В «Истории» Льва Диакона рассказывается о том, как некие монахи убедили императора Никифора Фоку вступить в брак с Феофано, вдовой императора Романа II. (2, 30) Свадьба стала причиной скандала. Никифор, как крестный детей Феофано, состоял с ней в духовном родстве. Браки между такими родственниками воспрещались. Автор протографа «Истории» снисходительно отнесся к этому прегрешению. Феофано также им описана в самых благожелательных тонах. Характер повествования не оставляет сомнений в том, что в числе понуждавших к браку монахов находился сам автор протографа — св. Михаил.

Иоанн Скилица приводит рассказ о том, как преследования Иосифа Вринги спровоцировали восстание Никифора Фоки. Но далее сообщает:

«Уже длительное время мучился желанием (Никифор Фока. — В. Г.) захватить императорскую власть. И распален он был страстью не столько к ней, сколько к императрице Феофано. Он вступил с нею в связь, когда жил в столице, и часто посылал к ней своего преданнейшего слугу Михаила. Обнаружив это, Вринга и стал относиться к нему с подозрением». (2, 115)

С одной стороны, мы имеем дипломата Филофея, настаивавшего на браке Никифора и Феофано и известного на Руси под именем «Михаил». С другой стороны, перед нами Михаил, посланник Никифора, хлопотавший о союзе с императрицей. Так как этот посланник успешно проникал на женскую половину дворца, то он был евнухом. Мы можем отождествить одноименных евнухов и сватов.

Некий Михаил, соратник Никифора Фоки, упоминается в «Хронографии» Продолжателя Феофана. В описании критского похода читаем:

«Выслушав такие слова (Иосифа Вринги. — В. Г.), царь (Роман II. — В. Г.) уже не мог сдерживать своего порыва, вооружил войско, уплатил ему жалованье, снабдил магистра (Никифора Фоку. — В. Г.) деньгами и в июле пятого индикта отправил его в поход вместе с китонитом-стражем Михаилом. Судов, оснащенных жидким огнем, было две тысячи, дромонов тысяча, кораблей, груженных продовольствием и воинским снаряжением, — триста семь». (3, 196)

Индикт указан неверно. Византийская флотилия отправилась на завоевание Крита в 960 году, тогда как 5 индикт соответствует 962 году. Армия, помимо Никифора, была руководима иными знатными и заслуженными полководцами. Должность китонита была довольно скромная — стражник императорской опочивальни. Служба в спальных покоях означает, что Михаил был евнухом. Сказать, что император отправил Никифора в поход вместе с каким-то рядовым придворным евнухом, сторонний наблюдатель не мог. Так мог сказать только человек, относившийся к этому евнуху с большим уважением, либо сам Михаил-китонит.

В критском походе участвовал св. Михаил, имевший доступ к царским спальням и описавший завоевание Крита. Это означает, что св. Михаил был автором текста и не удержался от соблазна показать себя под именем Михаила-китонита главным соратником Никифора Фоки.

Св. Михаил принял участие в написании анонимной «Хронографии». Рассказ о критском походе завершает книгу. Это значит, что ее окончательная редакция принадлежала его перу, и с ним должно было связываться авторство всего сочинения. Истребление из-за русской миссии известий о Феофиле-Михаиле объясняет анонимность «Хронографии», несмотря на все ее исторические и литературные достоинства. Под условным именованием «Продолжатель Феофана» скрывается св. Михаил.

Авторство св. Михаила прослеживается и в других местах «Хронографии». Ее стиль соответствует его пристрастию к детальности и многословности описания, монологам героев. Но еще более характерным признаком служит внимание к болгарским делам и поразительная осведомленность о событиях болгарской истории.

Хроника, продолжающая сочинение Феофана Исповедника, должна была игнорировать предшественников Льва V. Но этот принцип нарушен. В статью о Льве V вставлены рассказы о восстании Вардана Турка, то есть хазарина, против Никифора I, беспечности Льва, жившего в «городке Евхаите», и не уберегшего от врагов казенные деньги, гибели Никифора I в битве с болгарами, воцарении Михаила I Рангаве, и его войне с болгарским ханом Крумом, мятеже Льва. Эта предыстория занимает половину отведенного Льву V текста.

