Первыми афонскими святыми стали Пётр Афонский, скончавшийся в 734 году, память которому чествуется 12 июня, и Евфимий Солунский скончавшийся в 889 году, день памяти – 15 октября. (20, 178 и 319) Афонские монахи участвовали в соборе императрицы Феодоры 843 года по восстановлению иконопочитания. Согласно хрисовулу Василия I от 885 года, на Афоне было запрещено проживание пастухам и прочим мирянам. (11, 10-11) В IX веке Афон уже был авторитетным монашеским центром.
Большую роль в развитии афонского монашества сыграл св. Афанасий Афонский. Согласно церковной традиции, он родился в 920 или 930 году в Трапезунде и был назван Авраамием. Авраамий учился в Константинополе, затем поступил в монастырь Кимин в Малой Азии к игумену Михаилу Малеину, где принял постриг и имя Афанасий. Узнав, что Михаил хочет поставить его игуменом вместо себя, он ушёл на Афон, желая уединённой молитвенной жизни. Через несколько лет его обнаружил здесь Лев Фока, от которого новое местожительство отшельника стало известно Никифору Фоке, брату Льва. Никифор, будучи племянником Михаила Малеина, посещал его монастырь и был знаком с Афанасием. (14, 222-223; 1, 457-468)
Отправляясь на завоевание острова Крит, Никифор выпросил Афанасия у афонских старцев. Полководец поведал приехавшему к нему Афанасию о том, что давно хочет принять монашество и если тот устроит на Афоне тихое укреплённое пристанище, то придёт к нему жить. Афанасий отправился на Афон, а Никифор вскоре прислал с Мефодием, позднее ставшим игуменом в Кимине, большое количество золота и письмо с просьбой начать строительство. (1, 470-471)
Став византийским императором, Никифор продолжал оказывать помощь Афанасию, которому удалось возвести крупный монастырский комплекс известный как Великая лавра. Эта лавра стала предметом для подражания при строительстве других афонских монастырей. Никифору не удалось осуществить свою мечту и стать монахом. Он погиб в расцвете сил в результате заговора. Афанасий пользовался расположением византийского двора при последующих императорах Иоанне Цимисхии и Василии II Болгаробойце. (11, 36)
В житии Афанасия содержатся такие подробности, как число задействованной в критском походе флотилии в 250 кораблей и военная хитрость византийцев, несколько раз высаживавших воинов в разных местах острова, чтобы скрыть реальную численность войска. (12, 168) Афанасий, судя по детальному описанию критских дел, действительно сопровождал Никифора во время завоевания острова.
Завоевание Крита началось 13 июля 960 года и завершилось вскоре после того, как столичный Хандак 7 марта 961 года был взят штурмом. Покорив остров, Никифор Фока справил триумф в Константинополе и был направлен воевать на восточных рубежах империи.
Крит долгое время был прибежищем арабских пиратов, грабивших населённые христианами прибрежные местности. Лев Диакон так описал критские трофеи:
«Говорят, что в городе критян были собраны огромные, неисчерпаемые богатства, - ведь они долгое время благоденствовали… Опустошая пиратничьими набегами берега обоих материков, (критяне) накопили неисчислимые сокровища…
Оставив для охраны острова огненосные суда, он (Никифор Фока. – В. Т.) погрузил на корабли добычу и пленных и отплыл в Византий (Константинополь. – В. Т.). Самодержец Роман принял его с великими почестями, весь город собрался на его триумф в театре, изумляясь обилию и великолепию добычи. Там можно было увидеть груды золота и серебра, варварские монеты из чистого золота, вытканные золотом одежды, пурпурные ковры, всякого рода драгоценную утварь тончайшей работы, сверкающую золотом и камнями... казалось, будто река изобилия втекает в город, и всякий находившийся в театре мог бы сказать, что туда снесено всё богатство земли варваров». (12, 18-19)
Византийцы захватили в пиратском гнезде колоссальную добычу, так что Никифору было из чего выделять Афанасию средства для строительства монастыря. Боясь мятежей, императоры зачастую разными способами избавлялись от популярных среди войск полководцев, и Никифор готовил на случай опалы пристанище за крепкими монастырскими стенами. Афанасий получил не только трофейное золото. Так на Афон были доставлены парадные двери из дворца критского эмира, по сей день находящиеся в Великой лавре. (12, 173)
Согласно житию св. Афанасия Афонского, в марте 961 года было привезено 6 литр золота, то есть почти 2 килограмма. На эти средства началось строительство церкви Иоанна Предтечи. (1, 471) Одно из чествований св. Иоанна, связанное с обретениями его главы, приходится на 24 февраля, которое было воскресным в 961 году. Двадцать четвёртое февраля приходилось на конец осады Хандака. Взятию города способствовал подкоп, вызвавший обрушение части крепостной стены. (12, 18) После этого участь защитников Хандака была предрешена. Видимо, удачное завершение осадных работ связали с заступничеством св. Иоанна Предтечи, и Никифор решил отметить его храмовым строительством.
