Владимир Святой скончался в своем загородном имении в селе Берестово:

«Умре же на Берестовом, и потаиши и, бе бо Святополк в Киеве. Нощью межи двема клетьми проимавши помост, в ковре опрятавши, свесиша ужи на землю, и возложиша на сани, и везше поставиша в святе Богородици, юже бе создал сам». (13, 58)

Борис, официальный наследник великого князя, был в печенежском походе. Утаив смерть правителя, в Берестовом надеялись успеть призвать в Киев Бориса ранее, нежели об этом узнают его противники. Святополк имел в Киеве сторонников, которых опасались близкие к Борису люди.

В летописи кончина Глеба описана так:

«Святополк же ока(я)нныи помыслив, рек: «Се убих Бориса. Како бы убити Глеба?». Приим помысл Каинов, с лестию посла к Глебу, глаголя сице: «Поиди вборзе, отец тя зовет, не здоровит велми». Глеб же вборзе всед на кони с малою дружиною поиде, бе бо послушлив отцю. И пришедши ему на Волгу, на поле подчеся конь в рве, и наломи ему ногу мало. И приде к Смоленску. И поиде от Смоленска, яко зрима, и ста на Смядине в насаде (ладье. — В. Т.). В се же время пришла весть ко Ярославу от Переславы о отни смерти. И посла Ярослав ко Глебу, глаголя: «Не ходи, отец ти умерл, а брат ти убьен от Святополка»…

После рассказа об убийстве Глеба летописец сообщает о ещё одном злодеянии Святополка:

«Святополк же ока(я)нны и злыи уби Святослава, брата своего, послав ко горе Угорскои, бежащю ему в Угры, и нача помишляти, яко: «Избью всю братью свою и приму власть рускую един»». (13, 61)

Для расправы с Борисом и Глебом у Святополка причины были. Борис был объявлен Владимиром Святым наследником великокняжеского престола, Глеб оставался мстителем за смерть брата. Святослав также представлял угрозу для верховенства Святополка.

До начала похода Ярослава на Святополка в Новгороде произошли волнения. В Радзивиловской летописи в статье 6523 года есть такой рассказ:

«Святополк же ока(я)нныи нача княжити в Киеве, и созва люди, и нача даяти овем корзна, овем кунами, и раздая множество. Ярославу же не ведуще о отни смерти, и варязи мнози у Ярослава насилье творяху новгородцем. И вставши новгородци, и избиша варязи в дворе Поромони, и разгневася Ярослав, и шед на Роком, сед в дворе, посла к новгородцам, рече: «Уже мне сих не крести (не воскресить. — В. Т.)». И позвав к собе нарочитыя мужи, иже бяхуть иссекли варягы, и обольстив я, и иссече.

После того как Святополк частично перебил, а частично разогнал официальных наследников Владимира Святого, он столкнулся с Ярославом Мудрым. Новгородский князь готовился к войне с отцом, но выступить пришлось против брата. Узнав о кончине Владимира Святого и избиении братьев, Ярослав спустился на юг и разбил киевское войско под Любечем.

В рассказе о пребывании императора Генриха II первого октября 1017 года в Мерзебурге Титмар Мерзебургский сообщает:

«Цезарь благодаря усердному вмешательству его князей дал своё согласие на все эти предложения (посла Болеслава I Великого. — В. Т.) и тогда только узнал, что Болеслав, как и обещал ему через своего посла, напал на русского короля, но, осаждая (его) город, не добился успеха. Позже названный князь, вступив с войском в его королевство, посадил на трон своего зятя и брата того короля, долгое время находившегося в изгнании». (12, 160)

После битвы под Любечем Святополк бежал в Польшу, а Ярослав вошёл в Киев:

«Святополк же побеже в Ляхи, а Ярослав седе в Киеве на столе отни. Бе же Ярослав тогда 28 лет». (8, 62)

Затем, воспользовавшись польской помощью, Святополк вернулся на Русь. Татищев:

«6526 (1018). Святополк, будучи в Польше, упросил Болеслава с войском идти на Ярослава. Болеслав, собрав все свои войска, також и Святополк собрал свои, волынян и туровцов, пошли на Ярослава. А Ярослав, услышав то, совокупил русь, варяги и словяны, пошел противу Болеслава и Святополка. И пришел на Волынь, стал на Буге на сей стране реки, а Болеслав стоял на оной стране реки». (11, 74)

По словам Нарушевича, поляки, подойдя к Киеву, приступили к его осаде и частично сожгли город. Титмар пишет об осаде Киева печенегами и о снижении обороноспособности города из-за большого пожара. Вхождение поляков было приурочено к военному четвергу, что также говорит о немирном характере взятия. Кадлубек, описывая сходные события более поздней эпохи, когда поляки Болеслава II помогли Изяславу вернуть престол, отмечал:

Во время византийской смуты конца 980-х годов русские войска разбили мятежников и этим сохранили власть законных императоров Василия II и Константина VIII. Смута на Руси породила сходную ситуацию. Политикам византийского двора было чуждо чувство благодарности. Но захват Киева поляками грозил Византии потерей Руси и переходом её в католичество. Византийского вмешательства боялся Болеслав, отправляя посольство в Константинополь. Опасения его были напрасны. Воинственный Василий II предпочёл в 1018 году во главе своей грозной армии добивать истерзанную предшествующими войнами Болгарию. Русам самим пришлось решать возникшие проблемы.

Титмар Мерезебургский оставил такое описание Киева:

«В том большом городе (Киеве. — В. Т.), который является столицей этого королевства, имеется 400 церквей, 8 ярмарок, а людей — неведомое количество. Они, как и вся та провинция, состоят из сильных, беглых рабов, отовсюду прибывших сюда, и особенно из быстрых данов. До сих пор они, успешно сопротивляясь сильно им досаждавшим печенегам, побеждали других». (35, 178)

Немецкие информаторы хрониста с удивлением обнаружили в августе 1018 года в Киеве множество беглых рабов-датчан.

На Руси всех скандинавов, включая датчан, именовали варягами. Варяги были в распоряжении Святополка. В 1017 году они добили раненого Бориса Владимировича. У Ярослава была своя варяжская дружина во главе с Эймундом. После того как разбитый под Любечем Святополк ушёл в Польшу, остатки его отряда варягов должны были влиться в отряд Эймунда.