В рассказе о победе Льва V над болгарами читаем:

«И холм с тех пор носит имя Льва, болгары же, проезжая мимо, всегда качают головой, показывают пальцем и не могут забыть о случившейся там беде». (3, 15)

Такие сведения могли восходить только к человеку, бывавшему в Болгарии. Сообщается об участии болгарского хана Омуртага в подавлении восстания Фомы Славянина. (3, 32) Знание имен ханов и обширность повествований о болгарах выделяется на общем фоне пренебрежительного отношения византийцев к истории варваров. Как правило, они не приводили никаких имен, а для народов и местностей использовали названия античной эпохи. Показателен такой пример из описания царствования Романа II:

«Расскажем и о государственных заботах царя (Романа II. — В. Г.). Он тотчас разослал дружеские письма ко всем ромейским начальникам и царским стратигам, а также вождям Болгарии, западных и восточных народов, и все воспели славу судьбе и дружбе царя и заключили с ним дружеские союзы». (3, 194)

Перед нами обычное славословие императору. Но из всех могущественных соседей Византии по имени упомянута только Болгария и, причем, поставлена на первое место.

В тексте приведены легенды о крещении Болгарии Борисом I, известие об участии болгарских войск в сражениях с мусульманами на стороне Византии. (3, 72-79) Наибольшее же удивление вызывает описание болгаро-византийских войн при Симеоне. Рассказы о них не только подробны, но и тенденциозны.

В «Хронографии» приводятся только блестящие победы Симеона. Те же военные кампании, где счастье было не на стороне болгар, излагаются очень лаконично. Так, доместик Адралест отбил болгарский натиск под Катасиртом, Пофос Аргир — под Фермополем. Но от этих двух побед осталось только описание смертельного ранения одного из византийских офицеров. (3, 166) При этом вина за начало конфликтов перекладывается на византийцев. Перед нами апологет болгар, тогда как обычный византийский историк преуменьшил бы несчастья своей армии и преувеличил бы ее успехи.

Приводятся имена не только болгарских ханов и их сыновей, но даже болгарских сановников:

«Послы явились к болгарам, переговорили обо всем необходимом и в обратный путь отправились сушей вместе с болгарином Стефаном.

Вслед за ними пришли Георгий Сурсувул, Симеон Калутеркан, Усампс брат жены болгарского князя Симеон. Кроме того, явились во всем своем могуществе к царю Роману его родственник Стефан, а также Маготин, Кронос и Миник. Увидев же дочь царя Христофора Марию, они остались ею весьма довольны и сначала составили соглашение о мире, а потом написали Петру, чтобы скорей приходил... а потом подписали мирный договор и брачное соглашение». (3, 171)

Далее описана судьба Иоанна и Михаила, мятежных братьев болгарского царя Петра. (3, 173-174) При этом Иоанн представлен для византийских читателей в более выгодном свете, нежели это было в действительности. Составитель хроники неравнодушен к болгарским делам, особенно к Иоанну Симеоновичу, который был отцом св. Михаила.

Обширный экскурс из статьи о Михаиле II, посвященный захвату арабами Крита, нужно связать с более поздней победоносной экспедицией Никифора Фоки на этот остров. Вторая книга в последовавшую за освобождением Крита эпоху была дополнена рассказом о стародавних критских событиях.

Автор хроники был хорошо знаком с историей Евхаиты и фемы Армениаки в целом. Он специально оговаривает, что Армениаки не входили в состав фем, подчинившихся мятежному Вардану Турку. (3, 8) Ольвиан, армениакский стратиг, оказался одним из немногих, сохранивших в Малой Азии во время восстания Фомы Славянина верность центральной власти. За это население фемы получило налоговые льготы. (3, 27) Кроме описания злоключений Льва V в Евхаитах, отмечено проживание в этом городе Феодора Сантоварина. (3, 148) В статье о Льве VI Сантоварину посвящен сочувственный рассказ, хотя в статье о предыдущем царствовании ему дана отрицательная характеристика.

