Елизавета Ярославна родилась в 1020 году, стала совершеннолетней в 1038-м, а весной 1045-го уехала со своим мужем Харальдом Суровым в Швецию. Снорри сообщает о рождении у Харальда и Елизаветы-Элисив двух дочерей — Марии и Ингигерд. (41, 421) В 1066 году Елизавета овдовела и Норвегией стали править её пасынки, сыновья Харальда от наложницы Торы. Мария умерла в один день со своим отцом и не успела выйти замуж. Ингигерд была женой датского короля Олава, сына Свейна Астридсона. (41, 466) Вторым её мужем стал шведский король Филипп Халстейнсон. (29, 7)

В схолии 62 к сочинению Адама сообщается о трёх Ярославнах, вы­данных замуж за иноземных королей:

«Харальд, вернувшись из Греции, взял в жёны дочь короля Руси Гералефа. Вто­рую взял в жёны Андрей, король венгров, — от неё родился Соломон. А на третьей женился король франков Генрих, она родила ему Филиппа». (1, 122)

Вторая Ярославна стала венгерской королевой, третья — француз­ской.

Адам Бременский после сообщения о кончине английского короля Этельреда Неразумного сообщает о гибели короля Эдмунда Железно­бокого:

«Брат Этельреда Эдмунд, воинственный муж, был отравлен в угоду побе­дителю; его сыновья были осуждены на изгнание и ушли на Русь». (1, 52)

Эдмунд был сыном Этельреда от первого брака. Он был значительно старше своих сводных младших братьев, из-за чего причислялся хрони­стами к братьям Этельреда. Эдмунд умер 30 ноября 1016 года, и его сы­новья были изгнаны не ранее декабря. (1, 140)

Далин приводит такую версию смерти Эдмунда. В 1016 году он уна­следовал королевское звание от своего отца Этельреда, но потерпел пять поражений от Канута Могучего. После битвы при Ассельдуне, в которой Эдмунду изменил его тесть Эйрик Стриона, на островке Альнее на реке Саверне был заключён мир, по которому Кануту доставалась северная половина Англии, а затем тому из двух правителей, который переживёт другого, оговаривалось право на всю Англию. Эдмунд был убит в 1017 году сыном Эйрика Стрионы, и Канут овладел всей страной. (39, 780) Снор­ри пишет, что Хейнрик Стриона убил конунга Эадмунда, то есть Эдмун­да Железнобокого, в тот же месяц, когда был заключен мир о разделе Анг­лии с Канутом. (56, 178)

В саге скальды отправляют Эмунда Старого после неудачного восста­ния 1014 года в пиратский поход. Из похода он возвратился, узнав о свадь­бе Ингигерд, к которой и уехал. В действительности ранее этой свадьбы на Руси появилась его старшая сестра Астрид. Её муж Святополк был пере­яславским князем и защищал южные рубежи страны от кочевников.

Благодаря резиденции митрополита Переяславль приобрёл значение духовной столицы Руси и, скорее всего, воспринимался как второй после Киева город. Это подтверждается уделами Ярославичей.

В 1030 году Олав Святой вербовал в Швеции сторонников, и воин­ственный брат его жены в качестве самого близкого шведского родствен­ника должен был прийти к нему на помощь и участвовать в битве при Стикластадире. Эмунд из-за своей знатности, скорее всего, возглавил шведский отряд добровольцев. Шведы пришли из Гаутланда. Это означает, что Эмунд жил здесь. Каждый из Гаутландов мог выставить по 600 воинов. Шведов же в войске Олава было всего 400 человек. У Эмунда было владение более скромное, нежели владение, равное малому королевству.

После битвы непростые отношения Швеции с Норвегией, а самое главное, с могущественной Данией, ещё более ухудшились. Чтобы не спровоцировать датское нашествие, Якову пришлось выдворить сторон­ников Олава на Русь.

Пределы плавания Ингвара описаны так:

«Ингвар спросил, не знает ли он (Юльв. — В. Т.), откуда течёт эта река. Тогда Юльв ответил, что он точно знает, что она вытекает из того источ­ника, который называется Линдибеллти. Оттуда течёт и другая [река] до Раудахав, и там находится большой водоворот, который называется Гави. Между морем и рекой находится тот мыс, что называется Сиггеум. Река те­чёт ещё недалеко, прежде чем спадёт она со скал в Раудахав, и мы называем это концом света». (7, 258)

Река достигала конца света. Название Линдибелти исследователями переводится как «зона источников», «место, где находятся источники [рек]». Первая часть названия восходит к существительному женского рода lind, которое имело два значения: «липа» и «родник, ключ, источ­ник, ручей». Слово belti могло означать пояс, изготовленный из металла или вышитый женский, и как компонент входит в состав специальных терминов, обозначающих некую зону. В поэзии для обозначения моря использовались кеннинги «пояс островов», «пояс земли». Название можно перевести как «источникморя». (7, 343)

 

 

 

Произведение священника Ари Мудрого

Пролог

«Книгу об исландцах» я написал вначале для наших епископов, Торлака^[1] и Кетиля^[2], и показал им обоим и священнику Сэмунду^[3]. И так как в чем-то она им понравилась в таком виде, а в чем-то они захотели добавле­ний, то я переписал её в том же духе без родословных и житий конунгов и пополнил тем, о чем позже я узнал получше, и теперь в этой книге рас­сказано полнее, чем в той.

