В рассказе о пребывании императора Генриха II первого октября 1017 года в Мерзебурге Титмар Мерзебургский сообщает:

«Цезарь благодаря усердному вмешательству его князей дал своё согласие на все эти предложения (посла Болеслава I Великого. — В. Т.) и тогда только узнал, что Болеслав, как и обещал ему через своего посла, напал на русского короля, но, осаждая (его) город, не добился успеха. Позже названный князь, вступив с войском в его королевство, посадил на трон своего зятя и брата того короля, долгое время находившегося в изгнании». (12, 160)

После битвы под Любечем Святополк бежал в Польшу, а Ярослав вошёл в Киев:

«Святополк же побеже в Ляхи, а Ярослав седе в Киеве на столе отни. Бе же Ярослав тогда 28 лет». (8, 62)

Затем, воспользовавшись польской помощью, Святополк вернулся на Русь. Татищев:

«6526 (1018). Святополк, будучи в Польше, упросил Болеслава с войском идти на Ярослава. Болеслав, собрав все свои войска, також и Святополк собрал свои, волынян и туровцов, пошли на Ярослава. А Ярослав, услышав то, совокупил русь, варяги и словяны, пошел противу Болеслава и Святополка. И пришел на Волынь, стал на Буге на сей стране реки, а Болеслав стоял на оной стране реки». (11, 74)

По словам Нарушевича, поляки, подойдя к Киеву, приступили к его осаде и частично сожгли город. Титмар пишет об осаде Киева печенегами и о снижении обороноспособности города из-за большого пожара. Вхождение поляков было приурочено к военному четвергу, что также говорит о немирном характере взятия. Кадлубек, описывая сходные события более поздней эпохи, когда поляки Болеслава II помогли Изяславу вернуть престол, отмечал:

Во время византийской смуты конца 980-х годов русские войска разбили мятежников и этим сохранили власть законных императоров Василия II и Константина VIII. Смута на Руси породила сходную ситуацию. Политикам византийского двора было чуждо чувство благодарности. Но захват Киева поляками грозил Византии потерей Руси и переходом её в католичество. Византийского вмешательства боялся Болеслав, отправляя посольство в Константинополь. Опасения его были напрасны. Воинственный Василий II предпочёл в 1018 году во главе своей грозной армии добивать истерзанную предшествующими войнами Болгарию. Русам самим пришлось решать возникшие проблемы.

Титмар Мерезебургский оставил такое описание Киева:

«В том большом городе (Киеве. — В. Т.), который является столицей этого королевства, имеется 400 церквей, 8 ярмарок, а людей — неведомое количество. Они, как и вся та провинция, состоят из сильных, беглых рабов, отовсюду прибывших сюда, и особенно из быстрых данов. До сих пор они, успешно сопротивляясь сильно им досаждавшим печенегам, побеждали других». (35, 178)

Немецкие информаторы хрониста с удивлением обнаружили в августе 1018 года в Киеве множество беглых рабов-датчан.

На Руси всех скандинавов, включая датчан, именовали варягами. Варяги были в распоряжении Святополка. В 1017 году они добили раненого Бориса Владимировича. У Ярослава была своя варяжская дружина во главе с Эймундом. После того как разбитый под Любечем Святополк ушёл в Польшу, остатки его отряда варягов должны были влиться в отряд Эймунда.

После поражения на Буге армия Ярослава отступала, сдерживая противника обороной крепостей. Где-то под Житомиром пути Ярослава и Святополка на время разошлись. Один ушёл в Новгород, другой в сопровождении поляков отправился покорять Киев.

В Новгороде Ярослав стал готовиться к новой войне. Радзивиловская летопись:

«Ярослав же прибегшю к Новугороду, и хотяше бежати за море, и посадник Снятин, сын Добрынь, с новгородци рассекоша лодиа Ярославля, рекущи: «Можем ся еще бити с Болеслав и Святополком»». (25, 62)

Снятин — форма имени Константин. Горожане во главе с посадником Константином изрубили ладьи трусливого Ярослава, чтобы тот не смог убежать за море. Как и в описании битвы под Любечем, новгородцы выступают в качестве главных положительных героев происходивших событий.

В Радзивиловской летописи о втором походе Ярослава на Киев говорится лаконично:

«И поиде Ярослав на Святополка, и бежа Святополк в печенеги». (25, 62–63)

Сообщение включено в статью 6526 года, то есть отнесено к 1018 году. В Летописи Авраамки в статье этого же года уточняется, что войско Ярослава состояло из новгородцев:

«И паки иде Ярослав на Святополка с новгордци, и Святополк бежа в Печенигы, а Ярослав седе в Киеве». (19, 40–41)

В летописи есть несколько версий причины смерти Святополка Ярополчича. По одной из них, его жизнь оборвала смертельная рана:

«Его же по правде, яко неправедну суду нашедшю на н(е), по отшествие сего света прияша муки, окаяннаго, показываше яве посланная пагубная рана, в смерть немилостивно в(о)гна». (25, 63)

Святополк, получивший ранение в жестокой сече, был увезён на носилках. На миниатюре из Радзивиловской летописи в статье 6594 (1086) года показано, как на прикреплённых к двум коням носилках перевозили раненого князя Ярополка Изяславича. В «Слове о полку Игореве» говорится о перевозке павшего в битве на Нежатине ниве Изяслава Ярославича по повелению его сына Святополка на угорских, то есть венгерских, иноходцах. Кони-иноходцы использовались для уменьшения качки. (24, 476)

В «Чтении о святых мучениках Борисе и Глебе» написано:

«И на прочюю братью воздвизаше гонения, хотя и вся изгубитии ти сам един владети всеми странами. Но Бог, сведый тайны сердечныя и хотя всем человеком спастися и в разум истинный приити, не попусти оканному тако створити, не потреби от земля сея. Крамоле бывшеи от людий и изгнану ему сущю не токмо из града, но из области всея: избежавше же ему в страны чюжи и тамо живот свой сконца и разверже». (7, 100)

Святополк пытался вернуть к единодержавию страну, поделённую на уделы между сыновьями Владимира Святого. В конце января 1019 года ему пришлось бежать из столицы, а затем — вообще покинуть родину. В летописи описаны странствия Святополка после поражения на Альте:

«И принесоша к Берестью, бегающе с ним. Он же глаголаше: «Побегните со мною, женут (гонятся. — В. Т.) по нас»». (25, 63)

После поражение от поляков на Буге Ярослав Мудрый в сентябре 1018 года вернулся в Новгород и стал готовиться к новой войне. Он послал посольство за море и привёл варягов, которые пополнили его войско. Около этого времени Ярослав женился на шведской княжне. Брак Ярослава и Ингигерд, дочери шведского короля Олава Скотконунга, известен хронистам. Адам Бременский:

«Олав, христианнейший король шведов, взял в жёны славянку из ободритов по имени Эстрид. От неё родились сын Иаков и дочь Инград, вышедшая замуж за святого короля Руси Ярослава». (12, 336)