После поражения на западе взоры обратились на восток. Покорение оставшихся от Золотой Орды Казанского и Астраханского ханств явилось своего рода крушением плотины. Путь в бескрайние восточные земли стал открытым.

Растущая Московская Русь перевалила за Урал еще в XV веке. Време­нами владычество московских царей распространялось на обширные области низовий Оби и Иртыша. Например, убийца Ермака хан Сибири Кучум одно время платил дань Ивану Грозному. Нашими данниками были и более ранние сибирские ханы. Но прочное освоение северной Азии началось только пос­ле того, как за Камень (Уральские горы) потянулись переселенцы.

Начало Великому Освоению азиатских просторов положило Ермаково взятие Сибири. Ему предшествовали трагические события. Отпавший от Ру­си Кучум разорял московские рубежи дерзкими набегами. Для того чтобы отбить охоту к грабежам у этого кровожадного потомка Чингисхана, в 80-е годы XVI века за Камень отправился отряд донского атамана Ермака. Разгромив в нескольких сражениях Кучумово войско, казаки сочли за бла­го присоединить захваченное ханство к державе Ивана Грозного. В сто­личном городе Сибирь Ермак расположил свою ставку. Цари Московской Ру­си энергично поддержали эти деяния. Посланные ими деятельные и бес­страшные воеводы закрепили достигнутый успех.

В покоренную Сибирь хлынул поток землепроходцев. Их манили пушные богатства неведомых краев, драгоценный рыбий зуб (моржовые клыки), а главное — воля и свободные земли. За Урал уходили самые буйные и от­важные головы. Суровые условия новых мест производили дальнейший от­бор. Оставались самые сильные. Граница начала стремительно смещаться к восходу солнца. Столь необходимое для развития страны жизненное прост­ранство наконец-то было получено.

Всего несколько десятилетий понадобилось нашим предкам, чтобы проделать гигантский путь и дойти до пределов материка. Уже в 1639 го­ду отряд Ивана Москвитина спустился по реке Улье и вышел к водам Тихо­го океана.

Подвиг участников Великого Освоения поражает воображение. Ведь значительная часть времени героической эпопеи пришлась на Смуту, во время которой центральная власть практически была сокрушена дружными усилиями интервентов и предателей. Последующее присоединение Аляски было блестящим завершением этого исхода на восток.

Урал, Сибирь и Аляска надолго стали главными источниками пушни­ны. железа, меди, серебра, золота. Уже в наши дни сибирские дивизии и уральские танки покрыли себя неувядаемой славой в сражениях с немецки­ми фашистами.

В 1647 году был основан Охотский острог, в 1649 — Анадырский. Они стали опорными точками для освоения и изучения северо-востока Азии. К концу века была обследована и нанесена на карту Камчатка.

В царствование Петра I освоению наших северо-восточных пределов был придан новый импульс. Царь понимал, что без полноценной морской торговли великой державе не быть. Начались ожесточенные войны за выхо­ды к Азовскому, Черному и Балтийскому морям. Обильно поливая землю русской кровью, Россия метр за метром стала приближаться к жизненно необходимым берегам. Дело Петра, преумножая величие России, довершили его преемники. Значительная часть черноморского и балтийского побе­режья наконец-то стала русской.

Бросая полки на запад, Петр не забывал и о востоке. Он положил начало российским научным исследованиям Тихого океана. На корабле, построенном по его указу, в 1732 году Гвоздев обследовал западную око­нечность Аляски. Выполняя решение усопшего императора в 1741 году экс­педиция Беринга — Чирикова описала часть южного побережья Аляски и прилегающих островов.

Открытия, сделанные мореплавателями, упали на подготовленную поч­ву. Дальневосточным предпринимателям становилось уже тесно на азиатс­ком материке, и они искали новых мест приложения своих сил. Уже в сле­дующем по возвращении моряков со «Св. Петра» году на новонайденный остров Беринга отправился первый охотник за пушниной — Емельян Басов.

После зимовки на острове Емельян вернулся на Камчатку с богатой добычей. Весть об удачной поездке разлетелась по побережью, и в сторо­ну Америки потянулись корабли. Не всегда эти плавания заканчивались благополучно. Первый корабль, отправившийся за пушниной к Алеутским островам, на обратном пути разбился, и 32 человека из его экипажа по­гибли.

