмель веков // Алтай. 1985. № 1. С. 84‒105;

2) Пермские исследователи «Слова» — отец и сын Домнины // Тези­сы докладов и сообщений зональной конференции «’’Слово о полку Иго­реве” на Урале». Пермь, 1988. С. 3‒4.

Шарлемань Н. В. Попытка раскрытия анонима автора «Слова о пол­ку Игореве». Киiв, 1989.

Пушик С. Г.

1) Автор «Слова» — син Осмомысла? // Прикарпатська правда. 1985. 5 и 6 сiчня;

2) Ще раз про автора «Слова» // Там же. 6 лютого.

Махновец Л. Е.

1) Про автора «Слова» // Пам’ятники Украiни. Киiв, 1985. № 3. С. 24‒27;

2) Про автора «Слова о полку Iгopeiм». Киiв, 1989.

Грабовский В. Сяйво черлених щитiв: Iз спостережень перекладача // Лiт. Украiна. 1985. 20 червня. С. 7.

Руделев В. «Слово о полку Игореве» и его автор // Тамбовская прав­да. 1985. 17 октября. С. 3.

Робинсон А. Н. Автор «Слова о полку Игореве» и его эпоха // Сло­во — 1986. С. 153‒191.

Семенов В. Галицкий Владимир Ярославич: Может, именно он был автором «Слова о полку Игореве»? // Комсомолец (Петрозаводск). 1986. 31 июля. С. 6.

Чернов А. Поэтическая полисемия и сфрагида автора в «Слове о пол­ку Игореве» // Исследования «Слова». С. 279‒293.

Ванцак Б. С., Заяц О. А., Ляшко Н. А. Проблема авторства «Слова» в восточнославянских художественных произведениях конца 70‒80-х гг. // Результаты и перспективы. С. 29‒31.

Калинин А. Даниил Заточник как возможный автор «Слова о полку Игореве» // Тезисы докладов и сообщений зональной конференции «’’Слово о полку Игореве” на Урале». Пермь, 1988. С. 24.

Сумаруков Г. В. Мария Васильковна, жена Святослава Киевского, — возможный автор «Слова о полку Игореве» // Там же. С. 27‒29.

Гора Л. В поисках имени...: Литературно-исторический очерк // Про­стор. 1988. № 9. С. 176‒189.

Абрамов М. Н. К проблеме поисков автора «Слова» // «Слово о полку Игореве» и древнерусская философская культура. М., 1989. С. 140‒144. Булахов М. Г. Энциклопедия. С. 162‒163.

Зотов Б. И. Кто он — автор «Слова о полку Игореве» // Вопросы Истории. 1989. № 1. С. 118-124.

Кiчак I.I знову проблема авторства // Прапор (Харьков). 1989. № 4. С. 147-150.

Михайлов В. Автор «Слова» псковитянин? // Псковская правда. 1989. 31 января.

Л. А. Дмитриев