Вычленим участки текста с монологами. Это позволит нам проследить жизненный путь литературного предшественника Льва и его пристрастия. Монологи произносили Никифор Фока во время завоевания Крита и его брат Лев перед сражением с Хамвданом. Они есть в рассказах об опале Никифора и захвате им императорской власти. Далее оказываемся в армии, осаждавшей Тарс, на приеме болгарских послов, под стенами Антиохии, в обстановке заговора против Никифора Фоки, на полях сражений русов с византийцами.
В 970 году Иоанн Цимисхий проявил свое красноречие перед синклитом и епископами на выборах нового патриарха. Приведены высказывания мятежного Варды Фоки по прочтении посланий Иоанна Цимисхия и при его бегстве от правительственных войск. Прямая речь входит в сюжет о чуде бейрутской иконы Спасителя, захваченной византийцами в 975 году.
Набор текстов показывает, что предшественник написал сочинение, охватывающее конец царствования Романа II и эпоху правления Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия. Это тот период, которому по первоначальному замыслу посвящалась «История» Льва Диакона.
Битва Льва Фоки с Хамвданом произошла в Малой Азии 8 ноября 960 года. В это время армия Никифора Фоки осаждала столицу критян Хандак. Автор не мог находиться одновременно в двух местах. Но если монолог Никифора наполнен реалиями происходивших событий, то его брат в основном ограничился общими рассуждениями, заимствованными из речей Велизария (VI век) в изложении Агафия. (2, 172) Перед сражением с Хамвданом автора рядом со Львом Фокой не было.
Описание болгарского посольства к Никифору Фоке и похода Иоанна Цимисхия вглубь мусульманских земель грешит неточностями. Так, никакой войны с болгарами в 966 – 967 годах не было, а была инспекционная поездка императора по фракийским городам. (2, 182) Икону Спасителя захватили не в Бейруте, а в Габоне. (2, 218) Автор не во всех случаях достоверен. Но таких мест немного. Значительно чаще повествование идет с позиции очевидца.
Предшественник сопутствовал Никифору в его критском и малоазийских походах, участвовал в мятеже, который привел Фоку к власти, русско-византийской войне, переговорах с Вардой Фокой, избрании в патриархи Василия Скамандрина. Он близок семейству Фок, чем и объясняется его роль в переговорах с Вардой. Перед нами дипломат.
В 970 году предшественник знал содержание посланий Иоанна Цимисхия и ответов Святослава. Святослав сражался вместе с Никифором Фокой на Крите, где был и предшественник. Кроме того, они оба участвовали в победоносном восстании Никифора Фоки. (1, 24-25) Косвенным подтверждением этого участия могут служить слова Льва Диакона о том, что Иосиф Вринга «воспринял это письмо (Никифора Фоки. — В. Г.) так, как если бы оно было послано скифами». Наличие русского отряда среди мятежников объясняет возникшую ассоциацию со скифами-русами.
Предшественник знал условия мира, предложенные Иоанну Цимисхию в 971 году под Доростолом посланниками Святослава Великого. Он наблюдал за встречей Цимисхия и Святослава. Скилица подтверждает факт обмена посольствами на заключительном этапе войны и содержание византийско-печенежских переговоров.
Предшественник сопутствовал Никифору Фоке при его беседе с патриархом Полиевктом. Похоже, что он был близок к этому патриарху. Учитывая интерес к иконе Спасителя и избранию Василия Скамандрина в патриархи Константинополя, а Феодора — в патриарха Антиохии, можно сделать вывод о том, что автор протографа «Истории» — высокопоставленный священник.
В «Истории» кратко пересказано воззвание Никифора Фоки к Полиевкту и временщику Иосифу Вринге. Письмо повез епископ Филофей-Михаил. Его встреча с Иосифом передана с позиций очевидца. Судьба епископа не безразлична автору текста, так как отмечено, что он был закован в цепи и отправлен в темницу. Участником русско-византийских и византийско-печенежских переговоров 971 года был митрополит Феофил-Михаил, соратник Никифора и Цимисхия. Все эти совпадения говорят о том, что сочинение, положенное в основание «Истории», было написано будущим киевским митрополитом св. Михаилом.
В «Истории» приведены экскурсы по болгарской и русской истории. Для Льва Диакона, прожившего всю жизнь в Малой Азии и Константинополе, интерес к северянам загадочен. Иное дело болгарин св. Михаил, бывавший среди болгар и русов. Болгарская миссия объясняет его осведомленность об обстоятельствах заговора против Никифора. Роковую для императора ночь болгарские царевны провели в императорском дворце. Рядом с ними находились и доставившие их в столицу послы. Св. Михаил оказался в одном здании с заговорщиками, хваставшими после убийства своими успехами.
