В спорных случаях лучше обратиться не к аргументам противостоящих сторон, а к первоисточникам, то есть к летописям и археологическим материалам. Факты обычно бывают красноречивее интерпретаций.
Вначале выясним, кто же всё-таки напал на Русь — монголы или татары, а может быть, монголо-татары, или татаро-монголы? Все русские летописи единогласно называют своих врагов татарами на протяжении всего времени знакомства с ними от битвы на реке Калке в 1223 году. Но ознакомление с собственно монгольскими и китайскими материалами рисует несколько неожиданную для неспециалиста картину. В XII–XIII веках степи Центральной Азии населяли различные монголоязычные племена: найманы, монголы, кереиты, татары, меркиты. При этом татары ближе других кочевали вдоль границ китайского государства, поэтому китайцы использовали их для охраны собственных пределов, естественно, за определённую плату. В результате в Китае хорошо знали именно ближайшее племя татар, перенеся их название на более северные монгольские племена, то есть этноним «татары» употреблялся в качестве синонима европейскому понятию «варвары». Причем собственно татар китайцы называли белыми татарами, жившие севернее монгольские племена именовались чёрными татарами, а обитавшие в еще более северных лесах — дикими татарами. Самого Чингисхана китайская историческая традиция относила к чёрным татарам.
В самом начале XIII века Чингисхан предпринял против собственно татар карательный поход в отместку за отравление своего отца. Сохранился приказ, который владыка монголов отдал воинам: уничтожить всех ростом выше тележной оси. В результате такой бойни татары как военная и политическая сила были стерты с лица земли. Однако верные своей традиции китайцы продолжали именовать остальные монгольские племена татарами. Сами монголы никогда себя татарами не называли, что отметил путешественник XIII века Г. Рубрук. Из сказанного следует, что появившаяся в Европе в 1236 году армия хана Бату состояла из монгольских воинов, а татары в ней, если и были, то – единицы.
Однако постоянно контактировавшие с китайцами хорезмские, арабские и европейские купцы принесли в Европу название татары еще до появления здесь войск Бату. Этот этноним утвердился на страницах всех европейских летописей в соответствии с китайской традицией. И хотя П. Карпини и Г. Рубрук, посетившие Монголию в 40–50-е годы XIII века, выявили ошибку, в Европе упорно продолжали именовать монголов татарами.
Уже в XIX веке один учитель санкт-петербургской гимназии, не вникнув тщательно во все факты, написал, что на Европу напали два азиатских народа — монголы и татары. Таким образом, под пером человека, далёкого от истории, возник никогда не существовавший союз двух народов, объединившихся для завоевания мира, — монголо-татары. Первая часть в нем — самоназвание населения государства Чингисхана, вторая — то же самое в китайской исторической традиции. Это выглядит точно так же, как если бы мы называли сейчас население Германии немцы-дойч. Следовательно, употребление выражений: монгольское нашествие, монгольское иго, монгольское государство исторически обосновано.
Что же касается современных татар, то они ни по происхождению, ни по языку не имеют совершенно никакого отношения к центрально-азиатским татарам XII–XIII веков. Поволжские, крымские, астраханские и другие современные татары унаследовали от центрально-азиатских собственно татар лишь название. Это можно рассматривать и как исторический казус, которых встречается достаточно много, и как укоренившуюся традицию. Но они являются прямыми потомками населения Золотой Орды, хотя происхождение каждого из этих народов складывалось собственным, довольно сложным путем из многих этнических компонентов при наличии двух основных общих элементов — исламской религии и тюркского языка.
Следующим вопросом, требующим уяснения, является определение численности вторгшегося в Европу войска Бату. От этого зависит классификация самого похода: был он действительно нашествием или всего лишь одним из многих грабительских набегов кочевников. Из восточных источников известно, что решение о походе принималось на специальном съезде — курултае — всех членов дома Чингизидов и высшей степной аристократии Монголии в 1235 году. Главнокомандующим на нем был утвержден внук Чингисхана Бату, и в помощь ему были приданы одиннадцать принцев с собственными военными силами, а также лучший монгольский полководец Субедей. Армия готовилась целый год — ковалось оружие, изготавливались доспехи, накапливались продовольственные запасы, — прежде чем она выступила на Запад. Нужно иметь в виду и то, что поход осуществлялся в полном соответствии с завещанием Чингисхана. Все это однозначно свидетельствует об организации широкомасштабного и долговременного нашествия, а не молниеносного грабительского набега.
