СТАНДАРТ принят: что дальше?

На вопросы зам. главного редактора журнала В. Н. Ильина ответил директор Института российской истории РАН Ю. А. Петров.

Корр.: Прежде всего, разрешите поздравить Вас и весь авторский коллектив с завершением первого этапа работы. Как Вы охарактеризуете достигнутый результат?

Ю. А. Петров: Историческая картина не может быть однозначной или монохромной, поэтому дискуссии будут всегда. Какова роль Ленина? Сталина? Что дали реформы Хрущёва и Брежнева? Вопросов много, возникают и новые. Обществу, молодому поколению нужен субстрат исторических знаний, чтобы ориентироваться в океане информации. Нужны проверенные факты. К тем, что были в прежних учебниках, добавилась масса новых, витающих в общественном сознании в «полупереваренном» виде. Мы создаём фундамент для их усвоения.

Корр.: Противоречиво оцениваются не только отдельные исторические периоды или фигуры, но и сам исторический фундамент государства.

Ю. А. Петров: Мы ведём его начало от Киевской Руси, включая в рассмотрение новые регионы и народы по мере его расширения. Это традиционный подход, я не вижу причин от него отказываться. Хотя со стороны Института истории АН Татарстана звучала критика: стандарт несёт прежний моноцентричный подход, недостаточно учитывает историю тюркских и других государств на территории России. Предлагалась переоценка ордынского ига: речь должна идти о взаимодействии, а не о национальном гнёте.

Корр.: Опустошение Батыем Руси – прогресс, завоевание Казани Иваном IV – регресс. Двойные стандарты всегда против России, и почти на всем постсоветском пространстве российский «колониализм» и советская система воспринимаются как исключительно репрессивные.

Ю. А. Петров: Ни одного идеального государства в истории ещё не построили. Следует говорить о том, насколько власть ограничивает общество. Наверняка власть московских князей и российских императоров была менее обременительна для народов, чем власть ордынских ханов. То же касается многих земель, где правили местные или иноземные феодалы. Хороший пример – присоединение Кавказа.

Корр.: Один из «больных» вопросов – вернётся преподавание истории к линейной системе или останется концентрическим?

Ю. А. Петров: Практика показала, что ходить кругами, хватая поверхностные знания и оценки, – занятие малопродуктивное, так что пора возвращаться к линейной системе. История человечества усложняется от эпохи к эпохе, от столетия к столетию. И лучше, чтобы XX век и современность изучали в старших классах, когда складываются самостоятельное критическое мышление, система ценностей, когда учатся сопоставлять точки зрения. В дополнение к учебникам будут выпущены хрестоматии, чтобы школьники учились работать с документами, сверять с ними мнения и оценки. Будут разрабатываться и пособия нового типа, прежде всего мультимедийные. Для учителей, в свою очередь, в рамках комплекса будет создан своеобразный историографический обзор: позиции разных исторических школ, их общественные и политические ориентиры, исторические убеждения и оценки.

Корр.: Как Вы относитесь к ЕГЭ по истории?

Ю. А. Петров: Нынешняя система тестирования нацелена на проверку знания фактов. Мы бы хотели, чтобы школьников не натаскивали на ЕГЭ, изнуряя бесконечной зубрёжкой, а учили думать. История – прежде всего предмет для размышления, а не для заучивания. Она лежит в основе гражданской позиции. Формировать уважение к своей истории, традициям и духовным ценностям, культуре – задача, безусловно, государственная. А значит, решать её нужно в рамках государственной системы образования, то есть в школе. Чувства патриотизма и гражданственности не измеришь знанием фактов. Историю надо пережить, пропустить через себя, тогда она остаётся в памяти и формирует личность.