В подтверждение своего мнения Шафарик привел руническую славянс­кую надпись из собора в Бамберге. Несмотря на его авторитет, надпись была объявлена фальшивкой. (15,23) В современных трудах по истории славянской письменности нет упоминаний ни о бамбергской надписи, ни о каких иных памятниках славянской руники. Попытки Шафарика и его сорат­ников раскрыть тайны докириллических письмен закончились неудачей. Их работы были погребены под толстым слоем псевдонаучной критики, а сла­вянская руника признана мистификацией неведомых славянских патриотов и надолго забыта.

Открытие бамбергской надписи произошло так:

Ревнителю славянской славы, Яну Колляру, суждено было сде­лать это важное открытие при рассмотрении в 1825 г. достопамятно­го собора Бамбергского, где, по преданию, покоится тело св. Отто­на, апостола поморских славян. Г. Колляр неожиданно нашел памят­ник, который до сих пор ускользал от внимания всех видевших и описывавших этот храм. В том же году напечатал он известие of этом открытии, приложив снимок с изображения. Из описания г. Колляра видно, что изображений Чернобога. им открытых, два: одно ш левой, другое на правой стороне соборного фронтисписа. Изображе­ния эти из камня; они местами пострадали от времени, дождя и пы­ли, хотя вообще сохранились довольно хорошо. По бокам явственнс видны следы рунической надписи, которую г. Колляр читает так: «Чернобог». Изображение это представляет льва, лежащего на пь­едестале. Длина 7 пядей, вышина и ширина 3. Любопытен расска: церковного служителя, по которому, в народном предании, это бы. какой-то злой дух. при воздвижении сего храма разрушивший ночью, что днем было выстроено. Г. Колляр думает, что св. Оттон Бамберг­ский взял у вендов этого Чернобога и перевез его сюда, может быт] с тем намерением, чтобы сохранить его на память, или с тем, чтоб лишить вендов возможности снова впасть в идолопоклонство. То же самое сделал св. Оттон и с Триглавом Штеттинским. (13,229‒230)

Вот снимок с надписи, на котором фигура льва несколько увеличен; по сравнению с рунами:

 (13,232)

Руны можно представить в более геометризованном виде:

Колляр и Шафарик отождествили со сходными по облику буквами футарка 6 знаков из семи (I. II, IV‒VII): «Sol», «Ar», «Naud», «Is», «Biork», «Ur». Третий знак имел оригинальный облик и был признан руни­ческой «г». Транскрипция при помощи латинских букв имела вид: «carnibu». Было предположено, что по выговору поморских славян текст звучал как «чарны бу» и обозначал имя славянского Чернобога. Конечная «g» («г») при этом считалась утраченной от времени. (13,252)

Рассмотрим надпись. Первый знак в славянской и германской рунике передает «с (s)», в «Ладожском документе» — «ж» и «з». (1 и 6)

Второй — в качестве «а» использовался в исландской рунике, а как «а» и «l» — в готском алфавите Ульфилы. (1,31) Славяне такой графемой обозначали «а», а иногда — «л». (1,14)

Третий — вызвал затруднения. Аналог ему есть только среди шведс­ко-норвежских младших рун («t»). (3.424) Знаки подобного облика близки русской «у». Но наиболее точно третьему знаку соответствует западнос­лавянская «р» (зеркальное отображение). (1,10‒14)

Четвертый — в исландском футарке — руна «науд» («п»). (1,31) У славян — «а» или «н». (1,12‒14)

Пятый — передавал звук «и» как у нас, так и у германцев.

Шестой — был отождествлен с «b», хотя в футарке такая графема от­сутствует. Сходство имеется разве что со знаком 20 из алфавита Ульфиль («о» или «и»). (1,31) Вновь перед нами догадка. В русской рунике есть близкие формы, которые действительно передавали «б». (1,10)

Седьмой — можно отождествить с германской «и» только при условии игнорирования нижней горизонтальной черты. Значение незнакомой рунь под германскую было подогнано, исходя из контекста. Знак 7 близок русской «о» варианте и германской «ингуз» («ng»). (3,424 и 5,27)

Трудности с применением германских алфавитов говорят о том, чтс интуиция не подвела Колляра и Шафарика и перед нами славянская над­пись. Славянская руника позволяет представить ее в виде:

з(или «ж», или «с»)а(или «л»)р(или «у»)н(или «а»)и б(или «в»)о

Это близко прочтению Колляра и Шафарика, которые первоначально получили: «са_ни_ _». Они знали сообщения германских хронистов о том, что славяне на своих идолах помещали имена богов. Перебирая славянский пантеон. Колляр остановился на имени Чернобог. После этого отождест­вления были «найдены» звуковые значения трех неизвестных знаков и «уточнено» звучание начальной руны.