События развивались стремительно. Во второе свое плавание в 1746 году Басов открывает лежащий близ острова Беринга остров Медный. В 1745‒1747 годах Неводчиков, участвовавший в экспедиции 1741 года,

промышляет на ближайших к Камчатке Алеутских островах — Атте, Агатте и Семичах. В 1756‒1758 годах Башмаков добирается до тридцати более восточных островов. Наконец в 1758‒1762 годах Глотов и Пономарев достигают самых дальних в Алеутской гряде Умнака и Уналашки. Тот же Глотов в 1763 году высаживается на Кадьяке. Еще раньше промысловики начинают действовать на материке. Первым был Пушкарев (1760‒1762), вторым — Бечевин (1761).

Дальневосточное промышленное мореплавание переживало бурный рас­цвет. До конца XVIII века на тихоокеанские острова и к берегам Америки было направлено свыше 100 экспедиций.

Выходцы из простонародья, действуя на свой страх и риск, открыли множество островов, облазили берега американского континента. Очень часто их поджидали трудности не только морского плавания. Так, в 1783 году группа охотников во главе с Зайковым высадилась в Чугацком зали­ве. Здесь жили воинственные чугачи, державшие в страхе все окрестные племена. Разгорелась настоящая война. Несмотря на то что чугачи не имели огнестрельного оружия, эти меткие стрелки из лука одержали верх в нескольких схватках. Кроме того, прекрасно зная местность, они пе­рекрыли все дороги, и десант лишился возможности не только заготовлять пушнину, но и добывать пропитание.

Противостояние с местными жителями порой приводило к тому, что землепроходцы, среди которых было немало отчаянных головорезов, начи­нали действовать не хуже южноамериканских конкистадоров и североамери­канских пионеров Дикого Запада. Но в целом отношения складывались мир­но.

Англия, Франция и Испания были не на шутку встревожены нашими ус­пехами. Они имели в Северной Америке колонии и все неоткрытые земли рассматривали как свои будущие владения. Особенно остро соперничала с Россией Англия, чьи колонии ближе всего подходили к Аляске. Она первой и снарядила эскадру, отправившуюся в глубокую разведку.

Знаменитый английский мореплаватель Джеймс Кук в 1778 году прибыл на двух кораблях к берегам Аляски, а в следующем году побывал на Кам­чатке. Русские везде оказывали помощь и содействие обаятельному путе­шественнику. В своем дневнике Кук отмечал, что «на каждом из островов между Уналашкою и Камчаткою находятся россияне». Он высоко отозвался о познаниях и способностях встреченного им штурмана Измайлова, «достой­ного лучшего места, нежели ныне им занимаемое». «Когда я ему подарил октан, весьма скоро привык всячески употреблять оный», — писал мореп­лаватель. Измайлов наглядно показал англичанам, сколь неверны были их карты наших владений.

Выведав у простодушных россиян ценнейшую географическую информа­цию, Кук распорядился ею по-своему. Он заносил данные на карты, но при этом часто географическим объектам присваивал новые, английские назва­ния. Правда, делалось исключение для российских иностранцев. Так про­лив между Азией и Америкой был назван в честь Беринга, хотя тот достиг его далеко не первым, да и о том, что находится в проливе, не знал.

Перемена названий нужна была для того, чтобы англичане получили лавры первооткрывателей и на этом основании в будущем могли претендо­вать на наши территории. Этим широко идущим планам не суждено было сбыться. Вскоре Кука съели аборигены открытых им Гавайских островов, а Англия увязла в войне с восставшими североамериканскими колониями.

В 1787 году Камчатку посетил другой знаменитый мореход — француз Жан Лаперуз. Лаперуз исследовал русские Курилы и северо-запад Америки. Но и Лаперуз не вернулся из плавания. Его корабль погиб в районе Авс­тралии. Примерно в это же время в район Тихого океана зачастили ис­панские экспедиции. К берегам Аляски стало подплывать все больше и больше иноземных торговых судов.

Почувствовав угрозу российским интересам, Екатерина II распоряди­лась отправить для охраны Курил и Аляски эскадру. Бесконечные войны с европейскими странами помешали осуществить этот план. Вся тяжесть тру­дов по удержанию и освоению Аляски легла на плечи русских предпринима­телей.

Удаленность американских берегов, враждебные намерения иностран­цев требовали постоянного нашего присутствия на Аляске. Честь основния первых поселений в Русской Америке принадлежит уроженцу Рыльска Григо­рию Шелихову. Образованная им компания была крупнейшей среди русских компаний, подвизавшихся в Америке. Этот именитый и оборотистый купец обладал мышлением крупного государственного деятеля. Дорогостоящее строительство и содержание поселений в его глазах оправдывалось как хозяйственными надобностями, так и целями навечного закрепления за Россией американских берегов.