Текст «Истории» Льва Диакона по манере изложения делится на две части. Первые девять книг доводят нас до 971 года. В них описание идет последовательно, автор практически не забегает вперед. Последняя, десятая книга, заканчивается смертью Иоанна Цимисхия в 976 году, но имеет обширные вставки, посвященные более позднему времени. Эти экскурсы не выходят за рамки 989 года. Исключение составляют только намек на конец света и эпизод с починкой купола.
Купол константинопольского собора св. Софии был починен в 993 году. Сведения о небесных столбах, ознаменовавших взятие Херсонеса, Лев заимствовал из какого-то мусульманского сочинения, созданного после 989 года. Для того, чтобы иноземная книга была переведена на греческий и очутилась в его руках, потребно немалое время.
Фразу «многим казалось, будто наступает перемена жизни и к порогу приближается ожидаемое второе пришествие Бога-спасителя» пытались трактовать как указание на предстоящий 6000 (992) год. Действительно, с 1000 годом по Рождеству Христову связывалось ожидание конца света, который по византийской традиции начинался 1 сентября 991 года. Но Лев пишет об этих ожиданиях как о бывших в прошлом. Фраза писалась позднее 992 года. Завершение работы над «Историей» нужно датировать временем не ранее середины 990-х годов.
Исследователи подметили, что, перечисляя императоров, одержавших победы над болгарами, последним Лев называет Иоанна Цимисхия. Далее отмечено: «История не сохранила упоминаний о ком-либо ином из ромеев, победившем мисян на их земле». Автор этих слов не знал о блестящих болгарских победах Василия II 991 года, завершившихся пленением царя Романа. Отсюда делались попытки датировать «Историю» узким промежутком времени конца 989 — начала 991 года. (2, 199)
Когда Лев Диакон был очевидцем событий, то делал об этом оговорки. В Болгарии Лев побывал в 986 году, но в рассказах о ней вплоть до десятой книги его личные впечатления никак не обнаруживаются. Достаточно привести такую цитату из четвертой книги:
«Утверждают, что ромеи часто терпели поражения в теснинах Мисии и подвергались полному уничтожению». (131, 36)
Но ведь сам автор был свидетелем подобного поражения и не имел нужды ссылаться на чужие мнения. Высказывание записано до 986 года.
Лев Диакон живо описал патриархов Василия I Скамандрина (970 – 974) и Антония III Студита (974 – 979), что дало повод считать его их сотрудником. (2, 144-145) Лев не только передает свои впечатления о патриархах, но далее без всякой связи вдруг приводит рассказ о близнецах, которых он часто видел в Азии. Автор невольно увлекся личными воспоминаниями. Близнецы имели примерно 30-летний возраст. У Продолжателя Феофана они еще детьми упоминаются около 944 года. (3, 178) Поездки Льва падают на конец 60-х – начало 70-х годов. Скамандрина сместили весной 974 года. (2, 217) Поездки по Азии следует связать с эпохой этого патриарха.
Антоний III Студит скончался в 979 году. Считается, что Николай Хрисоверг был патриархом в 983 – 996 или 984 – 995 годах. Четырех или пятилетнее безвластие в церковной истории известно как вдовство церкви. Оно также определяется двояко — 979 – 983 или 980 – 984 годы. (5, 682)
По данным Иоанна Скилицы, престол пустовал вслед за кончиной Антония. Но он называет точные даты правления Николая — с апреля 979 года по 16 декабря 991 года, что этим данным противоречит. (2, 217-224) Яхья Антиохийский приурочивал начало правления Николая к четвертому году царствования Василия II, а весь срок исчислял в 12 лет. (4, 14) Это также дает 979 – 991 годы. Отсюда делались попытки относить период вакансии на 992 – 996 годы. (2, 217)
Два основных варианта датировки правления Николая Хрисоверга разделены 4-летним промежутком. Значит, Скилица и Яхья заимствовали даты из провинциальных хроник с «эрой 5504 года». 996 год появился без учета декабрьского характера окончания срока правления при сентябрьском счете лет. Патриаршество Николая продолжалось с апреля 983 года по 16 декабря 995 года.
Вдовство церкви следует связать с предшествовавшими избранию Николая Хрисоверга событиями. С лета 976 года по весну 979 года в империи бушевал мятеж Варды Склира. Часть малоазийских епископов и митрополитов оказалась на территории, контролировавшейся повстанцами. Избрание нового патриарха задержалось из-за церковного раскола, вызванного участием ряда архиереев в мятеже. Преодолеть его удалось только к апрелю 983 года.