Церковь Иоанна Предтечи в Великой лавре не сохранилась. Её разобрали, чтобы освободить место для более грандиозного сооружения - Благовещенского собора – главного храма лавры. Согласно основной традиции, св. Афанасий погиб 5 июля 1000 года во время осмотра работ по возведению этого собора. Он стоял на лесах на самом верху почти готового здания над незавершённым куполом. Леса и купол обвалились, святой упал и был засыпан камнями и обломками лесов. (20, 200; 14, 226) В некоторых святцах и текстах жития его кончина помечена 980 годом. Вместе с ним погибли пять монахами и зодчий Даниил. (5, 102; 1, 492-493)
Василий II был одним из покровителей Афанасия, но в 980 году и в предшествующие годы из-за своей молодости ещё не принимал участия в государственных делах. Фактическим правителем страны был временщик Василий Ноф неизвестный в качестве благодетеля монастыря. Дата ошибочно удревлена.
Благовещение отмечается 25 марта. В эпоху гибели игумена оно было воскресным в 988, 994 и 1005 годах. Заложение или освящение крупного для того времени Благовещенского собора намечали на одну из этих дат.
Строительство стало возможным благодаря большой финансовой помощи со стороны. Пожертвовать средства на строительство собора могли бывавшие на Афоне русские воины. Произошло бы это не ранее 990 года. Но их участие никак не отразилось в местных преданиях. Более вероятно, что основные средства поступили от императора Василия II, благоволившего к Афанасию.
В 988 году бушевала гражданская война, и было не до церковного строительства. Название храма связано с благими, добрыми известиями. Строительство собора со столь радостным названием следует связать с наступлением мира после подавления мятежа Фоки. Мятеж был подавлен в 989 году и щедрые пожертвования Василия II монастырям империи следует приурочить к следующему году. От 990 года 1005 год отстоит слишком далеко, чтобы соответствовать возможному периоду строительства здания. Остаётся 994 год.
Расхождение в 20 лет между датами гибели Афанасия нельзя свести к сбою одной из дат из-за влияния какой-либо эры. Сбиты обе даты. Ранняя - явно «провалилась», поздняя - «всплыла», так как слишком далеко отстоит от окончания мятежа, послужившего причиной строительства.
В 990 году у Афанасия появились возможности начать постройку более вместительного храма и времени на его возведение, с тем, чтобы освятить в 994 году, было достаточно. На возведение основной части здания должно было уйти год или два. К моменту гибели Афанасия, храм не был достроен. Из исторического контекста следует, что злополучное обрушение лесов произошло в период 991 – 993 годов.
Расхождению дат соответствует сочетание «эры – 5496 года» для ранней и «эры - 5500 года» для поздней даты. Афанасий погиб в 992 году.
В 992 году пятое июля было вторником. Осматривать стройку, в то время когда на ней кипела работа, было бы неудобным. В этом году воскресеньем, когда строители отдыхали, было пятое июня. Судя по всему вкралась распространённая описка, из-за которой июнь был заменён на июль. Св. Афанасий почил пятого июня 992 года.
Афанасий намеревался построить собор за три года и освятить его 25 марта 994 года. Строительные артели обычно состояли из 12 работников. На содержание артели должно было пойти 36 годовых содержаний одного работника. Каменщики и каменотёсы, составлявшие строительную артель, были высокооплачиваемыми работниками, но их заработок должен был быть ниже заработка русского наёмника, получавшего ежегодную плату в 30 серебряных номисм. (12, 183). Если мы оценим годовое содержание одного работника в 20 номисм или в 84,2 грамма серебра, то на артель за три года её работы придётся 1818,72 грамм серебра или шесть литр серебра. В преданиях говорится о шести литрах золота. Этих средств хватило бы на содержание 72 таких артелей, что явно завышено. Из благочестивых побуждений серебро было заменено на золото.
Справа и слева от Благовещенского собора стоят малые церкви св. Николая и 40 мучеников севастийских, строительство которых относят ко времени жизни Афанасия. День памяти 40 мучеников, отмечаемый 9 марта, был воскресным в 962 году, день памяти св. Николая Мирликийского, отмечаемый 6 декабря, был воскресным в 963 году. В марте 962 года Никифор осаждал сирийские крепости, в декабре 963 года жил в Константинополе, став в августе этого года императором, а в сентябре – мужем императрицы Феофано.