А всему, что неверно сказано в этих писаниях, следует предпочесть то, что окажется вернее^[4].

Уппландский конунг Хальвдан Белая Нога, сын шведского конунга Олава Дровосека, был отцом Эйстейна Грома, отца Хальвдана Щедрого на Золото и Скупого на Еду, отца Гудрёда Конунга Охотника, отца Халь­вдана Черного, отца Харальда Прекрасноволосого, что первым из этого рода стал единым конунгом над всей Норвегией.

В этой книге содержатся главы:

1. О заселении Исландии. 2. О первопоселенцах и принятии законов.

1. О создании альтинга. 4. О календаре. 5. О делении на четверти. 6. О заселении Гренландии. 7. О том, как в Исландию пришло христиан­ство. 8. Об иноземных епископах. 9. О епископе Ислейве. 10. О епископе Гицуре.

 

Начало рассказа об исландцах

1. О заселении Исландии

Исландия впервые была заселена из Норвегии в дни Харальда Пре­красноволосого, сына Хальвдана Чёрного, в то время, по мнению и под­счетам моего воспитателя Тейта^[5], мудрейшего человека, которого я знал, сына епископа Ислейва, и брата моего отца Торкеля, сына Геллира, кото­рый многое помнил, а также Турид, дочери Снорри Годи, которая была как очень умной, так и нелживой женщиной, Ивар, сын Рагнара Кожаные штаны, велел убить английского конунга Эадмунда Святого^[6], а то было восемьсот семьдесят лет после рождества Христова^[7], по тому, как написа­но в саге о нем^[8].

Ингольвом^[9] звали норвежца, который, как истинно говорят, впервые приехал оттуда в Исландию, когда Харальду Прекрасноволосому было шестнадцать зим^[10], а в следующий раз несколькими зимами позже. Он по­селился на юге в Заливе Дымов. По его имени названы Мыс Ингольва на восток от Минтачной Косы^[11], где он впервые ступил на землю, и Гора Ингольва на запад от Реки Пивного Водопада, которую он позже сделал сво­ей собственностью.

В то время в Исландии от гор до побережья росли леса^[12]. Тогда здесь жили какие-то люди-христиане, которых норвежцы назвали «папарами»^[13], и позже они уехали прочь, потому что не хотели жить рядом с язычника­ми. После них остались книги на ирландском языке, колокольчики и по­сохи. По этому мы можем понять, что были то ирландцы.

И тогда большое множество людей уехало из Норвегии сюда, до тех пор, пока конунг Харальд не запретил это, потому что он думал, что стра­на начинает становиться безлюдной. Тогда было установлено так, что каждый человек, который оттуда ехал сюда, должен был уплатить конун­гу пять эйриров, кроме тех, кто был от этого освобожден. И как сказыва­ют, Харальд был уже семьдесят зим конунгом и было ему восемьдесят лет^[14]. Вначале плата составляла то, что мы сейчас называем ландэйриры, временами она становилась больше, а временами меньше, пока Олав Тол­стый постановил, что каждый человек, который едет между Норвегией и Исландией, должен уплатить конунгу полмарки^[15], за исключением жен­щин и тех людей, кто был освобожден от этого. Так нам рассказал Торкель сын Геллира.

 

1. О первопоселенцах и принятии законов

Хроллауг, сын Рёгнвальда, ярла из Мёри, поселился на востоке на По­бережье. Оттуда пошли люди с Побережья.

Кетильбьёрн, сын Кетиля, норвежец, поселился на юге на вершине Мшистой Горы. Оттуда пошли люди с Мшистой Горы.

Ауд, дочь Кетиля Плосконосого, норвежского херсира, поселилась на западе в Широком Фьорде. Оттуда пошли люди из Широкого Фьорда.

Хельги Тощий, норвежец, сын Эйвинда Норвежца, поселился на севе­ре в Островном Фьорде. Оттуда пошли люди из Островного Фьорда.

Когда же Исландия стала широко заселена, один норвежец, которого звали Ульвльот, впервые установил здесь законы, взятые из Норвегии, как нам рассказал Тейт, и они были названы Законами Ульвльота — он был отцом Гуннара, от которого произошли люди из Глубокой Долины в Островном Фьорде. Эти законы были большей частью такие же, каковы были законы Гулатинга, а также постановления Торлейва Мудрого, сына Хёрда-Кари, где что добавить, где убрать, а где установить по-другому. Ульвльот жил на востоке в Лагуне.

