«Той бо вельми изучен бысть писания, многи книги чита и впаде в ересь, укоряше церковь и все уставы, епископы и презвитеры, иконы и посты». (25, 69)
Андреян, начитавшись каких-то сочинений, стал иконоборцем. Беда постигла монаха вскоре после появления на Руси иконоборческого памфлета Ивана-Марка. Поэтому можно предположить, что виной стало талантливое произведение александрийского диссидента.
Бунт Андреяна пришелся на 1004 год. По иконоборческой «эре 5496 года» шел 1000 год от Рождества Христова. Так что в этом году иконоборцы ожидали конца света, что дало всплеск эсхатологических чаяний. Припомним, что и защитник армянских иконоборцев Степанос Таронский в послесловии дал целую подборку дат, ведущих к 1004 году, в котором дописал свое сочинение, видимо, завершая земные дела пред ожидавшимся им концом света. (3, 206)
Под соблазн подобных чаяний попал Марк Македонянин, ушедший со службы великого князя в египетский иконоборческий монастырь. В 1003 году до всемирной катастрофы оставалось мало времени — только чтобы замолить накопившиеся грехи. Его послание насыщено эсхатологическими мотивами. Он трижды упоминает последнее перед погибелью мира поколение, осуждает погрязших в грехе православных церковнослужителей. Сам Марк был в ожидании Страшного Суда:
«Если же ты (Владимир Святой. — В. Г.) примешь ее (православную веру. — В. Г.), то я никогда к тебе не возвращусь, но здесь усну смертию и буду ждать суда Сына Божия». (12, 6)
Видимо первоначально в послании предлагалось отринуть православие, с тем, чтобы достойно встретить конец света под руководством иконоборческих вероучителей. Но принятие христианства Владимиром Святым еще до испытания вер показалось издателям невероятным, и текст был отредактирован.
Андреяну вскоре пришлось удостовериться в том, что хулители православия не правы. Страшный 1004 год закончился, а конец света не наступил. Ложность пророчества иконоборцев наглядно показала правоту православия. Андреян раскаялся в своих заблуждениях и вернулся к праведной жизни.
