Около 30 рунических надписей в окрестностях шведского озера Меларен сообщают о кончине воинов и корабельщиков в походе Ингвара. Смерть Ингвара в исландских анналах датирована 1041 годом. Но тут же говорится о том, что викинг скончался спустя девять лет после гибели Олава Святого. (5, 531) Олав погиб в июле 1030 года, что даёт для кончины Ингвара 1039 год. Судя по этим данным, на Русь он прибыл в 1038 или 1036 году.
Есть и иные противоречия. Так, в исландских хрониках сообщается о том, что Олав Шведский выделил своему родственнику Ингвару флотилию в 30 кораблей, с которой тот начал свои морские предприятия. Олав Шведский умер около 1022 года, и около 1041 года Ингвару должно было быть не менее 40 лет. Но при этом считается, что на момент кончины викингу исполнилось 25 лет. Хронология жизни Ингвара в источниках пострадала.
Норманисты свято верят в то, что все русы были шведами. Поэтому, обнаружив в восточных источниках сведения о походе русов в начале 1030-х годов в Закавказье, они сразу же связали его с походом шведа Ингвара, так как другие шведские отряды около этого времени на Руси неизвестны.
Саги пестрят сообщениями о том, как скандинавские знатные юноши с 12 лет возглавляют войска и одерживают победы над врагами. Надо полагать, что на самом деле всё было прозаичнее и полководцы были зрелыми мужами. Судя по возрасту, Ингвар не мог участвовать в походе 1032 года. Он прибыл на Русь и погиб позднее.
Историки сближают события саги об Ингваре с известным по летописям и византийским сочинениям походом русов на Византию в 1043 году, в котором принял участие варяжский отряд. Кроме хронологических соображений в пользу такой точки зрения свидетельствует наличие в саге имени Вальдимар. Владимир Ярославич возглавлял поход 1043 года. Константинополь указан в качестве цели одного из кораблей, приведено описание стрельбы по кораблям греческим огнём, бывшим на вооружении только у византийцев и арабов.
Событиям 1043 года несколько противоречит хронология скандинавских сказаний. Не соответствуют реалиям похода и мотив плавания по самой длинной реке Руси, о нижнем течении которой местные жители ничего не знали, а также разделение флотилии на две части, одну из которых возглавил Гарда-Кетиль.
В 1043 году русы и варяги отправились на Константинополь обычным путём - по Днепру, протяжённость которого им была хорошо известна. На обратном пути часть ладей была разбита штормом, и их экипаж пошёл по берегу во главе с русским воеводой Вышатой, но был пленён византийцами. Оставшимися ладьями, благополучно добравшимися обратно, командовал новгородский князь Владимир Ярославич, а не скандинав.
Рекой, устье которой не было известно скандинавам, могла быть Волга. По Волге плыла русская флотилия в 1032 году из Новгорода в Каспийское море.
Гарда-Кетиль упоминается в саге об Эймунде как один из его воинов. О неоднократном пребывании на Руси Кетиля красноречиво свидетельствует его прозвище Гардский, то есть Русский. Ингвар мог участвовать только в походе 1043 года. Но маршрут этого похода от Руси до Константинополя не мог вызывать большого удивления. Несколько ранее из Руси в Константинополь и обратно плавал будущий норвежский король Харальд Сигурдсон, служивший наёмником в византийской армии. Поэтому прозвище Ингвара Путешественник загадочно. Иное дело Кетиль.
Кетиль был участником междоусобицы Владимировичей и похода 1043 года. Согласно саге, поход, в ходе которого была преодолена самая длинная река Руси до её устья, закончился благодаря знанию Кетилем пути благополучно. Владимир же попал в Константинополь, а другие корабли погибли. Благополучным был поход 1032 года, а несчастливым считался поход 1043 года. Всё говорит о том, что в сагу об Ингваре были включены сведения о более ранних приключениях Кетиля Путешественника.
Воспоминания незнатного Кетиля были использованы при написании саг о его более знатных руководителях. Начало пребывания Кетиля на Руси дало материал для саги об Эймунде, конец — для саги об Ингваре. От описания похода 1032 года остались только реликты в виде плавания от Новгорода через Волгу до Каспия и упоминания о счастливом конце предприятия. На Ингвара перешло и почётное прозвище простого викинга, посетившего лежавшие где-то на краю обитаемой земли и неведомые иным скандинавам прикаспийские страны.
Появлению скандинавов в 1032 году на Руси предшествовали такие события. Олав Святой, потерпев поражение в войне с Канутом Великим, бежал из Норвегии и в 1029 году приехал на Русь. Весной следующего года он добрался до Швеции, но в июле погиб в бою, пытаясь отвоевать Норвегию.
Остатки разбитой армии Олава вернулись в дружественную ей Швецию. Норвегия же попала под владычество Дании, и русы для похода 1032 года вербовали наёмников в Швеции. В первую очередь откликнуться должны были уже знакомые с Русью и оказавшиеся не у дел уцелевшие воины Олава Святого. Основу варяжских наёмников в войске 1032 года составляли норвежцы. Об этом же говорит наличие в нём исландца Гарды-Кетиля.
В повествовании о Харальде Сигурдсоне прямо говорится об отъезде соратников Олава после его гибели на Русь:
«Он (Харальд Сигурдсон. — В. Т.) продвигался на восток по Ямталанду и Хельсингьяланде дальше в Швецию. Там он встретил ярла Рёгнвальда, сына Бруси, и многих других людей Олава конунга, которые спаслись из битвы.