Говорят, что Грим Козлиная борода был его сводным братом, и он объехал всю Исландию перед тем, как был основан альтинг. И от каждого человека здесь в стране он получил по пеннингу, и затем отдал он то бо­гатство храмам.

 

1. О создании альтинга^[16]

Тот альтинг, что сейчас есть, был основан по совету Ульвльота и всех местных жителей, а ему предшествовал тинг в Килевом Мысе, в котором предводительствовал Торстейн, сын первопоселенца Ингольва и отец законоговорителя Торкеля Луны, и вожди, что присоединились к нему.

Одного человека обвинили в убийстве раба или вольноотпущенника, у него была земля в Синем Лесу. Его звали Торир Курчавая борода, а сына его дочери звали Торвальд Курчавая борода, который позже переехал в Восточные Фьорды и сжег там своего брата Гуннара. Так рассказал Халль, сын Орэкьи.

А того, кого убили, звали Коль. А ущелье, в котором нашли труп, по его имени называют с тех пор Ущельем Коля.

Земля эта стала позже всеобщей собственностью и была утверждена для нужд альтинга. С тех пор там можно было свободно рубить лес для альтинга и использовать пастбища для выпаса лошадей. Так рассказал нам Ульвхедин.

Также мудрые люди рассказывают, что Исландия была полностью за­селена за шестьдесят лет, и позже больше не заселялась.

Сразу после Ульвльота законоговорителем^[17] стал Хравн, сын Лосося, и был им двадцать лет. Он был из Дворов Кривой Реки. То было шестьде­сят зим после убийства Эадмунда конунга, зима или две до того, как умер Харальд Прекрасноволосый, по подсчетам мудрых людей.

Торарин Брат Раги, сын Олейва Рукоятки, стал законоговорителем после Хравна и был им другие двадцать лет. Родом он был с Городищенского Фьорда.

 

1. О календаре^[18]

Тогда было так, что мудрейшие люди в стране насчитывали в двух по­лугодиях 364 дня, что составляет 52 недели, или 12 месяцев по 30 ночей и ещё четыре дня сверх, но они заметили по движению солнца, что лето сдвигается назад к весне. Но никто не мог им сказать, что в двух полуго­диях одним днем больше, чем в целых неделях, и это было причиной.

Одного человека звали Торстейн Чёрный. Он жил в Широком Фьорде и был сыном Халльстейна, сына первопоселенца Торольва Бородача с Мостра, и Оск, дочери Торстейна Рыжего. Ему приснилось, как будто он находится подле Скалы Закона^[19], и там было множество людей; он бодр­ствует, а все остальные как будто спят. А потом он как будто засыпает, но все остальные люди просыпаются. Этот сон растолковал Освивр, сын Хельги, отец матери Геллира, сына Торкеля, таким образом, что все люди будут молчать, когда он заговорит на Скале Закона, а потом, когда он за­молчит, все будут одобрять им сказанное. А оба они были очень мудрыми людьми.

И когда позже люди собрались на тинге, тогда предложил он на Скале Закона, чтобы каждое седьмое лето добавлялась дополнительная неделя, и посмотреть, что из этого получилось бы. Как и растолковал сон Освивр, тогда все люди очень одобрили это и по совету Торкеля Луны и других мудрых людей поскорее записали это в законы.

По правильному счету в каждому году 365 дней, если год не високос­ный, и на один больше в високосном; а по нашему счету 364 дня. Но по нашему счету к каждому седьмому году добавляется неделя, и получается, что семь лет одинаковой длины по обоим счетам. А если високосный год случается дважды между удлиненными годами, тогда следует увеличить шестой.

 

1. О делении на четверти^[20]

Большая тяжба была на тинге между Тордом Ревуном, сыном Олейва Фейлана, и Оддом, прозванным Одд из Междуречья. Он был с Городищенского Фьорда. Торвальд, его сын, вместе с Куриным Ториром сожгли Торкеля, сына Сонного Кетиля, в Долинах Арнольва. Торд Ревун был во главе обвинения, поскольку Херстейн, сын Торкеля, сына Сонного Кети­ля был женат на Торунн, дочери его сестры. Она была дочь Хельги и Гун­нара, сестра Йофрид, на которой женился Торстейн, сын Эгиля.

Они приехали на тот тинг, что был в Городищенском Фьорде в том месте, что позже было названо Мыс Тинга. Там был тогда закон, по кото­рому обвинение в убийстве должно было вноситься в наиболее близкий к месту убийства тинг. А они бились там, и тинг не мог проводиться по закону. Там пал Торольв Лис, брат Альва из Долин, из людей Торда Ре­вуна.

