Вычленим участки текста с монологами. Это позволит нам проследить жизненный путь литературного предшественника Льва. Монологи произноси­ли Никифор во время завоевания Крита и его брат Лев перед сражением с Хамвданом. Они есть в рассказах об опале Никифора Фоки и захвате им императорской короны. Далее оказываемся в армии, осаждающей Таре, на приеме болгарских послов, под стенами Антиохии, в обстановке заговора против Фоки, на полях сражений русов с ромеями. В 970 году Иоанн Ци­мисхий проявил свое красноречие перед синклитом и епископами на выбо­рах нового патриарха. Приведены высказывания мятежного Варды Фоки по прочтении посланий Иоанна и при его бегстве от правительственных войск. Прямая речь входит в сюжет о чуде бейрутской иконы Спасителя, захваченной ромеями в 975 году.

Отбор участков текста показывает, что наш аноним написал сочине­ние, охватывающее конец царствования Романа II и эпоху правления Ники­фора Фоки и Иоанна Цимисхия. Это тот период, которому по первоначаль­ному замыслу посвящалась «История» Льва Диакона.

 2. Соратник Святослава

Битва с Хамвданом произошла в Малой Азии 8 ноября 960 года. В это время армия Никифора осаждала столицу критян Хандак. Автор не мог на­ходиться одновременно в двух местах. Но если монолог Никифора наполнен реалиями происходивших событий, то его брат в основном ограничился об­щими рассуждениями, заимствованными из речей Велизария (VI век) в изложении Агафия. (2,172) Перед сражением с Хамвданом автора рядом со Львом Фокой не было.

Описание болгарского посольства к Никифору Фоке и похода Иоанна Цимисхия в глубь мусульманских земель грешит неточностями. Так, ника­кой войны с болгарами в 966‒967 годах не было, а была инспекционная поездка императора по фракийским городам. (2,182) Икону Спасителя зах­ватили не в Бейруте, а в Габоне. (2,218) Автор не во всех случаях дос­товерен. Но таких мест немного. Значительно чаще повествование идет с позиции очевидца.

Аноним сопутствовал Никифору в его критском и малоазийских похо­дах, участвовал в мятеже, который привел Фоку к власти, русско-визан­тийской войне, переговорах с Вардой Фокой, избрании в патриархи Васи­лия Скамандрина. Он близок семейству Фок, чем и объясняется его роль в переговорах с Вардой. Перед нами дипломат.

В 970 году аноним знал содержание посланий Цимисхия и ответов Святослава. Святослав сражался вместе с Фокой на Крите, где был и ано­ним. Кроме того, они оба участвовали в победоносном восстании Фоки. (1,24‒25) Косвенным подтверждением этого участия могут служить слова Льва Диакона о том. что Иосиф Вринга «воспринял это письмо (Никифора Фоки. — В.Г.) так, как если бы оно было послано скифами». Наличие русского отряда среди мятежников объясняет возникшую ассоциацию со скифами-русами.

Аноним знал условия мира, предложенные Цимисхию в 971 году под Доростолом посланниками Святослава. Он наблюдал за встречей Цимисхия и Святослава. Скилица сообщает об обмене посольствами на заключительном этапе войны и содержании византийско-печенежских переговоров.

Аноним сопутствовал Никифору при его беседе с патриархом Полиевктом. Похоже, что он был близок к этому патриарху. Учитывая интерес к иконе Спасителя и избранию в патриархи Василия Скамандрина и Феодора, можно сделать вывод о том, что автор протографа «Истории» — высокопос­тавленный священник.

В «Истории» кратко пересказано воззвание Никифора к Полиевкту и временщику Иосифу Вринге. Письмо повез Феофил-Михаил. Его встреча с Иосифом Врингой передана с позиций очевидца. Судьба епископа не без­различна автору текста, так как отмечено, что он был закован в цепи и отправлен в темницу.

Участником русско-византийских и византийско-печенежских перего­воров 971 года был Феофил-Михаил, соратник Никифора и Цимисхия. Он же единственный, кто мог рассказать о встрече с Врингой. Все эти совпаде­ния говорят о том, что сочинение, положенное в основание «Истории», было написано будущим киевским митрополитом.