3 августа 1784 года Шелихов на трех судах прибыл на остров Кадь­як. Здесь он до весны 1786 года занимается устройством поселения, на двадцать лет ставшего центром русских владений. На соседнем острове Афогнак возводится крепость. Собираясь обосноваться всерьез и надолго. Григорий много времени тратит на установление добрых отношений с мест­ными жителями, устраивает школу для детей аборигенов.

Шелихов задумывал построить главный центр на материке. По его мнению, так было легче закрепить притязания России. Назвать новый го­род он хотел Славороссией. Это название впоследствии должно было рас­пространиться на весь край. Из Славороссии русский колонизационный по­ток устремился бы на более благодатный юг. Шелихов считал, что естест­венным пределом «земли российского владения» является Калифорния. Вся дальнейшая деятельность как самого землеустроителя, так и его последо­вателей была нацелена на осуществление этого грандиозного плана.

Шелихов понимал, что собственными силами не только расшириться, но и удержать имеющееся невозможно. В 1788 году он приезжает в Санкт-Петербург и начинает обивать столичные пороги. Русский америка­нец справедливо считал, что реализация его проектов имеет общегосу­дарственное значение. Просьбы были более чем скромны — монополия на промысел в тех районах, где основаны поселения, отправка военной ко­манды в 100 человек и ссуда в 200 тысяч рублей. Во всем этом было от­казано. Не получив от правительства никакой поддержки, предприниматель вернулся.

В 1790 году Шелихов назначил на должность главного правителя по­селений Русской Америки другого выдающегося устроителя наших заморских земель — каргопольца Александра Баранова. Круг поселений расширился. Вынашивались планы торговли с Китаем, островом Явой, Филиппинскими и Марианскими островами. Ведь только международная торговля могла позво­лить отказаться от дорогостоящего подвоза товаров из европейской Рос­сии. Но, не осуществив задуманного, в 1795 году Шелихов внезапно уми­рает. Для Русской Америки это была невосполнимая утрата.

На Аляске воцарилась анархия. Конфликты между разными группами промышленников стали перерастать в вооруженные столкновения. Ослабле­нием наших позиций незамедлительно воспользовались иностранцы, начав­шие нагло орудовать в российских водах.

Правительство хоть и с запозданием, но вняло призывам Шелихова. 8 июля 1799 года была образована Российско-Американская компания. В ее монопольное владение была отдана вся Аляска. Но при этом, как всегда, переусердствовали. Шелихов предлагал урегулировать взаимоотношения разных предпринимательских групп и оказать хотя бы скромную государс­твенную поддержку. Вместо этого всех промышленников насильно загнали в одну компанию и поставили ее под плотную опеку чиновников. О помощи же позабыли. Пока делами в Америке вершили соратники Шелихова, допущенные перекосы были не столь заметны. Но позднее они сказались самым печаль­ным образом.

После смерти Шелихова энергичный Баранов продолжил движение на восток. В заливе Якутат была основана Славороссия, но столицей она так и не стала. Помешало враждебное отношение подстрекаемых англичанами индейцев и удаленность от восточной границы.

В 1799 году Баранов пытается утвердиться у восточных рубежей сво­их владений. На острове Ситха. позднее переименованном в остров Бара­нова, строится укрепление Михайловское. В нем было поселено около 200 русских и алеутов. Но через три года индейцы тлинкиты под руководством английских солдат капитана Барбера захватили крепость и истребили весь ее гарнизон. Спустя два года в ходе восьмидневного штурма крепость от­били. Выбрав неприступное место на высокой горе, Баранов основал новое укрепление, названное Ново-Архангельском. Сюда была перенесена столица Аляски.

Перемещение столицы вплотную к восточной границе создало предпо­сылки для дальнейшего броска по побережью. В последующие годы Баранов продвинулся на 600 километров. В новом правительственном решении по Аляске в качестве ее восточного рубежа стал выступать уже не 55 градус северной широты, достигнутый еще Чириковым, а 51-й.

После смерти Шелихова в спасении дела всей его жизни самое актив­ное участие принял Николай Резанов, зять Шелихова. Он воспользовался своим назначением в состав японского посольства и в 1805 году приехал в Русскую Америку. Из-за сурового климата попытки местных земледельцев вырастить зерновые закончились неудачей. Аляскинцы испытывали острую нужду в хлебе.