Когда потом приехали виновные на альтинг, то они там сражались опять. Тогда погибли люди Одда, пока Куриный Торир не был признан вне закона и затем убит вместе с теми, кто был на сожжении.

Тогда Торд Ревун сказал речь на Скале Закона, касающуюся того, как плохо людям ездить на чужие тинги для предъявления обвинения в убий­стве или ранении. И он поведал, что случилось с ним до того, как смог довести это дело до закона, и что многие испытают трудности, если такое положение вещей не будет исправлено.

Тогда земля была поделена на четверти так, что в каждой четверти стало по три тинга, и тяжбы должны были рассматриваться там же, отку­да были люди. А вот в Северной Четверти было четыре, потому там не удалось достичь согласия. Люди, жившие на севере в Островном Фьорде, не пожелали посещать тинг Мысового Фьорда, что был к западу. Но в этой четверти так же назначались судьи и выбирались в лёгретту, как и в любой другой. А затем были основаны тинги четверти. Так рассказал нам законоговоритель Ульвхедин, сын Гуннара.

Торкель Луна, сын Торстейна и внук Ингольва, стал законоговорите­лем после Торарина Брата Раги и был им пятнадцать лет. После него за­коноговорителем семнадцать лет был Торгейр со Светлого Озера, сын Торкеля.

 

1. О заселении Гренландии

Страна, что зовется Гренландией, была открыта и заселялась из Ис­ландии.

Эйриком Рыжим звали человека из Широкого Фьорда, который по­ехал отсюда и поселился в том месте, что позже назвали Эйриковым Фьордом. Он дал этой стране имя и назвал Гренландией (Зеленой Стра­ной) и сказал, что людям скорее захочется туда поехать, если у страны будет хорошее название. Они нашли там признаки людских поселений, как на востоке, так и на западе страны^[21], обломки лодок и каменные со­оружения, из чего было понятно, что тут были люди из того народа, что населял Виноградную Страну, а гренландцы их называли скрелингами. И произошло это, когда он поселился в той стране, за 14 или 15 лет^[22] до того, как сюда в Исландию пришло христианство, из того, как расска­зывал в Гренландии Торкелю, сыну Геллира, тот, кто сам последовал за Эйриком.

 

1. О том, как в Исландию пришло христианство^[23]

Король Олав^[24], сын Трюггви, внук Олава и правнук Харальда Прекрас­новолосого, принес христианство в Норвегию и в Исландию. Он прислал сюда в страну священника, которого звали Тангбранд^[25], и тот учил здесь людей христианству и крестил всех тех, кто принял веру. Халль с Побере­жья, сын Торстейна, крестился рано, и Хьяльти, сын Скегги из Долины Бычьей Реки, и Гицур Белый, сын Тейта, внук Кетильбьёрна с Мшистой Горы, и многие другие хёвдинги. И все-таки было больше таких, которые противились и отказывались. Тангбранд пробыл здесь зиму или две, а по­том уехал прочь, убив двух или трех человек, которые его высмеяли. И он рассказал конунгу Олаву, когда приехал на восток^[26], что здесь с ним прои­зошло, и говорил, что нет надежды, чтобы здесь приняли христианство. Конунг очень рассердился по этому поводу и намерился приказать пока­лечить и убить наших земляков, что были тогда на востоке.

Но в то же самое лето прибыли отсюда Гицур и Хьяльти, они добились освобождения оных у конунга и обещали ему снова свою помощь, дабы здесь было принято христианство, и говорили, что надеются, что это удастся.

А на следующее лето они и священник, которого звали Тормод, вые­хали с востока и приплыли к островам Вестманнаэйяр^[27], когда прошло десять недель лета^[28], и все у них шло благополучно. Так, по словам Тейта, рассказывал человек, который сам был там.

Прошлым летом было провозглашено законом, чтобы люди приезжа­ли на альтинг, когда пройдут десять недель лета, а до этого собирались на неделю раньше^[29].

Они сразу поплыли к материку [в Исландию], а потом на альтинг, но уговорили Хьяльти, чтобы он оставался в Купальной Долине с одиннад­цатью соратниками, потому что прошлым летом на альтинге он был при­говорен к изгнанию за богохульство^[30]. А он был осужден за то, что сказал у Скалы Закона такие стихи:

Уж, верно, не сробею назвать сукой Фрейю^[31].

Гицур со своими соратниками ехали, пока приехали к такому месту возле Озера Пивного Водопада^[32], которое называется Кипящий Котел, и оттуда послали весть в тинг, чтобы все их сторонники приезжали им на­встречу, так как они узнали, что их противники собираются битвой охра­нять от них Поле Тинга. А перед тем как они оттуда уехали, туда приска­кал Хьяльти и те, кто оставались с ним.