В латинской передаче имя Чернобог имело вид Zcerneboch. (4,625) Славянские значения рун дают нам «зарни бо», что ближе к ла­тинской форме, нежели «сарни бу». Но и уточнение не снимает сомнений в правильности былой расшифровки. У славян для звука «ч» имелась специ­альная руна, отличная от руны «с». (1,10) Если мы воспользуемся иными значениями графем, то получим: «злуни бо» (злой бог?). Но слова подоб­ного «злуни» в славянском не находим. (8,239‒241 и 7,408‒430)

Чернобог считался злым богом, приносящим несчастья. Ему противо­поставлялся добрый Белобог. (4,625) Татищев знал некоего доброго Зернибога, которого, видимо, отождествлял с добрым же Чернобогом. Белобога, опираясь на богемские (чешские) данные, он считал злым божеством. (11,100‒101 и 10,182)

В русской мифологии есть персонаж, олицетворяющий зарю, — Заря (женское) божество и Зорька (мужское). (14,123) Образ «зари» довольно близок образу светлого Белобога. Кроме того, известна группа слов «за­рево», «зарница», «зарнить» и т.д., связанная со светом, огнем, очище­нием, белением. (2,627‒628) С другой стороны, по звучанию именование Зернибога близко именованию Чернобога. С Чернобогом идола сближает и легенда, которая рисует его демоном ночи или зари.

Данные как пантеона, так и языка позволяют отождествить фраз:, «зарни бо» с обозначением Зернибога или Зарнибога. Вполне возможно, что Зарнибог, Белобог, Чернобог — разные ипостаси одного и того же бо­жества. и Колляр был близок к истине. Богиня Морена имеет именно такук природу. Она одновременно воплощение и жизни, добра, и смерти, зла.

Конечной «г» в надписи, скорее всего, никогда не существовало. Сакральные слова в кириллической традиции, как правило, сокращались. Надо полагать, что и в языческую эпоху к ним был особый подход.

Теперь можно вернуться к вопросу о подлинности надписи. В ней приведены славянские руны, Колляру неизвестные. По этой причине он не мог их подделать. Так как Колляр был первооткрывателем, возможность фальсификации следует исключить.

В 1911 году академик Ягич писал:

...фантастические толкования А.Кухарского и Яна Коллара мни­мых славянских надписей рунического письма на Штирийских шлемах i надписи, будто бы найденной на Бамбергском льве... (15,23)

Нас здесь интересует выражение «надписи, будто бы найденной». Она говорит о том, что либо за прошедшие десятилетия никто так и не удосу­жился перепроверить открытие, либо, и это более вероятно, позднее над­пись была уничтожена. Впрочем, как бы ни относиться к словам академи­ка, мы и так знаем, что большая часть славянских рунических надписей после зачисления их в фальшивки таинственно исчезла. Шафарик был не прав, когда утверждал, что нашу рунику никто не собирает.

Список использованной литературы

2. Грицков В.В. Русские письмена. — В кн.: Киммерийский центр вып. 12. М., 1994.
3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка, т. 1. М., 1981.
4. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
5. Мифы народов мира, т. 2. М., 1982.
6. Платов А.В. Руническая магия. М., 1994.
7. Посторонняя смесь из бумаг Державина. — В кн.: Т. 39 фонда 247. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки. СПб.
8. Словарь древнерусского языка (XI‒XIV вв.), т. 3. М., 1990.
9. Старославянский словарь (по рукописям X — XI вв.). М., 1994.
10. Сулакадзев А.И. Буквозор. СПб., 1810. (Отдел рукописей Российс­кой государственной библиотеки, фонд 96. дело 54).
11. Татищев В.Н. Избранные произведения. Л., 1979.
12. Татищев В.Н. История Российская, т. 1. М.-Л.. 1962.
13. Фридрих И. История письма. М.. 1979.
14. Шафарик П. Изображение Чернобога в Бамберге. — В кн.: Журнал Министерства народного просвещения, т. 18. СПб., 1838, № 5.
15. Шуклин В.В. Мифы русского народа. Екатеринбург. 1995.
16. Ягич И.В. Вопрос о рунах у славян. — В кн.: Энциклопедия сла­вянской филологии, вып. 3. СПб., 1911.

