Шлецер использовал в своем труде весь накопленной к тому времени западноевропейской наукой арсенал методов критического исследования древних текстов и анализа исторических событий. Будучи выдающимся ученым-энциклопедистом, он использовал и достижения смежных наук. Сочинение Шлецера вывело русскую историческую науку на уровень лучших исторических школ того времени и во многом обусловило последующие научные успехи русских историков.
Публикуя летописный текст, геттингенец снабжал его обширными комментариями и выписками из сочинений раннесредневековых западноевропейских, византийских и восточных авторов. Этим он существенно расширил источниковедческую базу сведений по начальному этапу русской истории.
В России по достоинству оценили труды Шлецера, и его авторитет долгие годы оставался непререкаемым. Далеко не все воззрения этого ученого на российскую историю были подтверждены последующими исследованиями. Но это не умаляет значение его научного подвига.
Во время занятий русской историей Шлецер предложил российскому императору создать ученое историческое общество, главной целью которого стало бы издание и изучение летописного наследия. При этом он выразил готовность принять участие в работах.
Очевидно, Шлецер искал помощников и преемников дела, которому посвятил значительную часть своей жизни. Не находя конкретных лиц, которым он мог бы передать эстафету, историк сделал ставку на организацию научного общества. Оно, по его мысли, могло бы поддержать идею изучения древностей и содействовать появлению в будущем профессиональных исследователей.
Дополнительными побудительными мотивами, привлекавшими взор Шлецера к России, были семейные обстоятельства. Два его сына в это время находились на русской службе. Карл Августович был российским консулом в Любеке, а Христиан Августович — профессором политической экономии в Московском университете.