А потом они поехали на тинг, и сначала встретили их родичи и друзья, как они и попросили. Но все язычники собрались в полном вооружении, и было близко к тому, что они чуть не начали биться, и нельзя было уга­дать, чем это закончилось бы.

А на следующий день Гицур и Хьяльти пошли к Скале Закона и объя­вили оттуда свое дело. И как сказывают, что на диво хорошо они говори­ли, а случилось так потому, что один человек упоминал, а другие свиде­тельствовали это. А христиане и язычники заявили, что не будут придерживаться одних и тех же законов, и после этого разошлись от Ска­лы Закона.

Тогда христиане попросили Халля с Побережья, чтобы он провозгла­сил их закон, которому должны следовать христиане. Но Халль решил освободиться от этого и заключил с законоговорителем Торгейром сдел­ку, чтобы он провозгласил, а он в то время был ещё язычником.

Когда же люди разошлись по палаткам, Торгейр улегся, закутавшись в свой плащ, и не двигался весь день и следующую ночь, и не говорил ни слова. А на следующее утро он поднялся и сказал, чтобы люди собрались у Скалы Закона.

И когда люди пришли туда, начал он свою речь, и сказал, что кажется ему, что дела запутаются безнадежно, если здесь в стране не будет одних законов для всех. Он по-разному убеждал людей, чтобы не допускали сего, и говорил, что от этого произойдут такие распри, что между людей начнутся такие раздоры, от которых страна разорится. Он рассказал про то, как конунги из Норвегии и Дании долгое время воевали меж собой, пока жители этих стран не заключили мир между ними, хотя они этого и не желали. А это решение было осуществлено таким образом, что они (жители) сразу послали друг другу драгоценности, и вправду этот мир держался, пока они были живы^[33].

«И мне кажется, что лучше всего, — говорил Торгейр, — что и мы не по­зволили бы решать тем, кто больше всего хотят вражды между нами, а так, что и одни, и другие имели в какой-то степени голос. И да будет у нас у всех одни законы и одна вера. Окажется правдой, что когда мы разделим законы, тем же разорвем и мир».

И он закончил свою речь так, что и те, и другие согласились с тем, что у всех должен быть один закон, такой, какой он провозгласит.

Тогда было постановлено, что все люди должны быть христианами, а те, которые здесь в стране были ещё некрещёные, должны принять кре­щение. А оставление детей^[34] и поедание конины^[35] всё ещё оставались в древних законах. Жертвовать люди должны тайно, а если бы нашли сви­детелей этого, то они должны были объявляться вне закона. Но по про­шествии нескольких зим это язычество было запрещено, как и прочее.

Об этих событиях нам поведал Тейт, о том, как в Исландию пришло христианство. В то же лето, по рассказу священника Сэмунда, пал Олав^[36], сын Трюггви. Он тогда сражался против датского конунга Свейна, сына Харальда, и Олава Шведского, сына конунга шведов Эйрика из Уппсалы, и Эйрика, сына Хакона, который позже стал ярлом в Норвегии. Это слу­чилось, когда после убийства Эадмунда прошло сто тридцать зим, а после рождества Христова тысяча — по всеобщему исчислению.

 

1. Об иноземных епископах

Вот имена тех епископов из других стран, что побывали в Исландии, по рассказу Тейта: Фридрек^[37] приехал сюда в язычество, а эти были позже: Бьярнхард Книжник — пять лет, Коль — несколько лет, Хродольв — де­вятнадцать лет, Йохан Ирландец — несколько лет, Бьярнхард — девят­надцать лет, Хейнрек — два года. Потом пришли сюда другие пятеро, которые назвались епископами: Эрнольв, Годискальк и трое армян: Петрус, Абрахам и Стефанус.

Грим с Мшистой Горы, сын Свертинга, стал законоговорителем после Торгейра и был им два лета, а потом он разрешил, чтобы его сменил Скафти, сын Тородда, сын его сестры, потому что у него самого был хри­плый голос.

Скафти был законоговорителем двадцать семь лет. Он установил за­кон пятого суда^[38] и то, что никто не должен объявлять о чужом убийстве, а до этого был такой же закон, как и в Норвегии. В его дни много вождей и могущественных людей было изгнано за убийства и агрессию при по­мощи его сильного влияния и добросовестного исполнения обязанно­стей. Он скончался в тот же год^[39], в который пал Олав Толстый^[40], сын Харальда, сына Гудрёда, сына Бьёрна, сына Харальда Прекрасноволосого, тридцатью годами позже смерти Олава, сына Трюггви.

Потом законоговорителем три лета был Стейн, сын Торгеста, после него двадцать лет — Торкель, сын Тьёрви, а потом девять лет Геллир, сын Бёльверка.