Никифор был восприемником детей Феофано и поэтому в качестве духовного родственника не мог с нею сочетаться законным браком. Против этого брака выступал как патриарх, так и афонские старцы. С большим трудом императору удалось преодолеть препятствия, выдвинув свою версию событий, согласно которой восприемником было не он, а его отец. Иоанн Скилица рассказывает о том, что Никифор своими благодеяниями заставил афонских старцев признать брак. (12, 180) С патриархом Полиевктом также удалось договориться. (12, 30)
В житии глухо описан конфликт между Афанасием с Никифором в самом начале его правления. Из-за конфликта старец уехал на Кипр. Император разыскивал беглеца, тот вернулся на Афон, затем побывал в Константинополе и примирился с Никифором, получив хрисовул на ежегодные получение на монастырь дани с жителей острова Лемноса в 244 золотых номисм и на пользование большим монастырём в Фессалониках. Афанасию удалось испросить увеличение ежегодных выплат церкви в Карее с трёх до семи литр золота. Конфликт следует связать с проблемами, возникшими в связи со свадьбой Никифора. Но в житии сообщается о пророчестве Афанасия, предсказавшего скорую смерть императора. В этом случае получение царских пожалований отнесётся на 969 год. (1, 477-481)
Семь литр золота состоят из 504 золотых номисм. На монастырь было выделено более килограмма золота, на нужды церкви в Карее - более двух килограммов. Это слишком большие средства, чтобы претендовать на правдоподобность. Затраты на содержание монаха были значительно ниже, чем заработок русского наёмника или каменщика. Обычная численность монастырей была из 12 монахов по числу апостолов. Если бы в монастыре у Афанасия было бы 12 монахов, то каждый из них получал бы по 20 золотых номисм или по 1440 серебряных номисм. В рассказ о выплатах Никифора вкралось преувеличение и серебро было заменено на золото.
Даже в случае серебряных монет, содержание для одного монаха в 20 номисм представляется сильно завышенным. Рядовые византийские воины получали за участие в военном походе по три номисмы. Лавра Афанасия была очень крупным монастырём с десятками монахов. В царствование Никифора в ней было 80 монахов. (24, 396)
Императорская руга на лавру на три не делится. К доходам с острова Лемноса Никифор присоединил доходы от монастыря в Фессалониках, величина которых не указана. Судя по всему, численность монахов лавры достигла 122 человек. О былой численности насельников лавры в 100 человек говорится во Втором афонском уставе. (15, 456) Возросшая численность монахов свидетельствует в пользу получения хрисовула в конце царствования Никифора.
На каждого монаха лавры приходилось по две номисмы из лемносских доходов и не менее чем по одной – из фессалоникийских. Обычная руга одного монаха составляла по три номисмы на человека и равнялась годовому жалованью рядового воина.
Ругу на Афоне получали также 168 монахов иных монастырей. Численность последних кратна 12, что говорит о наличии на Афоне 14 малых монастырей с традиционной численностью в 12 монахов. Ранее, когда выплаты составляли три литры серебра, на Афоне было шесть малых монастырей.
На вклад Никифора из сирийской добычи Афанасий построил летом 962 года церковь 40 мучеников, а вкладом конца 963 года император задабривал Афанасия во время их примирения. Полученные средства позволили построить летом 964 года церковь св. Николая.
После кончины Никифора на Афоне возник конфликт между Афанасием и местным монашеством, о котором в житии Афанасия сказано так:
«Беглый раб (Сатана. – В. Т.) снова пользуется случаем, снова дерзко выступает против святого (Афанасия. – В. Т.) снова усиливается, обходит афонских старцев, которые в большинстве были совершенные простецы, хотя и питали в себе духовную ревность, и придерживались старого образа жизни.
И это злое сборище, увлекая каждого порознь и обманывая, измыслило такой извет против якобы «обманщика» этого: остерегайтесь угнетателя, пользующегося вашим добросердечием и разрушающего древние учреждения и обычаи, воздвигающего роскошные постройки и ограждения, и храмы и морские пристани, и придумывающего средства для собрания вод, и покупающего упряжки быков и волов, и превращающего эту Гору в мирское пристанище. Разве не видите, что он засеял поля, насадил виноградники и собирает урожай плодов. Но поспешим, истребим его немедленно, завладеем богатым достоянием его и раскопаем его жилище, дабы и памяти его не сохранилось здесь. Или пожалуйтесь царю, который исторгнет его со всеми приверженцами.
