«Погибла слава, которая шествовала вслед за войском росов, легко побеждавшим соседние народы и без кровопролития порабощавшим целые страны, если мы теперь позорно отступим перед ромеями». (10, 79)
Топарх пользовался каким-то сочинением, повествовавшим о последней битве Святослава под Доростолом. Свое высказывание топарх продолжил:
«Теперь же, напротив, возникла у них несправедливость и неумеренность по отношению к подданным, они решили обратить в рабство и уничтожить подвластные им города вместо того, чтобы заботиться о них и с пользой управлять ими». (11, 129)
Мусульманский географ Ибн-Мискавейх писал о русах, захвативших в 944 году закавказский город Бердаа:
«Люди эти (русы. — В. Г.) вошли в город (Бердаа. — В. Г.), сделали в нем объявление, успокаивали жителей его и говорили им так: «Нет между нами и вами разногласия в вере. Единственно, чего мы желаем, это власти. На нас лежит обязанность хорошо относиться к вам, а на вас — хорошо повиноваться нам». (16, 65)
Налицо общий мотив заботы о подданных. Примечательны и слова о разногласии в вере. Одним из поводов к восстанию языческого Приднестровья была христианизация Руси. Наличием религиозной вражды к язычникам следует объяснить поразившую топарха жестокость обращения с мятежниками.
В 944 году Святослав Великий был взрослым. (6, 28) В летописном рассказе о сватовстве древлян к св. Ольге взрослый сын Игоря не упоминается. Значит, в Киеве его не было. Малолетнего княжича, открывшего битву с древлянами не очень далеким броском копья, можно отождествить с Глебом, младшим братом Святослава. Основная армия русов в это время находилась в закавказском походе, в котором Святослав принял участие. Получается, что начитанный грек в своей записке противопоставил жестокость Владимира Святого к язычникам Приднестровья великодушию его деда к мусульманам Бердаа.
В распоряжении топарха в 991 году было сочинение о походах русов в Болгарию и в Закавказье. Болгарские сюжеты использовал Лев Диакон, опиравшийся на творчество св. Михаила. Но он сократил повествование о русах. Кратко упомянув о том, что их нравы известны многим, Лев довольно резко прервал рассказ. У топарха было сочинение св. Михаила, которое еще не подверглось сокращению.
Ибн-Мискавейх описывал пребывание русов в Бердаа, используя показания местных очевидцев:
«Слышал я от людей, которые были свидетелями этих русов, удивительные рассказы о храбрости их и о пренебрежительном их отношении к собранным против них мусульманам». (16, 69)
Появление этих оригинальных восточных известий в византийском сочинении говорит о знакомстве св. Михаила с творчеством Ибн-Мискавейха.
Автор «Худуд ал-алам» знал селение Мубареки у ворот Бердаа, где был лагерь русов. (15, 20) Перед нами еще одно известие о походе 944 года. Описание войны русов под Бердаа стало одним из источников поэмы Низами Гянджеви (XIII век) «Искендер-наме». В ней, в частности, есть строки:
«Опрокинута, смята, разбита Берда,
От богатого города нет и следа.
Рум с Арменией вместе в короткое время
Может ввергнуть в беду это смелое племя (русы. — В. Г.)...
Города завоюют и целые страны:
Лишь на битвы способны их грозные станы.
Не умеют они расстилать скатертей
Но о смелости их много слышим вестей». (12, 358-359)
Интерес Низами к русскому походу не случаен, так как он родился недалеко от Бердаа. В его поэме русы приобрели легендарные черты и оказались самыми сильными противниками Александра Македонского. Современные события автор перенес в античность. Это означает, что Низами, житель Закавказья, считал русов стародавними соседями своих предков.
На персидском языке писали Низами, Ибн-Мискавейх, автор «Худуд ал-алам». Низами создал самый яркий в восточной поэзии образ русов, Ибн-Мискавейх оставил наиболее подробное описание нашествия на Бердаа. Рассказ о походе русов в Закавказье стал широко известен мусульманскому миру посредством персоязычных сочинений.
