«В то же лето афиняне изгнали эгинцев с женами и детьми с их острова, предъявив обвинение в том, что они были главными виновниками войны. Остров Эгина лежит вблизи Пелопонесса, и потому афиняне сочли для себя более безопасным заселить его своими поселенцами, которых они вскоре туда и выслали». (12,76)
Одной из причин разгара войны стало требование Спарты освободить Эгину. Эгина лежала между Пелопонессом, где находился главный противник – Спарта, и Аттикой. Захватив Эгину, спартанцы имели бы удобный плацдарм для нападений.
Часть эгинских изгнанников приютили спартанцы, остальные разъехались по всей Греции. Не нужно думать, что афиняне обезлюдили остров. Кара постигла только полноправных граждан, которые в каждом греческом городе-государстве составляли незначительную часть населения. Аристотель определял население Эгины той эпохи в 500 тысяч человек. Из них 470 тысяч были рабами и зависимыми людьми, а только 30 тысяч – свободными.
При захвате Греции в начале XII века дорийцами, завоеватели обратили часть местного населения в рабов, а часть – в, своего рода, государственных крепостных, называвшихся периэками. Периэки обрабатывали землю, занимались ремеслом и торговлей, несли воинские повинности. Они имели имущество и были лично свободны, хотя и не могли переселяться за пределы страны. Периэков не допускали к управлению государством, которое содержалось в основном за их счет. Полноправными гражданами были потомки завоевателей, зорко следившие за деятельностью порабощенных аборигенов.
Эгинские периэки происходили от мирмидонян, родственных фессалийским мирмидонянам, воевавшим во главе со своим вождем Ахиллом под Троей (середина XIII века). Но после дорийского нашествия коренные островитяне перешли на язык завоевателей. Тем не менее, на острове сохранялась память о стародавнем свободном прошлом.
Главный храм Эгины был посвящен богине Афине. На фронтоне храма были изображены сцены боев под Троей: на одной - эгинский герой Теламон, спутник Геракла, на другой – Аякс, сын Теламона, - участник Троянской войны.
Репрессии афинян обрушились на немногочисленную элиту, управлявшую островом. Геродот, современник выселения, прямо говорит, что в изгнание отправились только богатые эгинцы. (2,299) Периэки и рабы не пострадали, так как должны были обслуживать новых владык.
Афинские переселенцы на Эгину имели статус клерухов. От обычных греческих колоний клерухии отличались более военизированным характером и более тесной связью с породившим поселение городом-метрополией. Клерухии были военными форпостами в завоеванных областях. Так как десант, направленный во враждебное окружение, мог быть в любой момент изгнан, за клерухами сохранялись права афинских граждан. Они приезжали в Афины для участия в главных городских торжествах – Дионисиях и Панафинеях. Поэтому так часто платоновские диалоги произносятся в разные годы, но во время Панафиней.
Ребенком Платон мог приезжать на Панафинеи в близлежащие от Эгины Афины. Это давало ему позднее повод «вспоминать» о встречах в детские годы с афинскими философами без боязни быть уличенным во лжи. Тем более, что практически все участники диалогов на момент их написания давным-давно почивали в земле.
Особенно активно Афины образовывали клерухии в 460 - 410 годы, на которые пришелся пик могущества и агрессивности афинян. За 50 лет в клерухии было выведено около 10 тысяч афинских граждан. На Эгину приехала лишь малая часть этих военных поселенцев. Обычно клерухии насчитывали от нескольких сотен до тысячи афинян.
Богатые и знатные афиняне не желали рисковать, и клерухов вербовали среди голытьбы. Бедные семьи охотно выезжали на захваченные территории, где они сразу же превращались в расу господ. Поэтому Платон не мог принадлежать к знатному и богатому афинскому роду.
В числе афинских переселенцев на Эгину прибыла мать Платона. Судьба ее семьи на новом месте была непростой. Эгинские клерухи приняли активное участие в кровопролитной Пелопонесской войне. У Платона был сводный брат Антифонт. Периктиона овдовела и вторично вышла замуж. Становятся понятными потуги Платона. В 430 году в Афинах и афинском войске свирепствовала чума, унесшая множество жизней. Судя по всему, первый муж Периктионы скончался во время этой эпидемии. Делая себя старше, Платон пытался выдать себя за сына эгинского клеруха, скончавшегося в 430 году. На самом деле его отцом был совсем другой человек.
Бытующее мнение о том, что Антифонт был моложе Платона - ошибочно. Чего ради было Адиманту и Главкону обращаться к младшенькому в поисках сведений о стародавних философах Пармениде и Зеноне. Антифонт «вспомнил» рассказ Пифодора потому, что был старшим из братьев.
Антифонт мог встречаться с афинским адмиралом во время Пелопонесской войны, служа во флоте. Он родился в Афинах задолго до эпидемии чумы и был сыном будущего эгинского клеруха Пирилампа. Если Пириламп был вхож даже к Периклу, то можно быть вполне уверенным, что до отъезда на Эгину Антифонт доставлял отцовских райских птичек Пифодору и другим соратникам Перикла, на радость их родственницам и возлюбленным. Во встречах молодого Антифонта с Пифодором нет ничего необычного.