Обворожив старцев такими и подобными обманчивыми речами, пользуется их простотой и поднимает междоусобную войну, самую страшную и гибельную между всеми. Получают доступ к царю и подают ему жалобу, изложив в ней прежде упомянутые обвинения против того мужа, что он нарушил древние учреждения на Горе и изменил законы и обычаи». (24, 393)
Монахи обвинили Афанасия в стяжательстве, тогда как по их представлениям следовало чуждаться мирских благ. Противники Афанасия обошли местных старцев и склонили их на свою сторону. Затем на собрании монахов было выдвинуто обвинение, которое было доведено афонским посольством до императора. Столкновение имело более давние причины. Никифор ещё в 964 году издал указ, в котором высказываются те же самые мысли:
«Наблюдая ныне совершающееся в монастырях и в священных прибежищах и раздумывая об объявшей их страшной болезни любостяжания, не могу придумать, какое приложить врачевание или каким наказанием пресечь неумеренность. У каких отцов научились они и откуда заимствовали оправдания таких излишеств и ложного направления? Ежечасно они заняты приумножением своих земельных владений, строят роскошные здания, разводят огромные стада коней, быков, верблюдов и других животных, направляя всю заботу на попечение об имуществе, так что монашеское состояние не отличается от мирской жизни со всеми её суетными заботами, хотя божественные заповеди гласят совершенно тому противное и заповедают держаться вдали от таких попечений…
Вследствие этого, отныне никому не дозволяется каким бы то ни было образом передавать поля и поместья монастырям, богадельням и странноприимным домам, а равно митрополиям и епископиям, ибо это не на пользу им». (24, 373-375)
Историки оценивают принадлежавшие в то время церкви земли в одну треть от территории Византии. Дальнейший рост церковного землевладения за счёт пожертвований пекущихся о спасении своих душ благочестивых граждан ослаблял силы государства, ведущего изнурительную борьбу с внешними врагами. Закон Никифора напоминал некоторые законы иконоборческих императоров, также стремившихся поставить пределы росту церковных богатств. (24, 375)
Спор афонских стяжателей и нестяжателей привёл к появлению Первого устава Афона, утверждённого императором Иоанном Цимисхием. В этом документе существо спора изложено так:
«Благоговейнейшие монахи знаменитой Афонской горы, Афанасий монах и прот Горы, и благоговейнейший монах Павел, прибыв в богохранимый град и представ пред лице благочестивейшего царя нашего, донесли, что между ними и монахом Афанасием, игуменом царской лавры Мелана, уже значительное время происходят соблазны и ссоры из-за того, что он ограничивает нас в некоторых правах и причиняет обиду и что не придумать никакого способа разрешить недоразумения и водворить между ними согласие.
Вследствие сего боговенчанный и державный царь наш, полагая большое попечение о том, чтобы умиротворить монахов и создать им тихое житие, так как по иным делам им и неудобно идти в светское судилище, а судьям нельзя обсуждать их отношения и делать гласным то, что они наговаривают друг на друга, тем более, что условия монашеской жизни не могут быть поняты мирским людям, - приказал мне (Евфимию, монаху Студийского монастыря. – В. Т.) отправиться на место, позвать обе стороны и выслушать показания их и постановить согласное с делами решение по смыслу божественных канонов.
Когда мы прибыли на место, в присутствии обеих тяжущихся сторон, при участии всех игуменов Горы и при собрании всей братии, выслушано было дело и тщательно исследовано в течение целой недели, и оказалось, что обе стороны не виновны по существу дела, ибо спор между ними был сатанинским наваждением.
Вникнув внимательно в дело, мы нашли, что поводом к соблазнам вражды и ссор являются собрания. Так как собрания введены ради пользы и утешения братии, а между тем они приводят к обратному действию, то мы порешили и постановили, согласно общему мнению, просьбе и желанию всех присутствующих с нами монахов и игуменов, отменить два собрания из трёх, то есть пасхальное и рождественское, и делать собрание лишь раз в год, в праздник Успения Богоматери. Выдачу руги (государственного пособия. – В. Т.) также отложить до этого дня.