Внимание к судьбе выходцев из Армениака и особенное к ним отношение прослеживается и в иных местах книги. В качестве примера можно назвать Иоанна Куркуаса, которому посвящен обширный и очень хвалебный рассказ. По мнению автора, деяния Куркуаса превосходили деяния знаменитых полководцев древности — императора Траяна и Велисария. Причем автор рассказа жил во времена императора Никифора Фоки.

Авторство рассказа об Иоанне Куркуасе следует приписать соратнику Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия св. Михаилу. Одной из причин интереса к Куркуасу стало то, что Иоанн Цимисхий приходился ему внучатым племянником.

Противоречивое отношение к Феодору Сантоварину свидетельствует о том, что св. Михаил не был автором всего текста книги. Исходя из пострадавшего ее названия, следует, что в ней первоначально описывался период с царствования императора Льва V до Михаила III. Причем автором был назван Константин VII. (3, 266) Но в самом тексте книги авторство императора оговорено только в названии статьи, посвященной Василию I, а изложение охватывает период и после кончины Константина VII.

Во введении Константин VII назван главным автором, а хронист только исполнителем его воли. Хронист пишет:

«Мудрые мужи, кроткий царь, увидят, как радел ты… Ты сам повествуешь, лишь взяв в помощники мою руку, о том, чем жили до тебя люди». (3, 5)

Из введения видно, что автор посвящал свое сочинение какому-то последующему императору, названному кротким царем. Все это свидетельствует о сложном составе «Хронографии», формирование которой шло в несколько этапов. Первоначально она была доведена до царствования Михаила II, затем к ней было добавлено жизнеописание Василия I. Во время написания введения «Хронография» уже охватывала царствование Константина VII, и частично, — Романа II.

В рассказе об устроенной Константином VII школе Продолжатель Феофана сообщает:

«Великую заботу и попечение оказывал самодержец и ученикам, ежедневно делил с ними стол и пищу, давал деньги и вел с ними радушные беседы. Прошло немного времени, и благодаря милости и разуму самодержца они овладели великими науками и искусствами, и из них выбирал и назначал Константин судей, секретарей, митрополитов, украсил и обогатил мудростью Ромейское государство». (3, 184-185)

Перед нами свидетельство очевидца задушевных бесед императора с учениками школы. Автор этих строк входил в число этих учеников. Он овладел великими науками и искусствами, был назначен императором на какую-то государственную должность. В замаскированном самоописании узнается высокоученый св. Михаил. Он окончил константинопольскую школу и стал одним из секретарей Константина VII.

Учеба в школе помогла в дальнейшем св. Михаилу по службе. Так один из преподавателей школы патрикий Никифор Эротик возглавлял в 969 году посольство в Болгарию, в котором принял участие Феофил-Михаил. Их совместное участие в дипломатическом предприятии соответствует их давнему знакомству.

Константин VII сам писал исторические сочинения, в работе над которыми ему помогали опытные помощники. Книгу «Об управлении империей» он, например, создавал в 950-е годы. В это время св. Михаилу было более 20 лет. Так что, будучи одним из помощников Константина, он имел возможность использовать сочинения предшественников и официальные материалы, собранные по указанию императора-историка.

В начале своего царствования Роман II удалил из дворцовых покоев отцовских сотрудников:

«Он (Роман II. — В. Г.) немедленно произвел в патрикии и протоспафарии китонитов и людей своего отца, почтил другими чинами и, щедро наградив, удалил из царских дворцовых покоев». (3, 194)

Св. Михаил был сотрудником Константина VII. Следовательно, китонитом он стал еще до воцарения Романа. В эпоху удаления китонитов болгарин вроде бы должен был получить титул патрикия или протоспафария.