Добыть продовольствие в Японии Резанову не удалось. Тогда он сна­рядил секретную экспедицию и на судне «Юнона» приплыл в Калифорнию, бывшую тогда испанским владением. Переговоры с губернатором провинции оказались бесплодными. Не помогло ни личное обаяние Николая, ни любовь к нему юной губернаторской дочери. Он уезжает, твердо решив водворить­ся в Калифорнии — если понадобится, то и силой. Тем более, что в Сан-Франциско оставалась прекрасная южанка. Вернуться Резанову помеша­ла внезапная смерть, скосившая его в самом расцвете сил.

Незадолго до кончины Резанов писал:

Ежели б ранее мыслило правительство о сей части света... то утвердительно сказать можно, что новая Калифорния никогда бы не стала Гишпанскою (испанскою) принадлежностью, ибо с 1760 года только обратили они внимание свое и предприимчивостью одних мис­сионеров сей лутчей кряж земли навсегда себе упрочили. Теперь ос­тается еще не занятой интервал, столько же выгодной и весьма нуж­ной нам и так ежели его пропустим, то что скажет потомство?

Но таких, как Резанов, в правительственных кругах было мало. Пре­обладали всякие Нессельроде.

Баранов трезво оценивал силы компании и первоочередной целью пос­тавил зацепиться за какой-нибудь клочок суши в Калифорнии. С этого плацдарма, дождавшись перемены настроений в правительстве, можно было бы расширить владения на юге. Тогда-то бы и разрешилась извечная для Аляски продовольственная проблема. Северянам как воздух была нужна на­дежная житница.

Труды по основанию поселения в Калифорнии выпали на долю Ивана Кускова. Пять плаваний совершил он к южным берегам прежде чем достиг цели. Ни кораблекрушения, ни нападения жестоких индейцев не смутили упрямого тотемца. Наконец недалеко от Сан-Франциско на землях, уступ­ленных по договору индейским вождем Чу-гу-аном. приступили к строи­тельству крепости.

30 августа 1812 года, через 4 дня после Бородинского сражения, великорусы под пушечную и ружейную пальбу торжественно открыли свою калифорнийскую колонию. Крепость «по вынутому жребию, положенному пред иконой Спасителя, названа была Росом». По воле Провидения имя воскре­сило одно из древних имен русов. Это был не единственный случай перек­лички с прошлым. Судно, на котором плавал Кусков, а затем прибыли ко­лонисты, называлось «Чириков» — в память выдающегося исследователя Америки.

Наряду с созданием крепости Российско-Американская компания гото­вила основания и для более широкого проникновения на американский кон­тинент. На побережье между крепостью Росс и Аляской Кусков зарыл мед­ные доски с надписью «Земля российского владения». Эти знаки должны были дождаться своего часа. Ждут они его и по сей день.

Вскоре представился удобный случай завладеть Гавайскими острова­ми. 21 мая 1816 года один из местных царьков, Томари, официально «при­нял русское подданство». К 1820 году были построены форты, вооруженные пушками. И вновь царское правительство не поддержало предпринимателей.

Многие мечтают побывать на знаменитых Гавайских островах. Их уже не страшит судьба Кука. Но эти райские места, недолго побыв в нашем распоряжении, попали в руки более дальновидному соседу.

По воле могущественных сановников руководство Российско-Амери­канской компанией постепенно перешло от даровитых русских мужиков к онемеченному дворянству, для которого заморские владения были лишь кормушкой. О Славороссии стали вспоминать все реже и реже.

Последнего выдающегося правителя Русской Америки — Баранова, от­давшего ей 28 лет своей жизни. — в 1818 году уволили. На его место поставили Гагемейстера. Не пережив ударов судьбы. Баранов в следующем году умирает. После почти 30-летней разлуки, он так и не увидел Рос­сии. Александр Андреевич скончался в пути и его тело нашло приют в во­дах Индийского океана.

Основатель крепости Росс Кусков некогда приплыл в Америку на од­ном корабле с Барановым. Он ненадолго пережил своего старшего товари­ща. В 1821 году в Калифорнии его сменил Шмидт. Растерявший здоровье Кусков возвратился в родную Тотьму. Здесь он через три месяца по при­бытии и скончался. Героический период освоения Аляски закончился. На­чались скромные будни глухой российской провинции.