В указанный день прот является только с 3 учениками, честнейший Афанасий, игумен Великой Лавры, с 2 учениками, монах Павел с одним, прочие же игумены, келлиоты и безмолвники собираются без служителей, ибо, как мы убедились, беспорядки и раздоры происходят от служителей». (24, 394-395)
Зачинщиками беспорядков были рядовые монахи, которые на общих собраниях афонской братии выясняли отношения. Ранее общие собрания проходили три раза в году – на Рождество, на Пасху и Успение. По инициативе Евфимия число собраний сократилось до одного в год. Можно догадаться, что основой для конфликтов простой братии стало неравенство в содержании. Монахи лавры получали за счёт хозяйственной деятельности лавры и иных поступлений большие средства, нежели монахи иных монастырей, что вызывало зависть.
К Иоанну Цимисхию прибыли прот Афанасий и Павел. Вроде бы жалоба была подана ими на Афанасия, игумена царской лавры Мелана. Мелана в переводе с греческого «чёрная». Жаловались на св. Афанасия, монастырь которого к этому времени имел статус царской лавры и именовался по названию места расположения.
Из афонских преданий известно, что жаловаться на св. Афанасия к Цимисхию ездил Павел Ксиропотамский, который был основателем существующего Ксиропотамского монастыря. Прот избирался монахами Афона из своей среды и был руководителем всего монашеского сообщества. Зачин документа звучит как жалоба могущественного прота и Павла на одного из игуменов за притеснения их прав. Великая лавра находится у оконечности полуострова. Карея, резиденция прота, и Ксиропотамский монастырь находятся рядом друг с другом. Они расположены в центральной части полуострова и значительно удалены от Великой лавры. Если бы прот был на стороне Павла, то у Афанасия было бы мало возможностей доставлять неприятности этому жалобщику. Утеснить в правах прота игумен даже царского монастыря также вряд ли был способен.
Жаловаться Павел должен был скорее на прота, который жил рядом и обладал властью, нежели на игумена удалённого монастыря. Павел жалуется на прота Афанасия, далее же обвиняемая сторона предстаёт в виде игумена Афанасия, с которым уже давно происходят ссоры по духовным делам, названным соблазнами. Следует отождествить прота Афанасия и игумена Афанасия. С игуменом у Павла были давние разногласия по церковным вопросам, но прибыл он к императору с жалобой на превысившего свои полномочия прота.
В житии св. Афанасия сообщается, что вначале к Иоанну Цимисхию ездил не названный по имени жалобщик, а затем император вызвал Афанасия, и тот, приехав в столицу, был оправдан. (1, 482) В спутники Павла Афанасий был причислен позднее.
В момент конфликта Афанасий был протом Афона. Павел наряду с обвинениями в притеснениях припомнил ему старые церковные разногласия. Деятельность игумена Афанасия противоречила закону 964 года о нестяжательстве монастырей. Император Никифор снисходительно относился к основателю царской лавры на Афоне, и Павел попытался найти понимание у его преемника.
Первый устав Афона сохранился не в подлиннике, а в копиях, о чём свидетельствует отсутствие в его списках даты подписания Иоанном Цимисхием. В приведенном епископом Порфирием списке подписавших устав лиц первыми следуют: Афанасий монах и прот, Афанасий монах и игумен Великой лавры, Христофор монах и игумен Протата. В списке есть только один Павел, названный монахом и пресвитером и помещённый на 36 месте в списке из 58 имён. (15, 395) Но, судя по тексту устава, Павел должен был следовать третьим по порядку следом за протом и игуменом Царской лавры Мелана. Афанасий же в списке назван игуменом Великой лавры, то есть название монастыря иное, чем в основном тексте.
Протом, на момент подписания устава, был Христофор, живший в Карее в Протате, представлявшим собой монастырь и резиденцию прота. Какой-то доброхот игумена Афанасия поместил его перед протом, а заодно привёл список в соответствие со своим пониманием начала документа, вписав первым прота Афанасия. Имя Павла оказалось вытесненным из начальной части перечня подписантов.
Второй устав Афона также сохранился в копии, но его текст пострадал меньше. При консервативности византийских порядков, можно правила оформления Второго устава применить для реконструкции текста Первого устава.
Во Втором уставе перед перечнем подписей перечислены монах и прот горы Феофилакт, монах и игумен пресловутой обители кир Афанасия Неофит, монах и игумен обители Ватопедской Афанасий, монах и игумен обители Иверийской Георгий, монах и игумен обители Зигийской Иоанн. Далее следует дата: сентябрь, 4 индикта, 6554 года. За датой шла императорская подпись, скреплённая печатью на воске. Затем шли подписи игуменов. В 6554 году был 14 индикт, поэтому предполагается случайная утрата при переписке буквы-цифры i (10). (15, 459-463)
Документ был составлен в сентябре 1045 года в императорской канцелярии и датирован по осенней «эре - 5508 года». В особую группу были выделены игумены крупнейших афонских монастырей. В тексте выделена ещё более узкая группа из прота и игуменов Лавры кир Афанасия, Ватопедского и Иверского монастырей. Им разрешалось брать на собрание по несколько прислужников, остальным же игуменам - по одному.