О том, что вакансия была вслед за кончиной Антония, говорят и сведения Льва Диакона. Увлекшись воспоминаниями, он пишет о патриархах в прошедшем времени, затем возвращается к близнецам из эпохи Василия Скамандрина. Если бы вакансии не было, то последовала бы оговорка о преемнике Антония.
Апрельский характер возведения Николая Хрисоверга на патриаршество позволяет обратиться к пасхалии. В 983 году Пасха приходилась на 8 апреля. Судя по всему, избрание нового патриарха и преодоление церковного раскола приурочили к праздничному 8 апреля.
Близость Льва Диакона к патриаршему двору, казалось бы, гарантировала интерес к фигуре Николая Хрисоверга. В самом конце «Истории» Николай появляется в качестве исповедника Иоанна Цимисхия. Но при этом ничего не говорится о его патриаршестве. Для строк, написанных после апреля 983 года, такое пренебрежение было бы странным. Ведь в тексте Николай назван мужем почтенным и святым. Эпизод с исповедью создавался до начала его патриаршества.
Лев работал над своим сочинением как до 991 года, так и в более позднее время. «История» создавалась в два этапа. Первая редакция появилась до лета 986 года, затем последовал многолетний перерыв. Вернувшись к рукописи, Лев не стал редактировать весь текст, а ограничился главным образом тем, что дополнил десятую книгу и написал вводную часть первой.
Историки отождествляют Льва Диакона со Львом, византийским дипломатом конца X века. (2, 146-147) Лев-дипломат с конца 996-го или с начала 997 года до окончания 998 года был в Италии.
Историки усматривают влияние новеллы Василия II 996 года на содержание «Энкомия» Льва Диакона. (2, 146) Прославляющее императора сочинение писалось после издания новеллы. Хронологически работа над «Энкомием» и возвышение Льва на дипломатическом поприще близки. Это говорит об их взаимосвязи. «Энкомий» можно датировать 996 годом, а назначение главой посольства в Италию рассматривать как награду за удачное сочинение. Видимо, примерно в то же время Лев, под именем «Иоанн», стал митрополитом Карии, хотя в личной переписке еще долго пользовался старым именем. Митрополит Иоанн Карийский, по сохранившимся актам, известен с 997 по 1030 год. (2, 148)
Католики ожидали конец света в 1000 году. Вернувшись из Италии Лев Диакон вновь столкнулся с проблемой, которую православные христиане пережили на 8 лет раньше своих западных соседей.
Разные даты Второго пришествия были вызваны различиями в датировке рождения Христа. Эта двойственность должна была породить между восточными и западными христианами дискуссию — кто из них более прав. Описав византийскую ситуацию в прошедшем времени, Лев, тем не менее, не избавился от тревоги:
«Многим казалось, будто наступает перемена жизни и к порогу приближается ожидаемое Второе пришествие Бога Спасителя. Я решился не умолчать о полных ужаса и достойных удивления событиях, но поведать о них в назидание потомкам, если Провидению не будет угодно уже теперь привести паром жизни к пристани смерти и изменить образ мира сего». (2, 7)
Лев Диакон обращается к потомкам, то есть в целом считает, что угроза конца света миновала. Но по оговорке видно, что 1000 год нашей эры еще не прошел и страх, впитанный в западноевропейских странствиях, не покинул душу писателя. Следовательно, работа над «Историей» была завершена по приезде из Италии в 999 году.
Приводя перед возможным концом света в порядок земные дела, историк наспех закончил давно заброшенное сочинение. Он дополнил его лаконичным рассказом о важнейших событиях, случившихся между явлениями комет 975 и 989 годов. Именно этот наполненный мятежами период должен был восприниматься как эпоха наибольшего приближения Страшного суда.
Льву Диакону было важным показать, что ожидание конца света в 992 году не были случайными. Невиданные ни до, ни после стихийные и военные бедствия чуть-чуть не ознаменовались мировым катаклизмом. По счастью, в самый последний момент Провидению было угодно отсрочить гибель человечества. Кстати, в эпоху пред 1000 годом столь ярких предзнаменований не было. Православные христиане с удовлетворением могли отметить, что католическая дата угрозы конца света была неверной.
Драматический конец протографа, посвященного кончине Иоанна Цимисхия, Лев Диакон усилил описаниями позднейших бедствий. Если у св. Михаила люди противоборствуют друг с другом, то у Льва они сталкиваются с неодолимой мощью небесных сил. По его мнению, земные трагедии предопределены на небесах, проявляющих свою волю в знамениях. Отсюда обилие экскурсов по кометам, метеоритам, небесным столбам и другим необычным природным явлениям.
В 987 году св. Михаил появился на Руси не случайно. Он был знаком со Святославом, отцом Владимира Святого, многими знатными русами. Кроме того, этот дипломат был сведущ в русской истории, имел богатый миссионерский и писательский опыт.