Магистры, патрикии и протоспафарии принадлежали к высшему слою служилой знати. Из них формировался синклит — преемник античного сената. Св. Михаил в начале критского похода уже не был китонитом и использование этого титула говорит о том, что он им гордился больше, нежели новым. Такого не случилось, будь он произведен в патрикии или протоспафарии. Следовательно, св. Михаил получил более скромную должность, которую упоминать при литературном Михаиле — якобы главном соратнике Никифора Фоки в критском походе — было неудобно.

В рассказе о константинопольской школе говорится о назначении ее выпускников судьями, секретарями, митрополитами. Здесь св. Михаил повествует о себе. Секретарем болгарин был при Константине VII. Митрополитом он стал позднее возведения Никифора Фоки на трон. На царствование Романа II выпадает промежуточная должность судьи.

В описании начала царствования Романа II подробно рассказывается об администрации эпарха — главы управления Константинополем:

«Протоспафария Сисиния, сакелария, мужа ученого и к государственным делам способного, он назначил эпархом города, но вскоре сделал его патрикием и логофетом геникона. Эпархом же города вместо него назначил патрикия Феодора Дафнопата из военных.

Упомянутый Сисиний в должности эпарха отличался благозаконием и справедливостью и украсил собой священный преторий. И можно было видеть, как толпятся у его трона и как отвергает и отклоняет он повторные жалобы и апелляции тяжущихся. И они сами становились для обидчиков судьями на процессе.

Самодержец дал эпарху помощников (по выбору и свидетельству патрикия и паракимомена Иосифа и эпарха Сисиния): асикрита Феофилакта Мацицика и спафарокандидата и судью Иосифа, которого сделал логофетом претория. Благодаря добрым советам эпарха они хорошо служили государству». (3, 194)

Исключительное внимание к делам администрации эпарха, из которых особо выделены только судебные дела, говорит о том, что св. Михаил стал помощником эпарха по судейской части. Из помощников названы двое. Первый был асикритом. Второй имел более значительную должность спафарокандидата и судьи. Иосиф, став логофетом претория, судя по всему, возглавил судейскую администрацию при эпархе. Асикрит, то есть секретарь и писец, служил под его началом.

В рассказе на первое место из помощников могущественного эпарха поставлен более чем скромный асикрит. Ситуация такая же, как и в случае с помощниками Никифора Фоки в критском походе. При небольшом объеме текста, посвященного административной деятельности эпохи Романа II, вызывает умиление трогательная заботливость о судьбе асикрита, за которого хлопочет сам временщик Иосиф Вринга, и высокая оценка службы этого мелкого чиновника. Перед нами еще одно самоописание. Под именем Феофилакта Мацицика запечатлен св. Михаил.

Среди имен св. Михаила было его монашеское имя «Феофилакт». Но чуть далее по тексту он именует себя Михаилом. Смена имени в тексте должна была иметь существенные причины.

Из всех преобразований и крупных деяний нового императора описаны — высылка из дворца помощников отца, возвышение Иосифа Вринги, назначение Иоанна Хирина великим этериархом — начальником личной императорской гвардии, деятельность ведомства эпарха, установление дружеских связей с Болгарией и другими странами, пострижение в монахини родственниц Романа II, возвышение братьев Никифора и Льва Фок, рождение и венчание на царство Константина VIII, кончина Елены, матери Романа II. Далее следует описание военных действий под руководством Иосифа Вринги и братьев Фок.

Если мы исключим военные сюжеты, то увидим, что интересы писателя ограничивались событиями из жизни императорской семьи, самовосхвалением, к которому следует отнести и упоминание Болгарии, прославлением непосредственных и более могущественных начальников.

Особняком стоит начальник гвардии Иоанн Хирин. Но и он, по логике текста, был в числе покровителей св. Михаила. В этой связи обращает внимание то, что выведенные из дворца ученые сотрудники скончавшегося императора получили звания патрикиев и протоспафариев.