Дата в Первом уставе стояла на стыке основного текста и перечня подписей, то есть в месте, пострадавшем от правок. Исследователи датируют его 972 годом. В нём предписано проводить ежегодное собрание на Афоне раз в году 15 августа. Обсуждение его положений под руководством приезжавшего на Афон для улаживания конфликта Евфимия произошло на праздник Успения. Дискуссия под его руководством продолжалась неделю с 15 по 21 августа. Окончательное оформление устава произошло позднее в императорской канцелярии. Утверждённый Иоанном Цимисхием документ был привезён на Афон и скреплён подписями наиболее авторитетных его обитателей.
Поездка в Константинополь, написание документа и его утверждение, должны были занять время, выводящее нас за рамки августа. Утверждение происходило не ранее сентября, то есть в следующем календарном году. Аналогичная ситуация была и во время принятия Второго устава. Вначале его положения были обсуждены на ежегодном августовском собрании монахов, затем окончательный текст доработан и утверждён в столице в сентябре, а затем подписан игуменами. Утверждение Первого устава также следует отнести к сентябрю, когда шёл уже следующий календарный год. Он был принят в сентябре 971 года или в 972 сентябрьском календарном году.
В июле 971 года закончилась тяжёлая для византийцев война с русами. Лето предшествующего года они также были заняты отражением русского нападения. Иоанн Цимисхий получил возможность заняться государственными и церковными делами только с конца лета 971 года. Летом следующего года он отправился походом против мусульман, в котором находился до октября. (12, 215-216) Так что в августе 972 года ему было не до монашеских споров. Между тем подтверждение монастырям привилегий, данных предшествующими императорами, следовало в начале нового царствования.
Во Втором уставе монастырь Неофита один раз назван Великой лаврой, восемь раз Лаврой кир Афанасия. Из этого следует, что название Великая лавра в это время не было официальным и, скорее всего, появилось при переписке в то время, когда это название укоренилось как основное. Великой лаврой этот монастырь называется и поныне. Именование Афанасия игуменом Великой лавры в Первом уставе также следует отнести на счёт позднейшего редактора. Он пренебрёг забытым к его времени названием Царская лавра Мелана и употребил более привычное название.
В тексте Второго устава упоминается Карейская лавра, но игумен её в перечне подписантов отсутствует. Это значит, что прот Феофилакт был одновременно игуменом Карейской лавры, как и более ранний Христофор. В житии св. Афанасия говорится о божественном повелении Никифору, проживавшему в итальянской Калабрии «отправиться на Афон и подчиниться там начальнику Горы Афанасию». (1, 486) Отсюда следует, что Афанасий, на момент прихода Никифора, был протом. Так что протатство св. Афанасия подтверждается данными иных источников.
В разных списках Первого устава количество подписей было различным – от 43 до 58. (24, 396 и 15, 496) Во Втором уставе дважды упомянуты судные старцы. Ещё в одном месте они присутствуют в выражении «блюстители горы и старцы». К блюстителям горы следует отнести прота и игуменов трёх крупнейших монастырей: Лавры кир Афанасия, Ватопедского и Иверского. За подписями следует текст:
«Всех, кроме прота, тридцать. Эти старцы были почтеннейшие в числе 180 игуменов горы». (15, 461)
В тексте сообщается, что в Карейской лавре для принятия устава было собрано более 180 монахов и игуменов, а число подписей равняется 31. Ещё одно прозвание подписантов «почётные монахи и игумены». В 1045 году на Афоне было 180 монастырей, а из 180 игуменов выделялась группа блюстителей из 4 лиц и группа судных старцев, по иному - почётных игуменов - из 30-ти. Судные старцы включали блюстителей. Право подписи устава было дано только проту и судным старцам – игуменам старейших и наиболее значимых монастырей.
Афонская судебная коллегия в 1045 году состояла из прота и 30 судных старцев. В ней выделялась наиболее знатная группа блюстителей, в которой первенствующее место занимал игумен Лавры св. Афанасия, за которым закрепили право прибывать на собрания в Карее в сопровождении шести прислужников. Далее следовали игумены Ватопедского и Иверского монастырей, которым разрешалось брать в Карею по четыре прислужника. Замыкал перечень «повременный прот» с тремя прислужниками. По сравнению с эпохой Первого устава, значение прота снизилось. Иоанн, игумен Зигийского монастыря, занимал промежуточное положение между блюстителями и судными старцами, будучи только один раз присоединён к группе знатнейших лиц.