2. Линдкаэрский брактеат

В работе, посвященной германской рунике, Антон Платов дает такук характеристику состоянию дел в этой области:

Многие рунические памятники представляют собой абсолютную загадку, подобраться к решению которой на настоящий момент еще не удалось, многие надписи поддаются прочтению и пониманию лишь от­части, и, наконец, большое число надписей, даже переведенных, дс сих пор скрывают от нас свой смысл. (4,58)

Если учесть усидчивость немецких ученых, то оценка весьма приме­чательная. Надо полагать, что перед ними встали непреодолимые труднос­ти, с которыми они справиться так и не смогли. В подтверждение свою слов Платов приводит ряд примеров. Один из них приоткрывает завесу наi тем подводным камнем, о который разбились вековые усилия самых педан­тичных дешифровщиков Европы. Издатель пишет:

Наконец, приведу пример надписи, текст которой не поддается вообще никакому анализу, а некоторые знаки которой, несомненнс рунические, отсутствуют в Футарке и в любом другом руническом строе того времени. Это надпись на брактеате из Линдкаэра. (4,60)

Брактеаты, то есть медальоны, могли иметь магические надписи, предохранявшие от напастей. Из средневековой практики применения тако­го рода благих заклятий известно, что они часто содержали имя владель­ца. а иногда и обозначение бога-охранителя. Приведем изображение линдкаэрской надписи, пронумеровав для удобства руны:

(4,61)

Руна 2/1 в германской традиции отсутствует. (4,23‒24 и 2,424) Ру­ны с обликом, близким рунам 1/1, 5/1 и 2/3, находим в алфавите Ульфилы, где ими обозначены «о» и «и». (1.31) Но Ульфила жил в IV веке и при создании своей азбуки пользовался более ранними системами письма. Руны могли им быть заимствованы. Как бы ни решился вопрос об их проис­хождении, для нас важно лишь то обстоятельство, что алфавит Ульфилы на средневековую германскую рунику повлиял мало, а руна типа 1/1 в досто­верных германских надписях неизвестна.

Мы имеем еще четыре группы рун: 4/1, 8/1, 10/1, 8/2; 4/2, 1/3; 6/2; 7/2. Точно таких же по конфигурации знаков в германских футарках нет. хотя их зеркальные или перевернутые отображения имеются.

Платов прав, и его надпись существенно отличается от скандинавс­кой руники. Но зато почти все указанные отличия сближают ее с руникой славянской. (1,10‒14) Можно сделать вывод, что неудачи с расшифровкой при помощи германской письменности и языка были закономерными.

В применении рун у язычников-славян не было жесткой регламента­ции. Один и тот же звук могли обозначать разные по облику знаки, одни и те же графемы — передавать разные звуки, буква могла быть переверну­той на 180 град, или представленной своим зеркальным отображением.

В линдкаэрской надписи обращает на себя внимание группа знаков 4/2 — 8/2. Знак 5/2 — «е», 6/2 — «т» (перевернуто на 180 град.), 7/2 — «р» (зеркально отображено). (1,14) Знак 8/2 — зеркальное отображение германской «а», хотя близкая по форме «а» есть и в западнославянской рунике. (2,424 и 1,14) Знак 4/2 в «Ладожском документе» передает «р», кроме того, он похож на кириллическую и греческую «р». В целом склады­вается слово «ретра», совсем не чуждое славянской эпиграфике. (1,12) Ретра — название крепости и религиозного центра прибалтийских славян-редариев. Одновременно это слово служило именем-заменителем бо­га Перуна. На брактеате оно выступает во втором значении.

Знаки 9/1 — 11/1, 1/2 — 3/2 известны (9/1 перевернут). (2,424 и 1,14). Читаем: «мармен». Перед нами имя-заменитель Морены-Марены, суп­руги Перуна. В славянских землях среди именований Морены было такое — «Marmuriena». Это имя близко древнеиталийскому имени Марса — Marmor. (3,111) Аналогичным образом богиня названа на прильвицких древности? (другие варианты названия — стрелицкие, мекленбургские древности) — «мермен». (10, fig.1)

Не будем обращать внимания на то, что прильвицкие древности объ­явлены фальшивыми. (9,5‒7) Так как согласно общему мнению у славян не может быть руники потому, что этого не может быть никогда, следуем ожидать зачисления в поддельные брактеата из Линдкаэра, и чистосердеч­ных признаний Платова в хитроумном подлоге.