Численность выступившей в Европу армии можно определить лишь крайне приблизительно, по косвенным данным. Материалы последних исследований позволяют утверждать, что под знаменами хана Бату собралось около 65 тысяч человек. Действия монголов на Руси, несомненно, облегчали феодальная раздробленность и отсутствие единого мощного противостоящего войска, а также возможность штурма каждого города в отдельности. Разгромив Волжскую Булгарию, располагавшуюся в нижнем течении Камы, отряды Бату появились в конце 1237 года под Рязанью. Их предводители обратились ко всем «князем рязанским, просящее у них десятины во всём, во князех и в людех и в конех, десятое в белых, десятое в вороных, десятое в бурых, десятое в рыжих, десятое в пегих». На что получили достойный ответ: «Коли нас не будет, то всё ваше будет». Эти гордые слова практически стали общерусским лозунгом на весь период монгольского завоевания – с 1237 по 1241 год.
Результаты нашествия для Северо-Восточной и Юго-Западной Руси были самые плачевные, что лаконично выражено в летописной записи: «Живые завидовали спокойствию мертвых». Даже через 30 лет после нашествия восемь княжеств Северо-Восточной Руси имели только по одному городу: Белозерское, Костромское, Московское, Переяславское, Стародубское, Суздальское, Углицкое, Юрьевское. Лишь крайний северо-запад Руси (Новгород и Псков) избежал жестокого погрома, но не избежал последовавшего за этим порабощения.
Монголы установили прямое властвование над половецким степным населением и опосредованное – через политические и экономические рычаги – над русским народом. Все русские княжества территориально не были включены в состав Золотой Орды. Монголы никогда не интересовались их землями и даже не пытались присоединить их к собственному государству. Главная причина такого безразличия состояла в традиционном способе монгольского хозяйствования, основой которого было кочевое скотоводство. Но все русские княжества стали самым настоящим колониальным владением династии Джучидов, откуда непрерывным потоком шли разнообразные ресурсы — деньги, товары, люди.
Что же такое монгольское иго по отношению к Руси? Специально разработанный комплекс политических и экономических мероприятий, позволявших держать в зависимости целый народ. По сути дела это было продолжением начатой ещё Чингисханом политики ограбления соседей. Правда, сам основатель этой доктрины действовал менее изощрёнными и более дикими способами: опустошать, уничтожать полностью города и их население, а освободившиеся после этого территории отводить под выпас монгольского скота. В целом это напоминает изобретённую много позже «политику выженной земли».
Лишь после смерти Чингисхана умнейший придворный из народа киданей Елюй Чуцай надоумил его наследников не сравнивать с землёй завоёванные города, засевая их ячменём, а великодушно дарить покорённым народам жизнь, облагая их данью в пользу имперской казны. Цифровые выкладки Елюй Чуцая, раскрывшие выгоды такой политики, повергли преемника Чингисхана Угедея в такой восторг и изумление, что предложение министра, несмотря на его полное противоречие завещанию Великого Предка, было с благосклонностью принято.
Это была своеобразная новая экономическая политика, выгоды которой быстро постигла вся степная аристократия, несмотря на величайший пиетет и прямое обожествление основателя Монгольской империи. Именно отсюда и произрастают корни того явления, которое получило наименование «монгольское иго».
Иго возникло не как исключительное и изощрённое изобретение только для русских княжеств, это была политика Чингизидов в отношении всех завоёванных народов, основы которой разрабатывались задолго до похода на Русь.
Можно называть это игом, гнетом, комплексом политических и экономических мер — внутренняя суть явления не изменится: отношения завоевателя и побеждённого. Русскую специфику составляла лишь одна черта: сам угнетатель жил вдалеке, а не среди покорённого народа. Известный мыслитель прошлого века Н. Я. Данилевский в своей книге «Россия и Европа» называет такую ситуацию «коллективным рабством». По сути это верно, хотя звучит более эмоционально по сравнению с коротким словом иго. Возникновению именно этого термина мы обязаны Н. М. Карамзину, который писал: «Государи наши торжественно отреклись от прав народа независимого и склонили выю под иго варваров».
В чём же конкретно заключалось монгольское иго на Руси? Естественно, особо интересна оценка его современниками, непосредственно соприкоснувшимися с ним семьсот лет назад. Яркие впечатления оставил монах-дипломат П. Карпини, побывавший на Руси и в Золотой Орде в 1245 году. Даже через 5 лет после монгольского погрома он видел «бесчисленные головы и кости мёртвых людей, лежавшие на поле», а от огромного Киева сохранилось лишь 200 домов, жителей которых завоеватели держали «в самом тяжёлом рабстве».