В тексте Второго устава предписывалось рассматривать маловажные дела проту совместно с 15 игуменами. В этом можно усмотреть реликт более древней судебной практики, когда число судных старцев равнялось 15. Это число соответствует 15 монастырям эпохи императора Никифора. Игумены всех афонских монастырей в то время составляли коллегию судных старцев из числа которых избирался прот, что в переводе с греческого означает «первый».
Для эпохи Первого устава к блюстителям следует отнести прота Христофора, бывшего прота Афанасия Афонского и Павла Ксиропотамского. Судных старцев, подписавших устав, было 30 или 15. На 30-м месте стоит Лука монах и эконом Протата. По одному из вариантов устава за ним следовал Павел. Имя Павла из начала списка скорее должны были переставить в конец списка, нежели в середину. Надо полагать, что он был просто вычеркнут редактором доброхотствовавшим Афанасию. Но так как имя Павла неоднократно упоминалось в тексте, позднее справедливость восстановили. Текст устава к тому времени бытовал в разных версиях – с 30-тью подписантами и 35-тью. Поэтому Павел был дописан 31-м и 36-м. Позднее список ещё более удлинился и за Павлом образовался ряд иных лиц.
В эпоху Первого устава афонская судебная коллегия состояла из 30 судных старцев включая прота, монаха Павла и эконома протата. По сравнению с 963 годом количество монастырей на Афоне увеличилось с 15 до 28.
В 1045 году монастырей было 180. Император Михаил VI Стратиотик хрисовулом от января 1057 года увеличил содержание Лавры св. Афанасия с восьми литр 20 монет до 11 литр 20 монет, прочим же монахам увеличил выплаты с 170 литр до 180 литр. (15, 463) Из расчёта по две номисмы на человека в лавре стали получать содержание 406 монахов. Кроме них на Афоне ругу по три номисмы стали получать 4320 монахов, что составило в среднем по 24 монаха на монастырь. По сравнению со временем предшествующего царского пожалования в лавре прибавилось 108 монахов, на остальном Афоне - 240.
Во Втором уставе упоминается, что число братий Лавры св. Афанасия, для которых выпекался хлеб, возросло со 100 до 700. Из-за этого было разрешено для замески хлеба к паре волов прибавить ещё три. (15, 456) В 1045 году монахов в лавре было не более 406 человек, а, скорее всего, несколько меньше. Четыре пары волов соответствуют четырём сотням монахов.
Не все жители Афона были получавшими ругу. Кто-то ещё только готовился к постригу, могли находиться строители храмов, иные ремесленники и работники. Во Втором уставе есть запрет монахам пасти коров. Пастухами были миряне. Но постоянное нахождение 300 мирян в лавре невероятно.
Судя по всему, из-за сходного написания буквенных чисел «пси» (700) и «ипсилон» (400) при переписке произошла ошибка. В 1045 году в лавре было 400 монахов. Вторым по численности был Ватопедский монастырь, которому разрешили держать для замески хлеба одну пару волов. Здесь братии было около 100 человек.
В период расцвета Византийской империи на Афоне жило почти 5000 монахов.
Близ Великой лавры есть местечко Милопотам, где Афанасий устроил подворье и лечебницу. (25, 51) В этой лечебнице преподобный Ксенофонт исцелил Феодора, брата Афанасия. (11, 119) Название местечка восходит к названию Чёрная река. В значительном удалении от лавры протекает река Милопотам, в бассейне которой расположен современный Филофеев монастырь. Основателем монастыря считается современник Афанасия Филофей. (11, 99) Главный храм в монастыре, как и в Великой лавре, посвящён Благовещению. Филофеев монастырь был создан позднее принятия Первого устава, так как его игумен в нём не упоминается.
Раннее название Великой лавры Мелана и наличие в её окрестностях Чёрной речки говорят о том, что современная река Милопотам получила своё название от переселенцев из лавры. Судя по названию, собор Филофеева монастыря был построен в подражание Благовещенскому собору Великой лавры. Филофея следует признать одним из учеников Афанасия, основавшим монастырь по благословению своего наставника.
Другой ученик Афанасия Евфимий был дохиаром, распорядителем съестных припасов в Великой лавре, то есть келарем. Евфимий основал Дохиаров монастырь, названный по его прозвищу. Вначале этот монастырь был посвящён св. Николаю и размещался в районе Дафны. Затем Евфимий с племянником патрикием Николаем перенёс монастырь севернее по побережью на его современное место. Причиной переноса считается нападение пиратов, разрушивших первоначальную обитель. (13, 114) Позднее главный храм монастыря был посвящён архангелам Гавриилу и Михаилу.