Возвышенные Романом люди, за исключением Иосифа Вринги и братьев Фок, также были патрикиями и протоспафариями. Сисиний назван ученым мужем. Феодор Дафнопат был автором нескольких сохранившихся до нашего времени сочинений, а по свидетельству Иоанна Скилицы — историком. На этом основании ряд историков зачисляет его в авторы «Хронографии». (3, 219)

Протоспафарии Иоанн Хирин и Сисиний, патрикий Феодор Дафнопат были выходцами из ученого кружка Константина VII. Роман II возвысил в начале царствования нескольких сотрудников своего отца. Ученые занятия ему были чужды, и он использовал скопившихся при дворце ученых и их помощников для усиления контроля над гражданской и военной властью.

В похвале покровителям на первом месте стоит Иосиф Вринга, на втором — Иоанн Хирин. Руководители ведомства эпарха, в котором в это время служил автор, упомянуты далее. Из этого можно сделать вывод, что одной из целей написания книги было желание сменить покровителей.

Св. Михаил стремился перейти из ведомства эпарха в армию. В этом ему мог помочь как его начальник-историк Феодор Дафнопат, так и другой знакомец по ученым занятиям при покойном императоре — Иоанн Хирин. Иоанн командовал византийской гвардией, в которой служили русы. Часть этой гвардии должна была отправиться на Крит. Кроме того, в походе приняла участие русская дружина во главе со Святославом Великим. В экспедиционном корпусе была нужда в переводчиках, знавших славянский язык. Таким человеком был св. Михаил.

Св. Михаил посвятил книгу Роману II. Но так как царствование юного императора только началось, последняя статья получилась очень короткая. Она состояла из восхваления ряда придворных и самого царя. Желание св. Михаила было удовлетворено и, его перевели в отплывающую на покорение Крита армию.

На Крите св. Михаил сблизился с Никифором Фокой. Возвратившись, историк начал составлять отчет о походе. Но за это время Роман II скончался, Иосиф Вринга был свергнут, а императором стал Никифор Фока. Сочинение, в целом посвященное прославлению императоров Македонской династии при новом правителе стало неуместным. Дополнив текст описанием критских дел, в которое он вставил пророчество о воцарении Никифора, рассказом о предках Иоанна Цимисхия, автор завершил свой труд.

В источниках отсутствуют сведения об участии Иоанна Цимисхия в покорении Крита. Никифору Фоке он приходился двоюродным братом по матери и был стратигом малоазийской фемы Анатолики. У Продолжателя Феофана в составе экспедиционного корпуса упоминаются «анатолийские начальники». (3, 196) Отряд из фемы Анатолики участвовал в экспедиции. Это означает, что Иоанн Цимисхий был одним из полководцев Фоки на Крите.

Армянин Иоанн Цимисхий стал очередным покровителем историка. Этим можно объяснить самоименование автора Феофилактом Мацициком. К армянскому роду Мацициков, судя по всему, принадлежала мать св. Михаила.

Св. Михаил был земляком семейства Фок, чьи основные владения размещались в феме Армениаки, в районе города Амасии. (2, 194) Из Армениака был выходцем Иоанн Цимисхий, освободивший родную область от налогов по вступлении на царство. (2, 54) Эти земляческие связи облегчили знакомство будущего историка с прославленными полководцами, позднее ставшими императорами.

В кругу Иоанна Цимисхия св. Михаил подчеркивал свое армянское происхождение. Но у него были и иные покровители. Не решившись кардинально переработать «Хронографию», св. Михаил посвятил царствованиям Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия специальное сочинение, которое дошло до нашего времени в составе «Истории» Льва Диакона. Здесь Иосифу Вринге, ставшему политическим противником св. Михаила, дана уже отрицательная характеристика, а одним из главных героев возведения Никифора Фоки на престол выведен Василий Ноф. Следовательно, в эту эпоху св. Михаил сблизился с Нофом.

Василий Ноф по матери был славянином. В расчете на Василия, автор вставил в текст свое болгарское имя, подчеркивая славянское происхождение и дальние родственные связи с Нофом через императора Романа I.