В «Истории» приведены экскурсы по болгарской и русской истории. Для Льва, прожившего всю жизнь в Малой Азии и Константинополе, интерес к северянам загадочен. Иное дело Феофил-Михаил, бывавший среди болгар и русов. Болгарская миссия объясняет его осведомленность об обстоя­тельствах заговора против Никифора. Роковую для императора ночь бол­гарские царевны провели в императорском дворце. Рядом с ними находи­лись и доставившие их в столицу послы. Историк оказался в одном здании с заговорщиками, хваставшими после убийства своими успехами.

В 987 году митрополит Феофил-Михаил появился на Руси не случайно. Он был знаком со Святославом, отцом св. Владимира, многими знатными русами. Кроме того, этот дипломат был сведущ в русской истории, имел богатый миссионерский и писательский опыт.

 3. «Клиторологий»

Участие Феофила в возведении Никифора на престол заставляет вспомнить еще одно сочинение — «Провозглашение императором Никифора, бывшего до того доместиком схол Востока, христолюбивого и храбрейше­го». Оно входило в «Клиторологий» некоего Филофея и сохранилось в со­ставе «Книги церемоний» Константина Багрянородного. (2,158)

Скилица после рассказа о мятеже Никифора, близком рассказу из «Истории», прибавляет:

Так следует по одной версии. Однако существует и другая и. как кажется, более достоверная, что (Фока) уже длительное время мучился желанием захватить императорскую власть и распален он был страстью не столько к ней, сколько к императрице Феофано. (2,115)

Автор «Клиторология» в целом солидарен с авторами «Истории». Но у него в описании мятежа Никифора Фоки приведены важные дополнительные детали. Так, он знает содержание писем, доставленных в Константинополь Филофеем Евхаитским:

Император же Никифор послал ему (Иосифу Вринге. — В.Г.) лю­безное письмо, обещая сохранить его в должности и доставить еще большие почести. В таком же духе он оповестил и синклит. (2,107)

Автор «Клиторология» — горячий сторонник Никифора, называвший его императором еще до официального венчания на царство. События 9‒16 августа он описал как очевидец. 9 августа автор провел в Софийском со­боре, 15 августа — во дворце Иерий, где встретил Никифора, на следую­щий день сопровождал его в торжественном шествии по городу. Филофей был священником, так как во время церковных церемоний находился в мес­тах, недоступных мирянам.

В целом произведение Филофея отличается от стиля Льва Диакона главным образом детальностью и многословностью описания, наличием пря­мой речи. Лев Диакон сетовал:

Мне представляется, однако, что я уже достаточно сказал о подвигах василевса Никифора, о его жизни и гибели. Я полагаю, что те, кто слишком долго останавливаются на этом предмете и чрезмер­но распространяются о нем, страдают пороком любопытства сверх ме­ры людей, которые выходят за границы описываемого и не обходят вниманием никакой мелочи. Итак, мне кажется, что пора прекратить рассказ о (Никифоре) и его деяниях и описать по возможности дея­ния Иоанна... (2,50)

Лев имел более обширное описание гибели Никифора, но намеренно сократил его, так как не был согласен с манерой автора, «не обходящего вниманием никакой мелочи».

Стиль многословного предшественника Льва Диакона близок стилю Фи­лофея. автора «Клиторология». Оба выступают в роли посланцев, передав­ших Иосифу Вринге письмо Никифора Фоки, оба находились летом 963 года в самой гуще столичных событий. Все это позволяет отождествить двух Филофеев. Видимо, в темнице посол Никифора пробыл недолго. Во время репрессий он отсиживался в Софийском соборе, откуда вышел после победы партии Никифора Фоки.

4. Редакторы

Причина, заставившая Льва Диакона взяться за перо, тривиальна. Тяжеловесное сочинение Феофила-Михаила было малоинтересно рядовому чи­тателю. Мне также все говорят: «Может, в твоих записках и есть что-то, но читать это нормальному человеку нельзя».

Льва привлек богатый фактический материал, содержавшийся в гро­моздкой и неудобоваримой повести. Он сделал сокращенный и облегченный вариант, попутно дополнив его сведениями из других источников и собс­твенными наблюдениями. Популярность изложения спасла сочинение Льва, а скучная повесть канула в небытие. К моменту опубликования «Истории» предшественника уже не было в живых, и Лев не стал утруждать себя упо­минанием о нем.