 

1. О епископе Ислейве

Ислейв, сын Гицура Белого, был посвящен в епископы в дни норвеж­ского конунга Харальда, сына Сигурда, сына Хальвдана, сына Сигурда Хриси, сына Харальда Прекрасноволосого. Так как хёвдинги и добрые люди заметили, что Ислейв был более сведущ, чем другие ученые, что жили тогда в стране, тогда они посылали своих сыновей к нему в обуче­ние и просили посвятить их в священники. Позже двое из них были по­священы в епископы, Коль, который жил в Восточном Заливе, и Йоан из Холмов.

У Ислейва было три сына. Все они были способными хёвдингами: Гицур Епископ, Тейт Священник, отец Халля, и Торвальд. Тейта вырастил Халль в Ястребиной Долине, а тот всеми считался здесь в стране из необ­разованных людей самым щедрым и полным других добродетелей. Я при­шел к Халлю, когда мне было семь зим, зиму после того, как скончался мой дед и воспитатель Геллир, сын Торкеля, и прожил там четырнадцать зим.

Гуннар Мудрый был законоговорителем, когда освободился Геллир, и был им три лета. Потом шесть лет — Кольбейн сын Флоси. В то лето, как он стал законоговорителем, в Англии погиб король Харальд^[41]. Потом опять Геллир — три лета. Потом опять Гуннар — одно лето. Потом во­семь лет — Сигват сын Сурта, сын сестры Кольбейна.

В те дни с юга из Фраккланда сюда в страну приехал Сэмунд, сын Сигфуса, и позже он стал священником.

Ислейв был посвящен в епископы, когда ему было пятьдесят лет. Тог­да папой был Лев Седьмой. А в следующую зиму Ислейв был в Норвегии, но потом вернулся сюда. А скончался он в Скалахольте, а тогда он был епископом уже 24 зимы. Так нам сказал Тейт. То произошло в День Го­сподень, на шестую ночь после праздника Петра и Павла, восьмидесятью зимами позже гибели Олава сына Трюггви^[42].

Тогда я жил у моего воспитателя Тейта, мне было 12 лет. А Халль, ко­торый был как памятлив, так и нелжив, и помнил о том, как его крестили, рассказал нам, что Тангбранд крестил его в возрасте трех лет, а то было за зиму до того, как христианство было принято по закону. А поселился он в Ястребиной Долине, когда ему было 30 лет, и жил здесь 64 зимы, и было ему 94 зимы, когда он скончался, а было то на День Епископа Мартена, на десятую зиму после смерти епископа Ислейва.

 

1. О епископе Гицуре

Епископ Гицур, сын Ислейва, был посвящен в епископы по просьбе местных жителей в дни конунга Олава, сына Харальда, двумя зимами по­сле того, как скончался Ислейв. В одну из этих зим он жил здесь в стране, а в другую — в Гаутланде. А правильное имя его было такое, когда его на­зывали Гисрёд. Так он рассказывал нам.

Маркус сын Скегги стал законоговорителем после Сигвата (это про­изошло в тот год, когда епископ Гицур жил одну зиму здесь в стране) и был им двадцать четыре года. По его рассказу записаны жития всех законоговорителей в этой книге, которые были до нашей памяти, а ему рас­сказали его брат Торарин и их отец Скегги и другие мудрые люди о жиз­нях тех, кто были до его памяти; например, Бьярни Мудрый, их дед, рассказал, что помнил о законоговорителе Торарине и шести других законоговорителях после него.

Епископ Гицур был любим всеми исландцами больше, чем любой из других людей, про которых мы знаем, что они были здесь в стране. По его популярности и речам Сэмунда и его друзей, под начальством законоговорителя Маркуса, в законах было принято, чтобы все люди сосчитали и оценили свое имущество и присягнули, что то, что у них было в виде зем­ли или в виде движимого имущества, оценено верно, а потом отделили десятину церкви. Это значительный знак того, как соотечественники слу­шались этого мужа, коль он добился того, чтобы все имущество, что на­ходилось в Исландии, и сама земля были оценены под присягами, и были отделены десятины, и было принято в законах, что так будет, пока в Ис­ландии будут жить люди.

Епископ Гицур повелел также издать закон о том, что епископский престол в Исландии будет находиться в Скалахольте, а до этого его нигде не было, и он отдал епископству земли Скалахольта и множество иных богатств, как в виде земель, так и в виде движимого имущества.

А так как ему показалось, что эти места становятся все богаче, то он отдал свыше четверти своего епископства для того, чтобы здесь в стране было два епископства, а не одно, как его просили жители Севера. Но пе­ред этим он велел пересчитать здесь в стране бондов, и было тогда семь целых сотен в Четверти Восточных Фьордов, десять в Четверти Кривой Реки, девять в Четверти Широкого Фьорда, двенадцать в Четверти Островного Фьорда. Во всей Исландии несосчитанными остались те, кто не платил взнос, чтобы ехать на тинг.

