Г. O. Рыжова, публицист

Одним из открытий XXI века стало возвращение в Россию творчества великой княгини Ольги Александровны Куликовской-Романовой, младшей сестры Николая II. В 2007 году, к 125-летию со дня рождения великой княгини, прошла выставка её картин в Москве и Санкт-Петербурге, а в 2009 году – в музее-заповеднике «Царицыно».

«Ольга Александровна была бы счастлива узнать, что вновь служит Отечеству», – говорит вдова её старшего сына Тихона О. Н. Куликовская-Романова, глава благотворительного Фонда имени великой княгини.

Самый младший ребёнок Александра III, она родилась, когда отец был царствующим императором. В царских семьях России детей было принято воспитывать сурово, по-спартански: Ольга сама заправляла постель, а спали дети на железных кроватях с тонким волосяным матрасом и плоской подушкой. Утром – холодная ванна, на завтрак – каша. Здесь царили дисциплина и порядок, капризы не допускались.

С детства Ольга настолько увлеклась рисованием, что даже на уроках географии и арифметики ей разрешали слушать с карандашом в руках, ибо так она лучше усваивала. Рисунки были везде: в альбомах, письмах, среди записей в дневнике. Александр III занятия дочери поощрял, поскольку сам рисовал акварелью – его работы сохранились в Государственном архиве Российской Федерации. Увлекалась живописью и императрица Мария Фёдоровна. На стенах Гатчинского дворца висели картины Ивана Крамского, братьев Константина и Владимира Маковских, Карла Лемоха, получившего звание академика за «искусство в познании живописи народных сцен». Именно эта коллекция послужила основой для Русского музея. Преподавать великой княжне приглашались ведущие русские художники: К. Лемох, В. Маковский, С. Жуковский, С. Виноградов. Впоследствии Ольга основала благотворительное общество помощи художникам и их семьям.

В Доме Русского зарубежья имени Александра Солженицына 11 июня 2009 года прошла презентация Фонда содействия сохранения русского культурно-исторического наследия в странах Латинской Америки «Русский очаг».

Фонд «Русский очаг» создан при участии Института Латинской Америки Российской академии наук и содействии ряда известных деятелей науки и культуры. Основная цель работы Фонда – изучение русского культурно-исторического наследия в странах Латинской Америки, поддержка соотечественников, развитие международных культурных связей.

Вице-президент Фонда Г. Г. Монастырёва, открывая вечер, рассказала о том, как возникла идея создания организации: «Год назад я прочитала книгу Бориса Мартынова «Русский Парагвай», которая меня потрясла. Оказалось, что это очень интересная и актуальная тема, но мы об этом мало что знаем. «Русский очаг» – такое название носила русская колония Ивана Беляева в Парагвае. Для нашей организации мы выбрали именно это название, потому что, мне кажется, мы имеем право называть себя продолжателями дела русских в Латинской Америке».

Президент Фонда, заместитель директора Института Латинской Америки РАН Б. Ф. Мартынов рассказал о задачах Фонда. «Мы неслучайно проводим презентацию накануне Дня России, – сказал он. – Нашу историю ещё многие воспринимают разрозненной. Наша задача – соединить историю, перебросить мостики. Мы берёмся за нужное, интересное и важное дело и надеемся, что нам будет сопутствовать успех».

Н. В. Дмитриева, член Российского Дворянского собрания

В старых семейных альбомах легко узнаются знакомые черты близких. Первый портрет мне памятен с детства – прекрасное лицо молодой дамы. Будто бы именно о ней писал Владимир Соллогуб: «Черты были изумительно тонки и правильны, головка маленькая, цвет лица бледный, волосы чёрные, но глаза – глаза были такие, что и описать нельзя: чёрные, большие, с длинными ресницами, с густыми бровями: они свели бы с ума живописца».