Концовка рукописи бесхитростно описывала резню в захваченном Хандаке и разграбление византийцами покоренного Крита. Позднее по политическим мотивам она была кем-то уничтожена, так как освещала жестокие действия византийцев в неприглядном виде. Критские насилия вызвали в мусульманском мире волну христианских погромов.

Вряд ли «Хронография» дошла до наших дней в авторском варианте. Скорее ее постигла судьба, сходная с более поздним историческим сочинением св. Михаила, посвященным эпохе Романа II, Никофора Фоки и Иоанна Цимисхия. Текст «Хронографии» сократили, и поэтому ее стиль стал более лаконичным, нежели стиль менее пострадавшего от редакторских правок «Клиторология».

Судя по зашифрованному в святцах житию св. Михаила, считалось, что он был епископом и митрополитом в течение 28 лет. Если опираться на это указание, то его назначение в епископы следует приурочить к 960 году, то есть накануне отъезда на Крит. В этом случае он стал бы походным епископом экспедиционного корпуса. Но это противоречит скромному самоименованию китонитом. Поставление в епископы в один из городов Армениака следует отнести к более позднему времени и связать с дружескими связями с военачальниками-земляками, сложившимися в критском походе.

Благодаря протекции Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия св. Михаил получил должность епископа в Евхаитах при награждении участников критского похода, закончившегося в марте 961 года. Об этом же косвенно свидетельствует лаконичность описания двухлетней войны Фоки на востоке, в ходе которой удалось отбить у мусульман целый ряд крупных городов. Но в «Истории» Льва Диакона говорится об этой войне в самых общих выражениях. Так, сообщается о взятии более чем 60 крепостей, но ни одно из их названий не приводится. Св. Михаила в армии не было — он вернулся к мирной жизни.

В 969 году св. Михаил был уже митрополитом. Он принял активное участие в возведении на престол Никифора Фоки. За это его должны были щедро наградить и повысить в звании. Звание митрополита он получил за заслуги перед новым императором в начале его правления, когда шло возвышение победивших заговорщиков. Митрополитом св. Михаил стал после 16 августа 963 года. Скорее всего, это случилось в следующем по византийскому сентябрьскому счету лет году.

По материалам святцев св. Михаил был епископом 28 или 29 лет, в действительности он был в общей сложности епископом и митрополитом 27 лет. Составителями святцев вычисления делались от сбитой на год или два даты.

Основные вехи биографии св. Михаила выглядят так. Он родился в 931 году. После свержения Романа I его оскопили и постригли в монахи. Затем потомок болгарских царей попал в константинопольскую школу, закончив которую стал дворцовым евнухом и секретарем Константина VII. В конце 959 года новый император Роман II перевел его из дворца в ведомство эпарха. В 960 году в награду за историческое сочинение, прославлявшее Романа II и его предков, св. Михаил был переведен в армию и принял участие в критском походе. Во время пребывания на Крите он сблизился с Никифором Фокой и его боевыми товарищами. Помощь могущественных земляков помогла сделать карьеру на церковном поприще. В 961 году св. Михаил в награду за участие в покорении острова стал епископом Евхаит. Через год он примкнул к мятежу Никифора Фоки, а после его возведения в императоры стал митрополитом Евхаит. В 987 году он уехал на Русь, где погиб в следующем году в возрасте 57 лет.

Св. Михаил был выдающимся историком своего времени, чье наследие оказало большое влияние на творчество более поздних хронистов. С разной полнотой они использовали собранные им сведения, но из-за запрета не упоминали имени своего предшественника.

Список использованной литературы

1. Грицков В.В. Русы, ч. 5. Род Рюрика // Киммерийский центр, вып. 6. М., 1992.

2. Лев Диакон. История. М., 1988.

3. Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. СПб., 1992.

4. Розен В. Р. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из летописи Яхьи Антиохийского // Приложение к XLIV тому Записок Императорской Академии наук, N1. СПб., 1883.

5. Сергий. Полный месяцеслов Востока, т. 3. М., 1997.