Скилица противопоставил версии Феофила иную, по которой Фока же­лал захватить власть уже «длительное время». Но из «Истории» известно, что Никифор, узнав о смерти Романа II, «хотел было тотчас же поднять мятеж», но его остановила нехватка воинов. Следовательно, у Скилицы имелся вариант сочинения Феофила, в котором известие о более раннем умышлении Никифора на мятеж было опущено. Мы видим, что хождение полу­чили только извлечения из труда митрополита. Начало такому использова­нию собранных материалов положил сам автор, включивший в текст «Клито­рология» исторический сюжет.

Согласно любезной подсказке Литаврина, последние из известных ви­зантийских обрядников были составлены в эпоху Иоанна Цимисхия. Это позволяет датировать «Клиторологий» временем не позднее января 976 го­да. Судя по «Истории», в сочинении Феофила убийство Никифора названо преступным и богопротивным делом. До смерти Иоанна такая характеристи­ка не могла быть опубликована. Поэтому в «Клиторологий» попали только сюжеты, относящиеся к воцарению Никифора.

5. Проедр

В описании посольства 969 года к болгарам Феофил назван проедром. Титулом проедра самым первым удостоился Василий Ноф за активное учас­тие в возведении Никифора на трон. Титул входил в разряд наивысших. Его давали евнухам. До второй четверти XI века проедром в империи мог быть только один человек. При Никифоре и Иоанне это был Ноф.

У Льва есть и другие проедры: «проедр Никомидии Стефан», «проедр Адрианопольский Николай». Стефан и Николай были митрополитами. «Про­едр» переводится как «председатель». Следовательно, наряду с общеви­зантийским титулом «председатель» существовал аналогичный провинциаль­ный титул, который давался митрополитам из числа евнухов. О том, что Феофила оскопили, мы уже знаем из сочинения Степаноса.

В русско-византийском договоре 971 года Феофил назван синкелом. В X веке синкел в византийской духовной иерархии занимал второе после патриарха место и стоял выше митрополитов. (2,217) В 971 году патриар­хом был Василий Скамандрин, при дворе которого служил Лев Диакон. (2,144) Митрополит Феофил был начальником Льва. Это стало одной из причин появления рукописи Феофила у его младшего коллеги. Кстати, и Скамандрина, и Феофила Лев обвиняет в чрезмерном любопытстве.

Написание обрядника говорит о хорошем знакомстве автора с обычая­ми императорского двора. Это и понятно. Патриарший синкел принимал участие во многих церемониях.

В 969 году Феофил был уже митрополитом, но Лев называет его Филофеем. Либо писатель плохо знал биографию предшественника до 970 года, либо использовал старое имя в целях маскировки.

В «Истории» описано, как некие монахи убедили императора Никифора вступить в брак с Феофано, вдовой императора Романа II. (2,30) Свадьба стала причиной скандала. Никифор, как крестный детей Феофано. состоял с ней в духовном родстве. Браки между такими родственниками воспреща­лись. Автор протографа «Истории» снисходительно отнесся к этому пре­грешению. Феофано также им описана в самых благожелательных тонах. Ха­рактер повествования не оставляет сомнений в том, что в числе понуж­давших к браку монахов находился сам автор Феофил.

Скилица приводит рассказ о том, как преследования Иосифа Вринги спровоцировали восстание Никифора Фоки. Но далее сообщает:

...уже длительное время мучился желанием захватить импера­торскую власть и распален он (Никифор Фока. — В.Г.) был страстью не столько к ней, сколько к императрице Феофано. Он вступил с нею в связь, когда жил в столице, и часто посылал к ней своего пре­даннейшего слугу Михаила. Обнаружив это, Вринга и стал относиться к нему с подозрением. (2,115)

С одной стороны, мы имеем дипломата Феофила, настаивавшего на браке Никифора и Феофано и известного на Руси под именем «Михаил». С другой стороны, перед нами Михаил, посланник Никифора, хлопотавший о союзе с императрицей. Так как Михаил успешно проникал на женскую поло­вину дворца, то он, скорее всего, был скопцом. Одноименные скопцы и сводники, очевидно, тождественны.

Среди найденных печатей киевских митрополитов домонгольской Руси встречается надпись «проедр Росии». (3,284) Как видим, византийская традиция именовать митрополитов проедрами перекочевала на Русь.

Список использованной литературы

1. Грицков В.В. Русы, ч. 5. Род Рюрика. — В кн.: Киммерийский центр, вып. 6. М., 1992.
2. Лев Диакон. История. М., 1988.
3. Рапов О.М. Русская церковь в IX — первой трети XII в. Принятие христианства. М., 1988.