Это – акварельный портрет моей прапрабабушки Натальи Фёдоровны Обуховой (урождённой Левиной) кисти замечательного художника Карла фон Гампельна 1845 года.

Наталье Фёдоровне исполнилось тогда двадцать лет, четыре года она уже была замужем за ротмистром Михаилом Петровичем Обуховым, представителем старинного дворянского рода, основатель которого Иван Васильевич Обухов в числе воевод принимал участие в Казанском походе Ивана Грозного. Были среди моих предков и дворяне из города Юрьева-Польского, и офицеры петровских времен, а самый знаменитый из Обуховых, Иван Васильевич (1735–1795), возводил в числе других офицеров Измайловского полка на престол Екатерину II. Сын его, бригадир Пётр Иванович Обухов, женился на англичанке Сарре Марлейс – в России её называли Софьей Васильевной. У их сына Михаила Петровича и его жены Натальи Фёдоровны было одиннадцать детей: пять сыновей и шесть дочерей. Выходя замуж, дочери породнились с такими старинными фамилиями, как графы Татищевы, Киреевы, Сабуровы, румынские дворяне Арионы. История, мне думается, не совсем справедлива к женщинам. Конечно, потомкам интересны ратные подвиги, литературные труды или учёные занятия дворян-мужчин, однако и женщины этого сословия заслуживают не меньшего внимания, хотя бы потому, что все они были прекрасными матерями, воспитывая порой по дюжине детей. Родословное древо Обуховых разрослось, и когда видишь, скольких детей могли позволить себе иметь тогда русские женщины, становится немножко грустно, что мы живём совсем в другую эпоху.

В. Е. Шамбаров, член Союза писателей России

В экстремальных условиях приграничной жизни выковался не только характер воина-казака, но и совершенно особый тип женщины. Когда мы говорим, что казаки освоили и возделали огромные пространства Дона, Кубани, Терека, Приуралья, надо помнить, что в значительной мере это было сделано женскими руками.

Мужчины постоянно были в походах, на кордонах. Дома оставались старики, дети и женщины-казачки. Они и возделывали поля, огороды, бахчи, виноградники, ходили за скотиной, они выращивали пышные сады, в которых утопали станицы. Женщины собирали урожай, пекли хлеб, делали заготовки на зиму, стряпали, обшивали всю семью, растили детей, ткали, вязали, могли и хворобу вылечить, и хату подправить.

Казачка была не только неутомимой труженицей, но и организатором. Номинально руководил большим семейным коллективом старик-дед, но далеко не все казаки доживали до седин. Дед мог быть уже и недееспособным, инвалидом. И работу по хозяйству организовывали бабки, матери, жёны казаков. Распределяли домашних, кому и чем заниматься, если нужно, нанимали работников и руководили ими. Казачки умели и торговать, чтобы часть продукции обратить в деньги и приобрести необходимое в хозяйстве. Подобной инициативы и самостоятельности русские крестьянки не знали: у них-то муж всегда был рядом.

Л. Н. Беленчук, вед. н. с. Института теории и истории образования РАО

О. Л. Янушкявичене, проф. Вильнюсского педагогического университета

В XVI веке была написана книга «Домострой» – свод правил духовной, мирской и семейной жизни.

«Домострой» был составлен известным деятелем XVI века, протопопом Благовещенского собора в Кремле Сильвестром. Известно несколько списков «Домостроя», поскольку он продукт творчества нескольких поколений. Впервые он был опубликован только в 1849 году.

Обычно с понятием «домострой» связывают нечто отжившее, патриархальное, а под «домостроевскими порядками» понимаются тиранство и угнетение женщины, домашнее беззаконие. На самом деле это далеко не так. В настоящее время «Домострой» является ценным источником сведений об обычаях, порядках и укладе жизни в XVI веке. Педагогические идеи «Домостроя» выражаются традиционно, в форме поучений: «Благословляю я, грешный, и поучаю, и наставляю, и вразумляю сына своего и его жену, и их детей, и домочадцев: жить во всем по христианскому закону, в чистой совести и правде, с верой творя волю Божию и соблюдая заповеди Его, и себя утверждая в страхе Божием, в праведной жизни, и жену поучая, также и домочадцев своих наставляя – не принуждением, не побоями, не работой тяжкою, а как детей, чтобы были всегда упокоены, сыты и одеты, и в теплом дому, и всегда в порядке».