Дохиаров монастырь упоминается в Первом уставе, то есть он возник ранее сентября 971 года. (11, 91) Воскресное чествование св. Николая и архангелов приходится на один год, и в интересующую нас эпоху выпадало на 963 и 968 годы. Расцвет Великой лавры пришёлся на правление Никифора Фоки, которое в 963 году только началось. Поэтому основание Дохиарова монастыря следует приурочить к 968 году.
Рядом с Дохиаровым монастырём расположен Ксенофонтов монастырь, основанный также учеником Афанасия Ксенофонтом, прославившимся исцелениями в местечке Милопотам. Ксенофонтов монастырь был основан после 971 года. С учениками Афанасия связывают основание Иверского и Ватопедского монастырей. Ватопедский монастырь был основан пришедшими к Афанасию жителями балканского Адрианополя и впервые упоминается в документе 985 года. Его главный храм посвящён Благовещению, что косвенно свидетельствует о духовном влиянии Великой лавры. (11, 43)
Монастыри учеников Афанасия находятся в удалении от земель Великой лавры. Но зато они кольцом опоясывают область с центром в Карее, в которой размещалась резиденция прота. Примечательно первоначальное расположение Дохиарова монастыря в районе гавани Ксиропотамского монастыря.
Основание нового Дохиарова монастыря на землях Ксиропотамского монастыря, да ещё в столь важном месте как ближайший участок побережья, могло состояться только помимо воли местных монахов. По сию пору Дафны являются совместным владением Ксиропотамского монастыря и монастыря Симонопетра, возникшего в XIII веке, и считаются портом афонской столицы Кареи. (25, 36)
Дафны расположены от Кареи значительно дальше, нежели порты противоположного побережья полуострова. Ориентацию Кареи на Дафны следует связать с давними административными связями.
Чтобы укрепить своё положение на Афоне Афанасий, в бытность протом, добился изгнания Павла из Ксиропотамского монастыря и попытался подчинить своей власти стратегически важную гавань путём основания в ней нового монастыря, руководимого его учеником. Используя власть и получаемые от императора и его вельмож средства Афанасий создал иные опорные пункты в виде келий и подворий на прилегающем к Карее побережье, часть которых позднее превратилась в монастыри. Во Втором уставе сообщается:
«Многие монахи жаловались, что некогда велико было место общины и достаточно для нужд их, но так как повременные проты по дружбе или по другим связям с некоторыми монахами, то немногими, то многими, раздарили оное кому как хотели, то уменьшилось общее место, и монастыри стесняются от того. И вот, по суду и согласию всех постановлено, чтобы никто из будущих протов не властен ни дарить, ни продавать кому-либо участки на местах общих». (15, 457)
Установление не помогло. Общеафонские земли переходили к монастырям и позднее. В настоящее время Протату принадлежат только крохотные владения в самой Карее. Ученики Афанасия создавали свои монастыри на общинных землях, выделенных им протом Афанасием, а затем и послушными его воле иными протами.
Активность Афанасия в укреплении своей власти над Афоном встревожила монахов, основная часть которых проживала в бедности, ведя созерцательный образ жизни. Судя по житию св. Афанасия, отшельники на угрозу введения тирании и чуждых им порядков хотели ответить разгромом Великой лавры. Противоборствующие стороны посылали делегации в Константинополь. Обвинения против Афанасия было поручено озвучить Павлу, пострадавшему от самоуправства прота.
Первый устав был составлен после поездки игумена Студийского монастыря Евфимия на Афон и разбирательств на месте. Павел в нём назван пресвитером, то есть священником, и монахом. Он не назван в числе игуменов, но был одним из трёх блюстителей горы.
Иоанн Цимисхий не захотел встать решительно на одну из спорящих сторон. Оба спорщика были признаны не виновными, а сам спор отнесён на счёт происков Сатаны. Тем не менее, Афанасий на созванном Евфимием общем собрании старцев Афона был переизбран с должности прота и вернулся в основанную им лавру. Компенсацией за это стало сохранение выплат монастырю из казны, сохранение звания царского монастыря и признание за Афанасием статуса второго по значению лица после прота на общих собраниях.
Виновными в распрях были признаны рядовые монахи. Поэтому с монашеской демократией на Афоне было покончено. На общие собрания стали допускаться одни лишь руководители монашеских общин, и только трём самым уважаемым старцам разрешалось брать с собой небольшое число помощников.