Древнегреческий язык состоял из диалектов. Обычно ученые выделяют три основных: эолийский, ионийский и дорийский. К эолийскому диалекту, на котором говорили жители греческих колоний западного побережья Малой Азии и острова Лесбоса, примыкали говоры жителей греческих колоний острова Кипра, пелопонесской Аркадии, Фессалии и ряда других областей. Происхождение этих говоров ученые связывают с ахейцами, господствовавшими в Греции в эпоху Троянской войны.
На ионийском диалекте говорили колонисты из городов юго-западного побережья Малой Азии. К нему примыкали наречия жителей Аттики, большого количества островов, включая Эвбею, Хиос, Самос, и их колоний. Сами жители малоазиатской Ионии считали себя выходцами из Аттики.
На дорийском диалекте говорили жители северных окраин Греции, среднегреческой Дориды, юга и северо-востока Пелопонесса, дорийские колонисты Малой Азии, Южной Италии, Северной Африки и островов, включая Сицилию, Родос, Керкиру. Самой знаменитой дорийской областью была Спарта.
Имена Платона и его отца звучали как – «Аристокл» и «Аристон». В интересующую нас эпоху одни и те же имена зачастую носили жители как «дорийских» областей, так и «ионийских». Но, тем не менее, у Фукидида имена «Аристокл», «Аристон» носят жители дорийской Спарты и дорийского Коринфа. Показательно нежелание Платона, жившего в зрелом возрасте в Афинах, пользоваться именем, полученным при рождении. В Афинах его звали под юношеской кличкой «Платон», которая закрепилась за ним на всю жизнь.
Несмотря на свою афинскую прописку, взрослый Платон испытывал симпатию к Спарте и другим дорийским областям. По его мнению, государство лучше всего было устроено у спартанцев. Все посещавшиеся им города - Мегара, Сиракузы, Тарент, Локры – дорийские. Для афинянина-ионийца такой выбор более чем странен.
Несмотря на постоянные формальные восхваления Афин в своих сочинениях, Платон в действительности презирал афинские демократические порядки. Подлинным великолепием Афины обладали только в далекой древности, когда воевали с атлантами и придерживались обычаев спартанцев. Из этой логики, кстати, следует, что атланты в фазу своего нравственного упадка и эпохи завоевательных войн свергли царей и ввели демократию, но потерпели поражение от возглавляемой доблестными афинскими царями армии.
Периктиона потеряв мужа, не нашла в маленькой ионийской колонии ему замену. Ей пришлось выйти замуж за туземца Аристона. Местные полноправные граждане к тому времени покинули остров, так что Аристон был периэком, говорившим по-дорийски.
Судя по дорийским именам, Адимант и Аристокл-Платон произошли от брака Аристона и Периктионы. Антифонт и Главкон имели ионийские имена. Антифонт был назван в честь деда по отцу, Главкон - в честь деда по матери. Так как Главкон был младше Адиманта, то несмотря на свое ионийское имя, он был сыном дорийца Аристона.
Платон был самым младшим из братьев. Адимант и Главкон родились на Эгине в период с 429 по 424 годы. Адиманта назвали в честь дорийского деда, а вот самого Платона - по отцу. Биографы Платона называли его отца Аристоном, сыном Аристокла. (788-4,664) Они имели две разные версии имени и, как смогли, сняли противоречие, присвоив одно отцу, другое - деду. На самом деле отцом был Аристокл, сын Адиманта.
У индоевропейских народов обычно имена давались по деду. По отцу имя присваивалось в том случае, если отца на момент рождения ребенка не было в живых. В 424 году афиняне потерпели ряд тяжелых поражений, в которых погибло много воинов. Похоже, что периэк Аристокл был мобилизован и пал на поле боя. Платон еще до своего рождения стал сиротой, а, боясь выдать свое полудорийское происхождение, практически отказался от своего отца, исказив его имя.
В 405 году талантливый спартанский полководец Лисандр уничтожил афинский флот и начал захват афинских колоний и городов союзников афинян. Общей участи подверглась и Эгина. В ходе войны афиняне жестоко обращались с населением завоеванных территорий. На остове Мелос, например, они в 416 году вырезали всех взрослых мужчин, а женщин и детей продали в рабство. Спартанцы могли бы отплатить им тем же.
Если массовая резня беззащитного населения в то время еще воспринималась как жестокость, то продажа в рабство захваченных врагов была обычным явлением. В лучшем случае Платона ждал рабский труд на галерах, и у него оставалось бы очень мало времени для написания философских трактатов.
Будущему автору диалогов повезло. Лисандр проявил необычную для того времени гуманность. Всех захваченных афинян он отправил в Афины. У него был свой расчет. Переполненный город не смог бы выдержать долгой осады из-за нехватки продовольствия. Спартанцы блокировали Афины с суши и моря, и в апреле 404 года столица Аттики капитулировала. Так закончилась Пелопонесская война.
Союзники спартанцев требовали, чтобы сдавшийся город был разрушен, а его жители поголовно проданы в рабство. Но Лисандр был непреклонен. Он заключил союз с Афинами, не тронув ее жителей. Платону вновь улыбнулась удача – рабская участь не коснулась его.
Уничтожив афинскую клерухию на Эгине, спартанцы вернули на остров уцелевших в войне эгинских изгнанников. Вражда жителей острова с Афинами возобновилась с новой силой.
Платон оказался в сложном положении. Для эгинцев он имел клеймо родства с афинскими завоевателями, для афинян был родственником ненавистных дорийцев. В диалогах все братья Платона описаны как жители Афин, а Эгина не упоминается. На родной остров семья Платона вернуться не смогла.