Славянами практиковалось сокрытие божественных имен под иными, часто довольно близкими, формами. Можно предположить, что и в нашем случае имеет место шифровка — использование германской руны «эваз» дл: передачи славянской «е». (4,127) Имя богини было многозначным и для посвященного звучало как «Мареен».

На прильвицких древностях наряду с именем Мермен присутствую’ имена мужа богини — Реетра, Перун. (10, fig. 1‒6) Надпись с брактеат; оказывается традиционным обращением к паре верховных славянских богов Перед обращением стоит слово, состоящее из известных нам рун «б(или «в»)ж(или «з», или «с»)иа» (5/1 — 8/1). В кириллической письменности из религиозных соображений понятие «божий» передавалось сокращенными формами: «бжие», «бжию», «бжия» и т.п. Слово «боги» звучало как «бзи». (6,276 и 7,98) Другие огласовки рун дают «взиа». «всиа» («взять», «все»?). По контексту наиболее подходит божественная тема («божия» или «боги»).

Определение слов, обрамляющих надпись, затруднено, хотя все руны знакомы: «в(или «б»)ев(или»у»)а... рб(или»в»)в(или «б»)». Форма «бо­жия» говорит в пользу того, что брактеат принадлежал женщине. Действи­тельно, христианские святцы содержат женское имя, которое в кирилли­ческой традиции XI века звучало как «Вевея». (7,109) Общий смысл над­писи понятен: Вева божья рабыня.

Последний знак (зеркальное отображение) в германской рунике пере­давал звуки «f», «v», «р», «b», славянской — «б» и «в». Но по контекс­ту это гласная. Близкий облик имеют «е» и «а» (перевернутая). Запад­нославянская «в» могла обозначаться знаком, который в русской рунике звучал как «у». Видимо, облики двух букв были взаимозаменяемыми. Это предположение позволяет озвучить знак 3/3 как «у». Женский род от сло­ва «раб» — «раба», «рабыня». (7,563‒564) Составившееся слово «рбу» произошло от «раба».

Запишем получившийся текст: «Вева бжиа Мармен Ретра рбу». Его можно перевести: «Вева, божья, Морена (и) Перун (свою) рабу (помилуй­те)». Перед нами явление из эпохи двоеверия. Христианка Вева носит языческий амулет и обращается за помощью к староотеческим богам. Маги­ческое заклятье при помощи священных рун должно было обеспечить их благоволение.

Сакральное содержание закономерно сопровождается приемами тайно­писи — руны взяты из разных видов руники, часть их перевернута, часть — зеркально отражена. Такие способы сокрытия текста, как показывает судьба брактеата из Линдкаэра, были довольно эффективны.

Список использованной литературы

1. Грицков В.В. Русские письмена. — В кн.: Киммерийский центр, вып. 12. М., 1994.
2. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
3. Мифы народов мира, т.2. М., 1982.
4. Платов А.В. Руническая магия. М., 1994.
5. Посторонняя смесь из бумаг Державина. — В кн.: Т. 39 фонда 247. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки. СПб.
6. Словарь древнерусского языка (XI‒XIV вв.), т. 1. М., 1988.
7. Старославянский словарь (по рукописям X‒XI вв.). М., 1994.
8. Сулакадзев А.И. Буквозор. СПб., 1810. (Отдел рукописей Российс­кой государственной библиотеки, фонд 96, дело 54).
9. Ягич И.В. Вопрос о рунах у славян. — В кн.: Энциклопедия сла­вянской филологии. вып. 3. СПб., 1911.
10. Die gottesdienstlichen Alterthumer der Obotriten aus dem Tempel zu Rhetra am Tollenzez-See. Nach den Originalen auf das genauestt gemahlet und In Kupferstichen nebst Hrn. Andreas Gottlieb Maschen: herzogl. mecklenb. Strelitzischen Hofpredigers, Consistorial — Rath: und Superintendentens Erlauterung derselben herausgegeben von Danie Wogen herzogl. mecklenb. strel. Hofmahler. Berlin, 1771.