А вот и конкретные наблюдения относительно организации монгольского властвования: «В бытность нашу в Руссии был прислан туда один сарацин, как говорили, из партии Куюк-хана и Бату, и этот наместник у всякого человека, имевшего трёх сыновей, брал одного, как нам говорили впоследствии, вместе с тем он уводил всех мужчин, не имевших жён, и точно так же поступал с женщинами, не имевшими законных мужей, а равным образом выселял он и бедных, которые снискивали себе пропитание нищенством. Остальных же, согласно своему обычаю, пересчитал, приказывая, чтобы каждый, как малый, так и большой, даже однодневный младенец, или бедный, или богатый, платил такую дань, именно, чтобы он давал одну шкуру белого медведя, одного чёрного бобра, одного чёрного соболя... И всякий, кто не даст этого, должен быть отведён к татарам и обращён в их рабство». Эту выразительную картину Карпини усиливает еще и общим произволом монголов по отношению к русскому населению: «Сверх того, они требуют и забирают без всякого условия золото и серебро и другое, что угодно и сколько угодно».
Через 10 лет после П. Карпини в этих же местах побывал другой монах-дипломат — Г. Рубрук. Его свидетельства о монгольском иге не менее выразительны. Оценивая ситуацию на Руси в целом, он сообщает, что вся она «опустошена татарами и поныне ежедневно опустошается ими. Когда русские не могут больше дать золота или серебра, татары уводят их и их малюток, как стада, в пустыню, чтобы караулить их животных». Причём тяжесть ига испытывали не отдельные слои русского общества, а поголовно всё население кроме духовенства.
Все эти свидетельства позволяют расценивать монгольскую политику на Руси именно как иго, то есть властвование завоевателей фактически было беспредельным произволом и базировалось исключительно на полнейшем беззаконии, беззастенчивом попрании всех прав и грубой силе. Система договоров и выдававшихся ханами ярлыков могла быть нарушена в любой момент по какому-либо незначительному поводу, а то и вовсе беспочвенно. Установлено иго на Руси было путём завоевания, а поддерживалось оно целым рядом специальных мер, проводившихся общеимперским правительством, располагавшимся в монгольской столице Каракоруме, и золотоордынскими ханами, обосновавшимися в Сарае на Нижней Волге.
Первым делом монголы восстановили значение титула великого князя Владимирского, который значительно потускнел в усобицах конца XII — начала XIII века. Теперь притягательность Владимирского стола состояла не только в общерусской политической власти, но и в многочисленных выгодах, обусловленных сбором дани, прямыми связями с ханами и извлекаемыми отсюда возможностями по расширению собственных владений. Желание русских князей верховенствовать на Владимирском столе монголы превратили в основной принцип древнеримской политики: «разделяй и властвуй». В результате объединительные тенденции русских княжеств были отодвинуты более чем на 100 лет.
Следующий шаг в укреплении ига на русских землях был предпринят в 50-е годы XIII века. Он состоял в централизованном проведении переписи всего населения для определения суммы дани. Для этого на Русь приехали из Каракорума специальные чиновники, которых русские летописи называют численниками. Перепись вызвала возмущение населения, видевшего не только признак экономического закабаления, но и моральное унижение. Наибольшее возмущение перепись вызвала в Новгороде, в связи с чем ханских численников вынужден был лично сопровождать Александр Невский.
Несмотря на эксцессы, перепись была закончена, и одним из результатов её стала постановка десятников и сотников, то есть организация всего населения по тому же принципу, который был введён Чингисханом в военизированной Монголии. Кроме того, во всех княжествах были введены должности баскаков — специальных ханских наместников, обладавших неограниченными правами. Во главе всей организации монгольского властвования на Руси стоял великий владимирский баскак. До сих пор на русских картах можно найти множество населённых пунктов с названием Баскаково.
Наконец, монголы постоянно подтверждали свою власть и волю на Руси периодической организацией военных походов. Одни из них имели чисто карательный характер — наказать какого-либо князя, другие охватывали огромные территории сразу нескольких княжеств. Те и другие всегда кончались поголовным грабежом и угоном пленных и скота в Орду. Только на протяжении XIII века русские летописи сообщают о полутора десятках различных по тяжести последствий нападений на княжества Северо-Восточной и Юго-Западной Руси.
Наибольшее разорение принесли нашествия рати Неврюя 1252 года и Дюдена 1293 года. карательный поход под руководством Дюдена охватил территорию от Ростова до тверских владений, подвергнув уничтожению и грабежу 14 городов. При этом монголы не просто нападали, но и лишали возможности обороняться, о чём свидетельствует их требование уничтожить все крепостные сооружения вокруг галицко-волынских городов.