На следующую весну они снарядили корабли и летом отплыли в Гардарики к Ярицлейву конунгу. Они пробыли там зиму…
Конунг Ярицлейв хорошо принял Харальда с его людьми. Харальд сделался предводителем над людьми конунга, которые охраняли страну, вместе с Эйливом, сыном ярла Рёгнвальда…
Харальд провёл в Гардарики несколько зим и ходил походами по Восточному пути». (26, 402)
В битве при Стикластадире, по сведениям саг, у Олава Святого было 1300 воинов. Двести человек он привёл с Руси, шведский конунг Яков дал ему в помощь 600 шведов, из Норвегии прибыл отряд в 400 человек. Самый большой отряд привёл проживавший в Швеции норвежец Даг Хрингсон. Воинов-язычников Олав отправил по домам.
Даг был родным братом Эймунда Хрингсона. Вместе с отцом Даг был изгнан из Норвегии Олавом Святым и, по данным саги об Эймунде, жил в шведской области Гаутланд. (4, 105) Отряд Дага насчитывал 1200 человек и состоял, скорее всего, преимущественно из норвежских эмигрантов. Время притупило обиды, и Даг пришёл на помощь своему былому врагу. Победа Олава дала бы ему возможность достойно вернуться на родину. (26, 345)
Из норвежцев кто-то погиб в битве, кто-то вернулся домой. Тем не менее русские вербовщики могли собрать нескольких сотен человек.
Летом 1031 года норвежцы прибыли на Русь и пробыли там до весны 1032 года. В 1032 году Харальду было 17 лет и он не мог быть полководцем Ярослава. Скальд по традиции приукрасил биографию юного норвежца. Сведения саги говорят о том, что прибывший норвежский отряд служил под началом Эйлива, сына Регнвальда Ульвсона. Регнвальд, согласно сведениям саг, прибыл на Русь вместе с Ингигерд и правил переданной ей в качестве свадебного дара Старой Ладогой.
Эйлив в 1032 году был ладожским наместником вместо скончавшегося к этому времени отца. По русским источникам, новгородцы ходили в поход 1032 года под руководством Улеба. По скандинавским источникам, норвежцы служили в это же время под началом Эйлива и участвовали в этом же походе.
В разных источниках имя сына Регнвальда Ульвсона звучало по-разному. Улеб и Эйлив — варианты имени одного исторического персонажа, который на Руси звался Улебом Рогволодовичем. Улеб Рогволодович возглавлял новгородский отряд в походе 1032 года на Карах.
Эйлив и Харальд упоминаются в сагах в числе участников более поздней войны с поляками. (26, 402) Следовательно, для Улеба Рогволодовича южный поход закончился благополучно. Был он благополучным и для норвежских наёмников.
События 1033 года при их записи по бытовавшей в Тмутаракани «эре - 5507 года» выглядели как одновременные с событиями 1032 года в записях с «эрой - 5508 года». Они стояли под одним, 6540 годом от сотворения мира. В этом причина ошибочного мнения летописца о гибели большей части войска Улеба.
Реликтом былого соединения двух летописных статей в одну является слово «опять». Первоначально говорилось о том, что в 1032 году войско Улеба отправилось к Железным воротам, но потом опять двинулось в поход. А вот уже из второго похода мало кто вернулся. Южное известие о тмутараканской трагедии оказалось в Новгороде и было дополнено местными сведениями о более раннем походе Улеба.
Отношения Дербента и Ширвана осложнились в 1027 году из-за прихода к власти воинственного ширваншаха Минучихра. Эмир Мансур должен был искать иноземную военную помощь после поражения 1029 года. В это время на Руси жил Олав Святой, которому предложили править одной из русских областей:
«Ярицлейв конунг и его жена Ингигерд предлагали Олаву конунгу остаться у них и стать правителем страны, которая называется Вулгария. Она составляет часть Гардарики, и народ в ней некрещёный». (26, 340)
Олав должен был подчинить языческий край, а после его крещения стать правителем. На самом же деле граничившая с Русью Волжская Булгария была не одной из русских областей, а независимым мусульманским государством. Через её владения лежал путь по Волге на Каспий.
Конфликт с волжскими булгарами был весьма вероятен в случае следования русской армии по Волге в мусульманские страны. Булгары должны были неодобрительно относиться к нападениям на единоверцев и опасаться прохода сильного войска через свои владения.
На Каспий войска могли пройти в обход Булгарии через Днепр, Чёрное и Азовское моря, Дон, волок, Волгу. Таким маршрутом русы ходили в прикаспийские страны в первой половине X века. Но Ярослав, получив просьбу дербентского эмира о помощи, попытался заодно военным путём решить накопившиеся проблемы с Булгарией.
В 1030 году поход на юг сорвался из-за скандинавских событий. Олав Святой двинулся на завоевание Норвегии. Междоусобица в северных странах не позволила оказать помощь Мансуру, и противостояние Дербента с Ширваном затянулось без перевеса в пользу какой-либо из сторон.
В 1032 году русская армия, по всей видимости, нанесла поражение булгарам, что открыло для русов удобный волжский путь до Каспия. Затем русы прибыли в Закавказье и разбили войска ширваншаха. Предлагавшийся Олаву Святому поход на волжских булгар был совершён при участии норвежцев уже после его смерти.