Н. И. Вавилова, директор Музея изобразительных искусств Республики Карелия

В историческом центре Петрозаводска, на бывшей Соборной площади, в одном из каменных особняков расположился Музей изобразительных искусств Республики Карелия. Этому старинному зданию, являющемуся памятником архитектуры XVIII века, выпала счастливая судьба на протяжении двух столетий выполнять благородную миссию просветительства.

Прежде в нём находились Народное училище, Олонецкая губернская мужская гимназия, Публичная библиотека, Дворец пионеров и Училище культуры, а с 1960 года – Музей изобразительные искусств Республики Карелия. Среди выпускников Олонецкой губернской мужской гимназии есть имена выщающихся людей, составивших славу русской отечественной истории, просвещения и культуры: В.  Г. Бенедиктов (1807–1873), известный русский поэт, современник А. С. Пушкина; В. А. Дашков (1819–1896), директор Московского Публичного и Румянцевского музеев, В. Д. Поленов (1844–1927), художник, прославленный мастер русской живописи; Ф. Ф. Фортунатов (1848–1914), учёный-языковед, основоположник московской лингвистической школы.

История здания тесно переплелась с судьбой города. Жители Петрозаводска любовно называют его Домом на площади, здесь особая атмосфера, позволяющая вести диалог современников с вечностью.

Коллекции музея насчитывает 16 тысяч экспонатов. В ней представлено древнерусское – с XV по XVII век – и дореволюционное искусство: декоративно-прикладное, отечественная и зарубежная живопись. А также искусство современных мастеров, среди которых, конечно, работы художников Карелии. Есть в музее свои уникальные собрания, и, если хотите, свои тайны.

Ю. В. Кудрина, вед. н. с. Института всеобщей истории РАН

Супруга императора Александра III Мария Фёдоровна, урождённая датская принцесса Мария-София-Фредерика-Дагмар, была одной из самых примечательных фигур датской королевской династии, а позже и российского императорского дома.

Граф С. Ю. Витте говорил о дипломатических способностях императрицы как об одном из её главных достоинств. Очарование этой удивительной личности оказывало магическое воздействие на всех, кто её окружал. По словам Феликса Юсупова, «несмотря на маленький рост, в её манерах было столько величия, что там, куда она входила, не было видно никого, кроме неё... По своему уму и политическому чутью Мария Фёдоровна играла заметную роль в делах империи». Природный ум и политическая интуиция жены, безусловно, оказывали влияние на принятие Александром III важных политических решений. Это был удачный брачный союз.

Принцесса Дагмар приехала в Россию осенью 1866 года. В день приезда она записала в своём дневнике: «Никогда я не смогу забыть ту сердечность, с которой все приняли меня. Я не чувствовала себя ни чужой, ни иностранкой, а чувствовала себя равной им, и мне казалось, что то же чувствовали и они ко мне». В октябре 1866 года после обращения в православие Дагмар получила имя Марии Фёдоровны, а вскоре состоялось её бракосочетание с великим князем Александром Александровичем.