Проводимая на Руси политика военного запугивания не оставалась в навсегда застывших формах. Она изменялась и приспосабливалась к новым ситуациям, возникавшим на всём протяжении существования монгольского ига. В XIV веке было упразднено баскачество и перестало практиковаться отправление на Русь крупных военных соединений с карательными целями. Вместо этого хан Узбек делает основной упор на запугивание князей, развязывая против них самый настоящий террор, пытаясь утихомирить одних и добиться повиновения других.
В 1318 году был убит Михаил Александрович Тверской, в 1326 году Дмитрий Михайлович Тверской и Александр Новосильский, в 1327 – Иван Ярославич Рязанский, в 1330 – Фёдор Стародубский, в 1339 – Александр Михайлович Тверской и его сын Фёдор. Наряду с этим стали посылать на Русь не крупные воинские соединения, а небольшие посольства, перед которыми ставились конкретные задачи — давление на определённого князя. В результате Узбек добился главного – увеличения дани, получаемой с Руси.
Естественно, возникает вопрос и о конкретной цифре, в которой выражалась получаемая с Руси дань. При её исчислении нельзя забывать, что кроме чисто денежных сборов были и различные повинности типа ямской, обязательного и полного обслуживания многочисленных послов и их сопровождения, поставка в золотоордынскую армию воинских отрядов в полном вооружении. Что касается чисто денежной стороны, то в некоторых документах фигурирует пять тысяч рублей, собираемых с северо-восточных княжеств. В весовом значении эта цифра превышала тонну серебра, что в масштабе цен XIV века составляло огромную сумму. О том, какое значение имели эти деньги для Золотой Орды, говорит следующий факт. В конце XIV века в княжествах Северо-Восточной Руси было около 50 городов. А в Золотой Орде в середине XIV века насчитывалось 110 городов, большая часть которых была построена после завоевательных походов хана Бату. В значительной части это строительство шло на русское серебро и руками русских мастеров.
Еще один отчётливо проявившийся аспект монгольского ига состоял в ослаблении общегосударственной территориальной структуры. Это привело к фактическому разделению Северо-Восточной и Юго-Западной Руси, резкому упадку международной значимости Руси, её авторитета на европейской арене. Несомненно, нападение шведов на Неве в 1240 году и немцев на Чудском озере в 1242 году было следствием монгольского погрома. Шведы и немцы прекрасно знали, что Новгороду и Пскову никто не сможет помочь. Для этого просто не было сил, всё было голо, босо, безоружно. Этой же ситуацией воспользовалась и Литва, захватывая владения русских княжеств. О таких фактах упоминает Карпини, добавляя, что «так как большая часть людей Руссии была перебита татарами или отведена в плен, то они поэтому не могли оказать им сильное сопротивление».
В связи с этим совершенно необоснованно звучат утверждения о якобы существовавшем тесном союзе между Русью и Ордой и их полной взаимной поддержке. Почему китайцы, персы, арабы, афганцы, аланы, разноплеменное население Дагестана, – все боролись против гнёта завоевателей? А русскому народу и его князьям, выходит, настолько нравилась политическая зависимость от монголов, настолько пришлось по душе экономическое угнетение, что Русь даже с радостью стала союзницей Золотой Орды. За такими утверждениями нет никаких фактов и сколько-нибудь серьёзных доказательств. Стоит лишь вспомнить, сколько трепетной, желанной, но несбыточной надежды вложено в короткую фразу всех завещаний русских князей: «А переменит Бог Орду...» И только Куликовская битва показала, что Орду может переменить лишь объединение всей Руси в единое мощное целое...
Нужно сказать и о том, что монгольское иго резко изменило направление развития Руси. Для примера можно предположить следующие коллизии.
• Если бы не было монгольского ига, столицей России стал бы Владимир, а не Москва.
• Если бы не было монгольского ига, не было бы Украины и Белоруссии.
• Если бы не было монгольского ига, объединение русских княжеств произошло бы на рубеже XIII и XIV веков.
• Если бы не было монгольского ига, Россия уже в XIV веке начала бы проявлять самое пристальное внимание к развитию в западном направлении.
В заключение хочется отметить, что хотя сегодняшняя наука и публицистика более чем критично относится к Марксу, всё же нужно признать, что самое краткое, ёмкое и точное определение монгольского ига на Руси принадлежит именно ему: «Оно не только подавляло, но и оскорбляло и иссушало душу народа, ставшего его жертвой». Иногда кажется, что душа этого народа до сих пор не освободилась от потрясения семисотлетней давности, поскольку, по словам А. Блока, «Наш путь — стрелой татарской древней воли пронзил нам грудь».