Ульвхедин, сын Гуннара Мудрого, стал законоговорителем после Мар­куса, и был им девять лет, после него был Бергтор, сын Хравна, — шесть, а потом — Гудмунд, сын Торгейра, — двенадцать лет.

В первое лето, когда Бергтор провозглашал законы, было принято но­вовведение, что в следующую зиму должно записать законы в книгу у Хавлиди, сына Мара, по словам и под надзором Бергтора и других муд­рых мужей, которые были для этого избраны. Они должны были сделать в законах все те нововведения, которые им покажутся лучше, чем древние законы. Они должны быть объявлены следующим летом в лёгретте, а приняты те из них, против которых не возразит большая часть народа. И вначале в законы были записаны Вигслоди^[43] и многое другое и объявлены священниками следующим летом в лёгретте. И это всем понравилось, и никто не стал возражать.

И было ещё в первое лето, когда Бергтор провозглашал законы, что епископ Гицур не поехал на тинг по болезни. Но он послал на альтинг своим друзьям и хёвдингам обращение, чтобы они просили Торлака, сына Рунольва, сына Торлейка, брата Халля из Ястребиной Долины, что­бы тот согласился, чтобы его посвятили в епископы. И все сделали так, как было в его обращении, и так случилось потому, что Гицур сам очень просил об этом, а Торлак в то лето уехал и воротился в следующее, и тогда его посвятили в епископы.

Гицур был посвящен в епископы, когда ему было сорок лет. Тогда па­пой был Григорий Седьмой^[44]. Потом он на следующую зиму был в Дании, а летом опять вернулся сюда в страну. Когда же он был епископом уже двадцать четыре года, как его отец, тогда Йоан, сын Эгмунда, был посвя­щен первым епископом на престол в Холмах. Тогда ему было шестьдесят четыре года. А двенадцатью зимами спустя, когда Гицур был епископом всего тридцать шесть зим, был посвящен в епископы Торлак. Гицур велел посвятить его в епископы на престол в Скалахольте ещё при своей жиз­ни. Тогда Торлаку было тридцать два года. А тридцатью ночами позже епископ Гицур скончался в Скалахольте, в третий день недели, в пятые календы июня^[45].

В тот же год, но раньше, чем епископ Гицур, умерли папа Пасхалий Второй, йорсалирский конунг Балдвини, иерусалимский патриарх Арнальдус и шведский конунг Филипп, а позже в то же самое лето — грече­ский конунг Алексий, который тридцать восемь зим сидел на престоле в Миклагарде^[46]. А двумя зимами позже была смена века. Тогда конунгами в Норвегии семнадцать зим были Эйстейн и Сигурд^[47], после своего отца Магнуса, сына Олава, сына Харальда. То было сто двадцать зим после смерти Олава сына Трюггви, или двести пятьдесят зим после убийства английского конунга Эадмунда, или 516 после смерти папы Григория^[48], который крестил Англию, по подсчётам. А он скончался на второй год правления кесаря Фоко^[49], на 604-ю зиму после рождения Христа по всеоб­щему счету. А всего прошло 1120 лет.

Здесь заканчивается эта книга.

 

1. Рода епископов

Вот рода и родословные исландских епископов:

Первопоселенец Кетильбьёрн, который жил на юге на вершине Мши­стой Горы, был отцом Тейта, отца Гицура Белого, отца Ислейва, который был первым епископом в Скалахольте и отцом епископа Гицура.

Первопоселенец Хроллауг, который жил на востоке в Широком Дво­ре на Побережье, был отцом Эцура, отца Тордис, матери Халля с Побе­режья, отца Эгиля, отца Торгерд, матери Йоана, который был первым епископом в Холмах.

Первопоселенка Ауд, которая жила на западе в Лощине, в Широком Фьорде, была матерью Торстейна Рыжего, отца Олейва Фейлана, отца Торда Ревуна, отца Торхильд Куропатки, матери Торда Лошадиная голо­ва, отца Карлсефни, отца Снорри, отца Халльфрид, матери Торлака, ко­торый сейчас епископ в Скалахольте, после Гицура.

Первопоселенец Хельги Тощий, который жил на севере на Христо­вом Мысе в Островном Фьорде, был отцом Хельги, матери Эйнара, отца Эйольва, сына Вальгерд, отца Кетиля, который сейчас епископ в Холмах, после Йоана.

 

12. Родословная

Вот имена родословной Инглингов и людей из Широкого Фьорда:

1. Ингви Конунг Тюрков. 2. Ньёрд Шведский Конунг. 3. Фрейр.

1. Фьёльнир, который умер у Фроди Миротворца. 5. Свегдир. 6. Ванланди. 7. Висбур. 8. Домальд. 9. Домар. 10 Дюггви. 11. Даг. 12. Альрек. 13. Агни. 14. Ингви. 15. Ёрунд. 16. Аун Старый. 17. Эгиль Вендильская ворона. 18. Оттар. 19. Адильс из Уппсалы. 20. Эйстейн. 21. Ингвар.