С. Р. Долгова, к. фил. н., нач. научно-экспозиционного отдела РГАДА

В 1797 году Марии Фёдоровне было вверено попечение над петербургским Воспитательным домом, для которого были куплены обширные владения графов Разумовского и Бобринского на Мойке между Полицейским и Красным мостами. Ежедневно в дом поступало от 10 до 12 младенцев. В течение двух месяцев их выхаживали, прививали оспу, а затем в сопровождении врача и кормилицы развозили по деревням. Слабые дети оставались в лазарете под присмотром врачей. Повзрослевшие юноши и девушки возвращались в Воспитательный дом, где получали образование и обучались разным ремеслам. Е. С. Шумигорский писал: «Она воспитанникам открыла путь к гражданским должностям и высшим почётным местам; для сего Её величество указала выбирать сто способнейших мальчиков для доставления им высшего учёного воспитания и образования» (Жизнь в бозе почиющей государыни императрицы Марии Феодоровны. М., 1829. Ч. 2. С. 7).

Мария Фёдоровна приняла на себя труд смотрения над Смольным монастырём, где учились 500 молодых девиц, дворянки с 9, а мещанки – с 6 лет. Её письма к начальнице Смольного Е. А. Пальменбах свидетельствуют о том, что она заботилась не только о подборе учителей, но и о повседневной жизни воспитанниц и их здоровье. Из Москвы 9 марта 1797 года императрица пишет: «Я одобряю совершенно, любезная г-жа Пальменбах, ваше намерение собирать в праздничные дни наших воспитанниц в зале и заставлять их танцевать. Это упражнение, предаваясь ему умеренно, может принести им только пользу и научить держать себя». Из письма от 20 марта 1797 года (Петровский дворец): «Мы благополучно прибыли сюда и совершаем очень частые поездки в Москву, которая нам чрезвычайно нравится; однако же все эти развлечения не мешают мне думать часто о моём дорогом Смольном, который очень близок моему сердцу» (Ф. А. Бюлер. Императрица Мария Феодоровна в её заботах о Смольном монастыре. Спб., 1890. С. 5, 8).

«Государыня-благодетельница» – так называли императрицу Марию Фёдоровну (1759–1828), супругу Павла I и мать двух императоров, которая прославилась среди современников своей благотворительной деятельностью. Созданные или преобразованные императрицей воспитательные и благотворительные учреждения образовали собой целое ведомство, носящее её имя. По примеру столичных городов, благотворительные общества стали возникать во всех уголках России и регулярно присылать в центр отчёты о своей деятельности.

А. Ю. Ланцева, вед. специалист Музея-заповедника «Царицыно»

Усадьба Царицыно была известна с XVII века как имение Чёрная грязь. Его владельцами на протяжении столетия были бояре Стрешневы, князья Голицыны и Кантемиры. Весной 1775 года эти земли приобрела императрица Екатерина Великая, которая была покорена прелестью этих мест, особенно каскадом живописных прудов. Царица переименовала имение в Царицыно село, решив выстроить здесь свою загородную резиденцию.

Выдающийся русский зодчий Василий Иванович Баженов 10 лет возводил дворцовый комплекс в так называемом псевдоготическом стиле. Красивейший Царицынский пруд стал композиционным центром в архитектурно-парковом ансамбле усадьбы, на него ориентировались основные сооружения и видовые перспективы.

Летом 1785 года императрица приехала в Царицыно, осмотрела имение и побывала в построенном для неё каменном дворце. Спустя некоторое время последовало неожиданное высочайшее распоряжение: разобрать всю главную центральную часть дворцового ансамбля, включая императорский дворец и дворец её сына, великого князя Павла, большой кавалерский корпус и ещё ряд небольших строений.

Царица перепоручила постройку дворца на месте снесённых зданий другому русскому архитектору, Матвею Фёдоровичу Казакову. Однако и этот проект не был завершён. Здание возвели под крышу, но не успели отделать: Екатерина умерла. После её смерти усадьба оказалась не нужна новому императору. Павел I прекратил всякое строительство в Царицыне, чем обрёк императорскую резиденцию на двухвековое забвение. Царицынский дворцово-парковый ансамбль с множеством павильонов, каскадом прудов, мостами и беседками превратился в величественные руины, окружённые романтическим заброшенным парком.