22. Энунд Дорога. 23. Ингьяльд Коварный. 24. Олав Дровосек. 25. Уппландский конунг Хальвдан Белая нога. 26. Гудрёд. 27. Олав. 28. Хельги.

1.  Ингьяльд, сын дочери Сигурда, сына Рагнара Кожаные штаны.
2.  Олейв Белый. 31. Торстейн Рыжий. 32. Олейв Фейлан, который первый из них жил в Исландии. 33. Торд Ревун. 34. Эйольв, который крестился в старости, когда христианство пришло в Исландию. 35. Торкель. 36. Геллир, отец Торкеля, отца Бранда, и Торгильса, моего отца, а меня зовут Ари.

 

Примечание

Ари Торгильссон по прозванию «Мудрый» (Ari inn frodi Porgilsson, 1067‒1148 годы) считается основоположником исландской историче­ской литературы и одним из отцов исландской литературы в целом. Как свидетельствует об Ари Снорри Стурлусон: «Он был первым человеком здесь в стране, кто на северном языке записал истории древности и со­временности». Конечно, судя по его сохранившимся произведениям, его талант скорее выражался в исторических исследованиях, чем в литератур­ном творчестве, хотя его проза прозрачна и адекватна его намерениям. В отношении фактов исландской истории единственным источником Ари была устная традиция, то есть свидетельства очевидцев. Но тем не менее проза Ари заслуживает большого доверия: в те времена, когда в ходу было множество полуисторических традиций, Ари ничего не принимает без наилучших имеющихся доказательств, которые он обычно цитирует. Так­же он был аккуратен в установке хронологии, и на его датировки опирает­ся множество хронологий в сагах, составленных историками позже. Име­ется краткий, но информирующий обзор жизни и работы Ари в прологе Снорри к «Кругу Земному». Из утверждений Снорри и самого Ари сле­дующие работы могут быть с уверенностью приписаны Ари:

1. Íslendingabók, «Книга об исландцах» (утеряна). Ари говорит, что она содержала жития конунгов и генеалогии вдобавок к материалу более поздней Libellus Islandorum. Вероятно, на эти жития конунгов ссылался Снорри, хотя вполне вероятно, что эти жизнеописания составляли дру­гие работы Ари, ныне утерянные. Более ничего о первой редакции «Кни­ги об исландцах» неизвестно. Написана она была около 1120 года.
2. Libellus Islandorum, которую обычно также называют Islendingabok. Она была написана в период между 1122 и 1133 годами, но в какое имен­но время этого периода уточнить невозможно. Эта книга (вернее, кни­жечка — в ней всего 10‒20 страниц в современных изданиях) представ­ляет собой краткую, но очень богатую фактами и строго хронологическую историю Исландии в период 870‒1120 годов. В ней рассказывается о засе­лении Исландии, об учреждении альтинга, о принятии древнейших зако­нов, об открытии Гренландии, о введении христианства, древнейших епи­скопах и законоговорителях. «Книга об исландцах» была, по-видимому, первым историческим произведением в исландской литературе и послу­жила основой для исторических (то есть родовых и королевских) саг.

Хаук Эрлендссон в конце своей копии Landnamabok в его знаменитой рукописной книге (Hauksbók) говорит, что Ари частично участвовал в создании «Книги о занятии страны», хотя конечно же он мог иметь в виду, что информация в «Книге о занятии» опиралась на «Книгу об ис­ландцах». Степень же участия Ари в собственно написании «Книги о занятии земли», возможно, никогда не будет узнана.

Многие поздние авторы, как и Снорри, цитировали Ари, что показы­вает длительный интерес к истории, который возбудила его книга. Такие цитирования мы находим в «Книге о занятии земли» (ii.12.6), «Саге о людях из Лососьей Долины», «Саге о людях с Песчаного Берега», «Саге о Стурлунгах» (i.204). Иногда информация, приписываемая Ари, отли­чается от сведений в самой «Книге об исландцах», и возможно, объясня­ется это тем, что автор цитирует первую редакцию книги. Наглядный пример — отрывок из «Саги о Стурлунгах».

Неизвестно, был ли Ари автором ещё других произведений.

«Книга об исландцах» сохранилась в двух списках XVII века (AM 113b, лучшая копия, и AM 113a), копиях с утерянного манускрипта XII века Переписчик, Йон Эрлендссон, воспроизводит правописание средневекового манускрипта. «Книга об исландцах» неоднократно из­давалась, например: Gother, Altnordische Sagabibliothek no. 1, 2^nd ed. 1924; H. Hermansson, Islandica, XV, Ithaca, N. Y., 1930.